Бумеранг - Владимир Капитонов

Чен нетерпеливо поглядывал на часы. Пора ему уже и возвращаться, а задание ещё не выполнено. И куда провалился этот ублюдок Кеша? За полчаса, а именно столько времени прошло после звонка Глаголину, можно было дважды обернуться туда обратно. Из окон квартиры на третьем этаже, куда и был командирован Чен, доносились брань, ругань и плач. Это ещё более нервировало азиата. Всё! Ждать больше нет никакой возможности. Придётся идти самому. Чен прибег для полного концентрирования своего сознания на выполнении поставленной задачи к специальной дыхательной методике, применяемой перед боем в восточных единоборствах. Вроде, помогло. Азиат легко выпорхнул из "Мерседеса", и, не запирая его на охранное устройство, уверенным шагом вошёл в подъезд. Поднялся на нужный этаж, нашёл нужную дверь и прилип к ней ухом. Как и предполагал, в квартире свирепствовал ураган семейного скандала. Впрочем, это многим облегчало проблему проникновения внутрь её. Есть повод вмешаться уставшим за день соседям, которым очень хочется спать, а этот шум им мешает. Азиат вдавил чёрную пуговку дверного звонка.

Злоба Игоря достигла своего пика, и скопившимся негативным эмоциям необходим был выплеск. В противном случае его просто разорвёт на части. Звонок в дверь был спасительным для Игоря. Вот сейчас он оторвётся на том, кто стоит за дверью и настоятельно просит впустить его, по полной программе. Игорь рванул в прихожую и рьяно набросился на замок. Едва не вырвав его с корнями, освободил дверь от запоров, и широко распахнул её. Он готов был наброситься на гостя с кулаками, но случилось обратное. Гость, которого он и не успел толком разглядеть, сам засветил ему кулаком под кадык. Этого было вполне достаточно, чтобы хлипкий очкарик, поперхнувшись собственной кровью из раздробленного горла, отдал богу душу. Чен подхватил бездыханное тело и аккуратно уложил его на пол в прихожей. Без шума. Заперев дверь на замок, чтобы, не приведи ещё кого-нибудь сатана, приблизился к двери в комнату, из-за которой доносились детский плач и женские всхлипывания. Легко расправившись с немудреным запорным устройством, шагнул в комнату. Женщина в слезах сидела на кровати с зарёванным ребёнком на руках и гладила его по голове, пытаясь успокоить. Увидев в своей квартире незнакомца в чёрном кожаном плаще, вначале оторопела. Но материнский инстинкт подсказал ей, что её ребёнку угрожает опасность, и исходит она от этого человека. Татьяна, словно тигрица, грудью встала на защиту своего чада. Но что она могла сделать с натренированным азиатом? Выцарапать ему глаза? Вполне возможно, если бы успела хотя бы дотянуться до него. Не успела. Только поднялась с кровати, как тут же замертво упала на пол. Чен обескровил её головной мозг резким ударом в область сонной артерии. "Оказывается совсем не сложно убить женщину, - удовлетворённо отметил он про себя. - Просто нужно представить, что убиваешь мужчину". Перепугавшийся Андрейка, не помня себя, спрыгнул с кровати, упал на пол и кубарем закатился под кровать. Плакать он уже не мог - страх парализовал его голосовые связки.

- Малыш, пойдём со мной, - присел на корточки азиат, просовывая руку в убежище мальчишки. - Пойдём, пойдём...

Стас на полном ходу влетел во двор и затормозил у самого подъезда, едва не протаранив припаркованную к нему иномарку. Позади обозначились какие-то шевеления. Громов обернулся и увидел, что Светлана пришла в сознание, села и очумело вертит головой.

- Сиди здесь тихо, - вполголоса приказал Стас, снимая автомат с предохранителя.

- Ты кто? - испуганно взвизгнула девушка.

- Да тише ты, - зашипел Стас. - Стас я. Стас.

- Ой, Стас! - по-детски обрадовалась Соколова. - Я тебя так ждала. Куда ты подевался? У меня так болит голова. Стасик...

- Потом, Света. Всё потом, - выпрыгивая из салона с оружием наизготовку, бросил ей Громов.

Через пятнадцать секунд он уже стоял у закрытой двери. Прислушался. Никаких подозрительных звуков, но внутреннее чутьё подсказывало ему, что он опоздал, что трагедия уже произошла, но всё-таки кто-то ещё нуждается в его защите. Не раздумывая, он высадил плечом дверь и тайфуном ворвался в квартиру. Не замечая труп Игоря, вбежал в комнату Татьяны. Увидел её, лежащей на полу, и сразу понял - она мертва. Убийца сидел на корточках спиной к нему и шарил руками под кроватью. Он был настолько занят, что даже не расслышал шум в прихожей. Присутствие в комнате постороннего почувствовал уже позднее. Быстро вскочил на ноги, в развороте выхватил из-под плаща пистолет, намереваясь выстрелить навскидку. Но Громов опередил его. Короткая очередь из "АК-СУ" уложила его на пол рядом с остывающим телом Татьяны. Стас никогда не был сторонником убийства. Вся его пресловутая жестокость и безжалостность были наигранными, ведь тогда того требовало его положение в преступном мире. Но и сейчас он не чувствовал угрызений совести. Он убил не человека, он лишил жизни НЕЛЮДЯ, посмевшего поднять свою грязную лапу на МАТЬ его ребёнка. Стас опустился на колени и заглянул под кровать, словно знал, что там прячется его живой сын.

- Сынок, иди ко мне, - тихо позвал он в темноту.

Андрейка, узнав родной голос отца, выкарабкался наружу и бросился ему на шею. Он не мог ни говорить, ни плакать, лишь учащенно отрывисто дышал, и всё его хрупкое тельце пронизывала мелкая дрожь.

- Всё, мой хороший. Всё уже закончилось, - крепко прижимая его к себе, шептал Громов.

Пора было уходить отсюда. Шум в квартире мог привлечь внимание ещё бодрствующих соседей, и они могли вызвать милицию. Второй раз может и не повезти. Стас с ребёнком на руках шагнул к выходу. Но в этот момент у продырявленного пулями желтокожего запиликал сотовый телефон. Всё также, прижимая Андрейку к себе, Громов вытащил из кармана плаща убитого сотик и попутно извлёк из него же кожаный довольно пухлый портмоне. Деньги пригодятся в любом случае. Телефон продолжал настойчиво пиликать, но Стас отвечать не торопился. Вышел из комнаты, снял с вешалки в прихожей детскую курточку и женский плащ. Заметил труп очкарика с раздробленным горлом, но останавливаться подле него не стал - ему уже ничем не поможешь. Только на лестничной площадке второго этажа включил связь.

- Чен, твою мать! Ты куда запропастился? Ты взял щенка? - Голос Стрельцова вызвал в Громове волну ненависти. Он ответит за всё!

- Твой ублюдочный поджопник передаёт тебе горячий привет из ада! А ты жди меня! - громко и членораздельно сказал в трубку Стас.

- О, чей голос я слышу! - даже очень обрадовался Василий. - Жду тебя, мой ненаглядный, на своей даче.

Стас ничего не сказал в ответ. Бросил телефон под ноги и безжалостно раздавил его толстой подошвой спецназовского ботинка.

К моменту возвращения Громова, Светлана более или менее пришла в себя. Она хотела что-то сказать Стасу, но он опять оборвал её.

- Не говори ничего. Возьми ребёнка. Накинь на него куртку и сама оденься. Стас усадил на её колени безмолвное дитя, положил рядышком вещи, захлопнул заднюю дверцу, обошёл машину спереди и сел за руль. Автомат пристроил между передними креслами. "Девяносто девятая" завелась без каприз. Отъехав на безопасное расстояние, остановил машину, и устало сложил голову на руль. Вызов брошен. Он должен ехать на последнюю в своей жизни разборку. Но рисковать жизнями двух дорогих ему людей он не имеет никакого права. Их нужно оградить от опасности. Но куда, куда их отвезти? В какое место спрятать? От мыслей отвлёк голос Светланы.

- Стас, это твой сын? - спросила она.

- Да, - не оборачиваясь, ответил он.

В их разговор вмешался отдалённый рёв тепловозного клаксона.

- Света, у тебя есть родственники или близкие друзья? - трогая машину с места, поинтересовался Стас.

- Здесь у меня никого нет. И вообще, есть только дальняя родственница в Южно-Уральском регионе...

Вопрос был решён. "Девяносто девятая", лихо, развернувшись, дала по газам в сторону железнодорожного вокзала.

В кабинет Василия ввалился запыхавшийся и облепленный грязью Кеша. Он прямо искрился от лютой ненависти.

- Скотина! Выблядок поганый! - медведем-шатуном ревел он. - Замочу, скотина!

- Кто? Кого? - Стрельцов едва не рухнул со своего кресла, здорово обескураженный вольготным поведением обыкновенного быка.

- Бригадир, это я не тебе, - перестав дрыгать конечностями, вовремя опомнился Иннокентий.

- Ещё бы мне! - хмыкнул Стрельцов. - Ты откуда такой нарисовался?

Кешу мучила жажда. Облизывая сухие губы, он пожирал глазами графин с водой на столе Василия. Стрельцов догадался о желании Глаголина и позволил ему испить водицы. Осушив полграфина прямо из горлышка, Иннокентий успокоился и очень красочно описал шефу совсем свежий эпизод из своей личной жизни.

- Сдаётся мне, что это и был Громов, переодетый в мента, - в концовке резюмировал он.

- Очень даже может быть, - согласился Василий. - Узнаем от него самого. Чуть позже.

- Не понял? - нахмурился Кеша.