Тиадар - Евгений Квардаков

Вот и лаборатория, уже видна на горизонте. Высокое, в тридцать этажей здание, с несколькими пристройками и комплексом приземистых сооружений, в которых располагались подсобные помещения. Он тут не был уже лет восемь, если не изменяет память, с того самого дня, как эта неугомонная Грейт смогла-таки протолкнуть в правлении рекомендацию о прекращении исследований на Тиадаре, как потенциально опасных для жизни граждан колонии. Но теперь председатель правления он, и козни его заклятой подружки уже не так страшны. Где вообще она разглядела опасность? О каких гражданах думала? Ее скорее волновало то, что он так часто забирает у нее биодронов, которых она так мечтала превратить в полноценных людей. Да кому нужны эти ее очеловеченные синтеты? А на его исследования такой спрос в ВКС, что финансирование из Министерства Обороны уже превысило дотации «Нантек». Скоро, вероятно месяца через два по местному времени, можно будет и вовсе не обращать внимания на Правление и заниматься только заказом из специальных служб.

— Мы прибыли, господин Штайер. — сообщил водитель, открывая двери охранникам, чтобы те осмотрели территорию перед тем, как из машины выйдет их шеф.

Да, с некоторых пор приходилось опасаться за свою жизнь. «Серебряная Луна» уже пару раз давала понять то, что видеть доктора им выгоднее в мертвом виде.

— Все в порядке, док. Выходите.

Он мельком посмотрел на громоздкий экзоскафандр охранника с массой электронных блоков и многочисленными защитными устройствами. Скоро все это станет не нужным. Универсальные, неуязвимые существа, созданные на основе тиадарской ДНК полностью заменят таких как этот здоровяк. Ну и что, что они немного не люди? Важен не вид, а способности.

— С прибытием, доктор.

А, вот и она… Неужели решила навестить его лабораторию ночью, только ради того, чтобы убедится, что он действительно приедет? Странно, но на нее похоже.

— Здравствуйте, доктор Грейт. Я, откровенно говоря, удивлен, увидев вас тут.

— Я присматривала за лабораторией в ваше отсутствие. — ответила Грейт без тени юмора. — Вы против?

— Нет, конечно, но меня удивляет ваше рвение. Обычно, вы старались обходить это место стороной.

— Времена изменились.

— Понимаю. Как ваша собственная работа? — наконец-то они вошли в холл и смогли снять маски, через которые голоса казались слишком неестественными.

— Благодаря вам, Штайер, никак. И вы это прекрасно знаете. Вы же сделали все, чтобы мои исследования психомоторики и нервной системы биодронов умерли в зародыше. Теперь вместо полноценного института, вы имеете комплекс, занимающийся учетом рисков неправильного обслуживания нейроконтроллеров.

— Поймите меня правильно, Мериен. Я бы может и рад дать вам добро на исследования, но Центральному Правлению это не интересно. — ответил Штайер словно оправдываясь. — А вот проблема сбоев при работе нейроконтроллеров их волнует куда больше.

— Что с нее толку, если ни одного биодрона не удалось вывезти с Тиадара живым? — грустно улыбнулась Грейт. — Я вот работала над этой проблемой, но вы не дали ни шанса ее решить. Вы задавались вопросом, почему они умирают, если их увезти с планеты, и почему их геном невозможно синтезировать в других лабораториях, хотя оснащение сходных учреждений на Терре во много раз лучше?

— Задавался. Но это не краеугольный камень. Сначала надо получить товар. Не эту пародию на разумного человека, а полноценный рабочий организм, который сможет адекватно реагировать на наши команды, не обременяя себя вопросами и сомнениями. Это несложно, если руководствоваться обычным ДНК, но ведь четырехспиральное ДНК биодронов дает куда больше пространства для маневра.

— О, да… Вы хоть знаете, как синтезировать еще две спирали, или все еще тупо повторяете их?

— Повторяем. Тем не менее, исследования их предназначения активно ведуться…

— Я бы их закончила лет пять назад.

— Я не был бы так уверен, Мериен. Лет пять назад, вы удивляли всех разве что своим трепетным отношением к этим хвостатым. Хорошо, что здесь нету слуг биодронов, терпеть их не могу. Половину того, что им говоришь, не понимают.

— Значит плохо говорите.

— Думаю дело не в моей способности объяснять, а в их способности понимать. Животные, они и на Тиадаре животные.

Грейт вздохнула:

— Что же, видимо, в этом плане мы никогда с вами не сойдемся во мнениях, доктор. В любом случае, с возвращением на Тиадар.

Она развернулась и быстрым шагом вышла за дверь шлюзовой камеры, на ходу надевая кислородную маску.

Всякий раз, когда она видела Штайера, ей хотелось его убить. Хотя бы просто потому, что человек, занимающийся тем, чем занимался Штайер не должен жить в принципе. Не говоря уж о том, что он разрушил на корню ее определенные начинания, которые, правда, шли вразрез с основной концепцией политики «Нантек». Корпорации не нужны были школы для биодронов, ей хватало исправно выполняющих команды бессловесных рабов. А ведь никто даже не удосужился задать ей вопрос, как она смогла впервые синтезировать ДНК с четырьмя спиралями. Отсутствие информации по геному списывали на нежелание Грейт раскрывать детали его создания и на то, что по сути, открытие было случайным. В возможность того, что геном не был создан, а был выделен из уже имеющегося материала не верил даже Штайер.

А ведь она прекрасно знала, откуда он взялся.

Никто не знал. Только она. Потому что все, кто был тогда вместе с ней погибли при извержении криовулкана, в жерле которого было найдено то… захоронение…

Еще первые колонисты, исследуя пещеры Тиадара натыкались на полуразрушенные строения из необычного зеленовато-голубого камня, украшенные странными рунами, причудливыми, казалось будто бы объемными, словно висящими в воздухе рисунками. Но ее экспедиция пошла дальше. Предположения, что Тиадар был некогда обитаем, а потом из-за приближения к нему газового гиганта и потери атмосферы лишился своей флоры и фауны зародились еще тогда, но надо было это доказать. Увы, в тот момент, когда доказательства были почти на руках у людей произошел переворот, пришли терранцы и все изменилось.

Найденные в глубокой нише под криовулканом кости оказались никому не нужны. Их, насколько она знала просто утилизировали. Остался только выделенный из остатков крови в поверхностных слоях костяной ткани ген, всего несколько молекул ДНК, которые пришлось выдать за собственную разработку, хотя сама Грейт на тот момент даже не представляла, что и за что в этой молекуле отвечает. Расшифровка генома требовала времени, а его не было. Списали на «случайное открытие», и научились воспроизводить биодронов из генного материала с небольшим расхождением от изначальной структуры.