Костер на снегу - Кэролайн Барт

Элен не забыла о предложении Дэвида Ленгдона поехать спецкором в Боливию. Она уже говорила с милой пожилой соседкой, одинокой миссис Глэвин. Та согласилась за определенную плату опекать Билла: покупать еду, готовить завтрак, иногда стирать белье и прибирать в доме. Соседке Элен объяснила свою просьбу предстоящей командировкой. Биллу она пока лишь невзначай упомянула о возможной поездке в Боливию. И спросила, как он смотрит на ее примерно трехмесячное отсутствие. Он лишь пожал плечами и спокойно ответил:

— Конечно-конечно, если надо, поезжай.

Элен уже почти решила звонить Дэвиду, но ее останавливало одно. Она ждала Жозефа. Ждала, несмотря ни на что. Понимая, что смерть Софи всегда будет стоять между ними. А может… для него это был просто очередной курортный роман, несмотря на все его уверения в вечной любви? Она знала, что у него нет ни номера ее телефона, ни адреса. Хотя понимала, что ее координаты он может узнать у Лоране. А что, если он вдруг позвонит в ее отсутствие и услышит, что она уехала на год в Боливию? Он решит, что она его забыла и укатила развлекаться… Нет, она будет ждать его.

Траур по жене обычно длится год, рассуждала Элен. Неужели он даст о себе знать только через год?! Не может быть! Ведь он и Софи на самом деле уже давно не были мужем и женой. Он же любит меня!

Еще через месяц Элен позвонила Лоране. Та ужасно обрадовалась ее звонку. Она начала быстро говорить о детях, о том, что маленький Ален просит отвезти его в Америку познакомиться с сестрой. А потом сама сказала, что Жозеф не звонил ей, и она не уверена, знает ли он номер ее телефона.

Пролетело лето. Для Элен три летних месяца показались целой вечностью. Она много работала. В Калифорнии, в отличие от других регионов США, лето — горячая пора и в прямом, и в переносном смысле. Это время фестивалей, выставок, кинопоказов. Ведь в курортных городках — Санта-Барбара, Санта-Круз, Сакраменто собираются «сливки общества», кипит светская жизнь, которую надо «освещать» в культурной и светской хронике газеты «Лос-Анджелес тайме». Многие коллеги Элен были в летних отпусках, и она работала за всех. Работала как робот, без эмоций и чувств. Профессионально и четко. И только это спасало ее от депрессии. На ухаживания мужчин, которые прежде воспринимались ею холодно, но благосклонно, сейчас она реагировала болезненно. Но их попытки пригласить ее в ресторан или на вечернее катание на яхте она отклоняла одним взглядом. Веселым и опасным взглядом желто-зеленых рысьих глаз. Иногда добавляла пару вежливых светских фраз.

Ей казалось, что в ней умерли все чувства, присущие молодой красивой женщине. Она ходила на прием к психоаналитику. Опытный врач, поговорив с ней несколько часов, сказал:

— У вас синдром навязчивой любви, который приводит к глубокой депрессии, а иногда и к самоубийству Выход — либо новая любовь, либо длительное лечение, в том числе и медикаментозное. Можно еще совершенно сменить обстановку, работу, окружение. Лучше куда-нибудь уехать, желательно подальше. Умом вы все понимаете, но на подсознательном уровне чрезвычайно велика сексуальная и психическая привязанность, зависимость от одного мужчины. Люди это называют «настоящей любовью».

Был конец ноября. Элен сама чувствовала, что ей необходимо сменить обстановку, иначе все плохо кончится. Как-то раз, неожиданно для самой себя, она поинтересовалась в аптеке, могут ли ей продать двадцать упаковок снотворного.

После этого Элен решила действовать. Она позвонила Дэвиду Лэнгдону с намерением все-таки уехать в Боливию. Дэвид удивился ее звонку, напомнив, что просил ее позвонить не позже чем через месяц после их разговора в самолете. Но, помолчав немного, добавил, что такая возможность очень скоро может появиться. Человек, который поехал специальным корреспондентом вместо нее, серьезно заболел и должен вот-вот возвратиться. Так что ее звонок весьма кстати.

— Пришлите ваше резюме и позвоните не позже чем через две недели, — заключил мистер Лэнгдон.

Дома Элен сообщила Биллу, что собирается ехать на работу в Боливию не меньше чем на год. А ему по дому будет помогать соседка, миссис Глэвин.

— Зачем мне миссис Глэвин? — возразил он. — Ко мне будет приезжать Мэри, девушка из нашей лаборатории, между прочим, очень хороший человек и сильный математик. Помнишь, с короткой стрижкой, в очках. Ты видела ее на пикнике нашей фирмы. Она мне помогала, когда ты уезжала во Францию. — И добавил с обезоруживающей наивностью: — Кстати, это она привела в порядок дом к твоему приезду.

Элен рассмеялась, вспомнив недомытые тарелки в сушке, и ей стало легче на душе. Она поняла, что ее гениальный «ребенок» — в надежных руках близкой по духу подруги и соратника.

Она отослала свое резюме и, в ожидании вызова, продолжала автоматически исполнять свои обязанности.

Однажды, когда она сидела за компьютером в редакции, читая верстку очередной газеты, ее вызвал Пол Бестер, главный редактор. Она заглянула к нему в кабинет, и Пол сказал ей:

— Тебя разыскивал какой-то мужчина. Загляни к Люсил, она записала то, что тебе просили передать.

Элен подошла к Люсил, секретарше Пола, не понимая, почему кому-то надо было искать ее через главного редактора, когда для связи с корреспондентами есть редакторская служба. Люсил выдвинула ящик стола и протянула ей, как она назвала, телефонограмму. Элен пробежала глазами записку. И села на стоявший рядом стул…

Я в гостинице «Империал», номер 324. тел. 32453768. Жду с нетерпением.

Жозеф

Элен схватила свой мобильник и лихорадочно начала набирать номер. Но телефон молчал. Было три часа дня. Элен не могла ждать до вечера. Работать, конечно, она уже не могла. Она выбежала из редакции, села в машину и через двадцать минут была в центре Лос-Анджелеса у отеля «Империал». На ее счастье, нашлось место на стоянке напротив отеля. Бегом поднявшись на третий этаж, она остановилась перед номером 324. Постучала, подергала дверь — никого. Тогда она медленно спустилась по лестнице, прошла через роскошный холл гостиницы, перешла дорогу, села в автомобиль и стала смотреть на вход отеля, не замечая, как течет время и что происходит вокруг. Иногда вход загораживали прохожие, автомобили, и Элен боялась, что проглядит Жозефа. Около пяти часов, когда мимо отеля проехал длинный автобус, ей показалось, что в дверях отеля скрылись красиво развернутые плечи и светлая голова.

Она выскочила из машины, бегом пересекла улицу, заставив водителей нескольких автомобилей ударить по тормозам и послать ей вдогонку проклятия.

Элен вбежала в отель. Да это был он. Жозеф, не видя ее, большими шагами пересекал холл. У Элен перехватило горло. Жозеф уходил. Она с усилием сглотнула и крикнула: