Наследие - Сергей Тармашев

– Ламаистский храм Юнхэгун – это самый известный и самый крупный монастырь в Пекине, он расположен в северной части бывшего императорского города, – по-английски вещал гид под щелчки фотоаппаратов.

Его туристы, судя по раздутым избытком лишнего веса фигурам, явно американцы, активно фотографировали достопримечательности. Из-за пасмурной погоды на автоматических «мыльницах» срабатывали вспышки, и это неприятно било по глазам.

– Храм был построен в 1694 году как дворец императором Канси для своего сына Юнцинвана, – продолжал рассказ гид, – в 1746 году дворец был перестроен в придворный ламаистский монастырь. Император Цзянцзин первым провел здесь церемонию поминовения предков, с тех пор все китайские императоры ежегодно совершали здесь этот обряд. Как видите, Юнхэгун и в настоящее время является действующим монастырем. Это место активного паломничества религиозных людей, монастырь ежедневно посещают сотни монахов и простых верующих со всего Китая и не только. Храм достаточно велик и занимает площадь порядка 57 тысяч квадратных метров...

Непрекращающиеся фотовспышки стали действовать не только на глаза, но и на нервы, и Алена отошла от откормленной группы. Она решила побродить по монастырю в одиночку. Храм был красив. Резные ансамбли пагод в сочных красках, огромные небесно-синие таблички, заполненные иероглифическим письмом возрастом не в одну сотню лет, ярко-красные стены храмов, украшенные ажурной мозаикой. Посмотреть было на что. Алена неторопливо изучала монастырь, удивляясь тому, сколько сил и труда было вложено целыми поколениями людей в его создание и сохранение. Самое большое здание монастыря обнаружилось в самом конце храма, и Алена направилась туда. Внутри было так много народа, что в первую секунду она даже не поняла, чем же это вызвано. Но стоило только поднять голову, как взгляду открылась действительно величественная картина. В центре просторного зала возвышалась грандиозная восемнадцатиметровая статуя, целиком вырезанная из огромного сандалового дерева. Взгляд не сразу охватывал всю перспективу творения давно забытых гениальных художников прошлого.

– Это Майтрея. Будда назначил его своим преемником и обязал прийти на Землю спустя пять тысяч лет после своей смерти, – раздался рядом негромкий голос. – Он грядущий учитель человечества, пребывающий на небесах в ожидании, пока не настанет благоприятное время для Спасения мира. Считается, что перед появлением второго Будды на Земле прекратятся войны, голод, болезни и смерть.

Алена оглянулась. Рядом с ней стоял рослый китаец в одеждах монаха. Его взгляд был направлен мимо нее, на статую будущего Будды.

– У вас древняя и очень красивая история, – вежливо ответила Алена.

– И всю свою историю Китай постоянно борется с различными захватчиками, стремящими поработить нашу огромную страну и подчинить ее своим алчным и меркантильным интересам, – неторопливо произнес монах и так же спокойно добавил: – Здравствуйте, мисс Алена. Я – Хань.

– Здравствуйте... – Она ждала встречи с ним уже более часа, но к такому его появлению оказалась не готова. – Гуру рассказывал о вашей сестре. Мне очень жаль... Правда. Это ужасно.

– Мне тоже жаль, – согласился Хань. – Мне было жаль настолько сильно, что я даже нашел возможность приехать в Нью-Йорк, а сделать это китайцу, поверьте, не так просто. Но мне удалось, и я пытался лично прояснить хоть что-то в этой темной истории, связанной с ее гибелью.

– В результате вы смогли получить доступ к документам «Выживания»? – предположила Алена.

– Я потратил на это расследование больше года. Мне удалось найти единомышленников. И в США есть честные, гордые и свободолюбивые люди, готовые бороться за правду до конца. Я вышел на некоторых из них.

– Как вам это удалось? – поинтересовалась Алена.

– Дорогой ценой, – угрюмо улыбнулся Хань, – полагаю, вы уже знакомы с методами работы «Выживания»? Поэтому вас не удивит тот факт, что вот уже год меня разыскивает Интерпол и ФБР за связь с «Триадой» и торговлю наркотиками. Мне удалось вернуться в Китай, но они и здесь обложили меня со всех сторон. Теперь я монах, и добраться до меня в обители им слишком хлопотно. Проще оставить меня в покое. И караулить, словно зверя у выхода из норы. Но жизнь в обители дает мне духовные силы, это намного ценнее радостей мирской жизни, погрязшей в зависимости от денег и власти. Им никогда не понять этого. – Монах замолчал.

– Я могу помочь вам предать огласке планы и махинации «Выживания», – сказала Алена, – но для этого мне нужны факты.

– Факты, – неторопливо кивнул Хань, – факты нужны всем. Фактов боятся, ведь факты убивают. И «Выживание» ревностно хранит свои секреты. Почти все люди, с которыми я контактировал, либо погибли при загадочных обстоятельствах, либо внезапно изменили свою точку зрения, либо просто перестали отвечать на звонки и письма.

Он по-прежнему не смотрел на нее, и Алена последовала его примеру, стараясь не выдать постороннему наблюдателю факт их общения.

– Вы конечно же знаете, что официальных доказательств вредоносности ГМО не существует? – спросил Хань.

– Да, – подтвердила Алена, – я хорошо знакома с сутью вопроса.

– Так вот, – продолжил монах, – если разбираться тщательно, то выясняется, что исследования на безопасность ГМО проводятся в основном либо самими их создателями, либо в научных учреждениях, так или иначе с ними связанных. А чаще всего – транснациональными продовольственными корпорациями, имеющими научные отделы. Доказательства безопасности ГМО и продуктов из них, полученные в лабораториях, финансируемых производителями трансгенов, не вызывают доверия, поскольку практически все независимые от производителей ГМО исследования, проводившиеся в разных странах мира, как раз обнаруживают доказательства опасности ГМО. Лабораторные мыши, например, всего лишь треть рациона которых составляла ГМ-кукуруза компании «Монсанто», в третьем и четвертом поколении рожали гораздо меньше мышат, а само потомство было болезненным и слабым. Это показали опыты в Австрии. Влияние этой кукурузы на репродуктивность оказалось полнейшей неожиданностью, ведь она одобрена к употреблению в пищу во многих странах мира, в том числе и у вас в России. Иными словами, как только за эксперименты берутся независимые ученые, тут же выясняются факты отрицательного воздействия ГМО на кровь, почки, печень, эндокринную и половую систему. Но такие данные очень быстро «закрывают». «Выживание» делает все, чтобы защитить свое детище, прокладывающее для них путь к мировому господству. Их не интересует, что станет с обычными людьми, их заботит лишь власть и деньги. И ради этого они готовы на все.

Хань на мгновение замолчал, разглядывая статую, после чего продолжил:

– Ученые, работающие на биотехнологические корпорации, обязаны хранить тайну. Условия контрактов не дают им свободы выбора. В качестве примера проще всего привести данные, которые были опубликованы в приложении «Higher Education» к британской газете «Times». Из пятисот ученых, работающих в компаниях-производителях ГМО, тридцать процентов сообщили, что были вынуждены изменить данные результатов своих исследований безопасности ГМО по требованию спонсоров. Семнадцать процентов из них согласились исказить свои данные, чтобы показать результат, предпочтительный для заказчика. Десять процентов заявили, что им пригрозили лишением дальнейших контрактов. Три процента сообщили, что вынуждены были внести изменения, делающие невозможными открытую публикацию работ. – Монах незаметно окинул взглядом стоящих рядом людей. – Это я вам рассказал, чтобы вы понимали реальное положение дел с отсутствием доказательств вреда от ГМО. Теперь по существу. Я организую вам встречу с ученым, который долгое время работал на «Выживание». Он принимал участие в разработке трансгенной сои. Он передаст вам конкретные данные, результаты исследований, внутреннюю информацию из лабораторий «Выживания». Возьмите это.

Алена почувствовала, как Хань коснулся ее руки, и в ее ладони остался небольшой прохладный предмет.

– Это серебряный доллар. Тот человек узнает эту монету и поймет, что вы от меня. Иначе он ничего не расскажет и ничего вам не отдаст. Из двух десятков людей, знавших об этих документах, за прошедшие полтора года бесследно пропали все, кроме нас двоих. Поэтому он вынужден скрываться, как и все мы. Так что не потеряйте монету, мисс Алена. Время и место мы вам сообщим.

– Это в Китае? – спросила Алена. – Мне ждать известий в отеле?

Хань не ответил, и Алена осторожно посмотрела в его сторону. Монаха рядом не было. Она огляделась, но Ханя не оказалось нигде. Алена вздохнула, положила монету в карман и принялась пробираться сквозь толпу к выходу.

Выйдя с территории монастыря, Алена направилась к стоящим такси. Но едва она подошла к дороге, как кто-то обнял ее за талию, прижавшись всем телом, словно старый знакомый, и что-то острое больно уперлось ей в бок.