Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля - Иоганнес Бехер

СВИДЕТЕЛЬ

Свидетель я беды постыдно дикой,Что край узнал мой, в ослепленье странномСвою судьбу связавший с черной кликойИ прокативший танк войны по странам.Свидетель я победы ясноликой,Принесшей смерть убийцам и тиранам.Ее завоевал народ великий,Забывший счет своим кровавым ранам.Мне до тебя подняться бы, Россия,Германия, твой стыд бы мне стерпеть,Чтоб все, что было, в стих сумел вплести я,Чтоб воскресил я дух событий грозных.О, если б этот труд мне одолеть!Свидетель я сражений грандиозных.

ЛЕТЧИК НАД АТЛАНТИКОЙ

Сквозь горы туч, сквозь дымную грозу,Навстречу пестрым, перекрестным трассамОн дерзко реял беспощадным асом,И полыхали города внизу.Но в этот раз почудилось ему:В грозящий знак сложилось пламя зарев,И длинный луч, в грядущее ударив,Ему дорогу указал во тьму.И понял летчик: смерть — его удел.Метался он, не понимая, что с ним.Сквозь мрак и звезды ужасом гоним,Крутым виражем к морю полетелИ вниз рванулся с грузом смертоносным,И, грохоча, сомкнулась глубь над ним.

ПОЗВОЛЕНО ЛЬ В ТРАГИЧЕСКИЕ ДНИ…

Позволено ль в трагические дни,Когда на всех фронтах идет сраженье,И танки, древним чудищам сродни,Давя друг друга, рвутся в наступленье,Позволено ль, чтоб восхищенный взглядТы устремлял на ветвь в соцветьях пышных?И был бы утру несказанно рад,Любуясь светом на цветущих вишнях?Когда тебя способны умертвитьИ все разрушить, что тобой любимо,Когда и ветвь и небо голубоеСожжет, быть может, завтра пламя боя,Здесь — не о позволенье говорить,Здесь — красотой дышать необходимо.

МЕРТВЫЕ ГОЛОВЫ

Нет, нас ничем не устрашите вы,Хоть жаждете, чтоб мы бледнели, немы.Чего ж нам ждать от мертвой головы?От вас, носителей такой эмблемы?Вот черепа оскал на рукаве,Под ним белеют скрещенные кости…Вы — существа без мыслей в голове,Башка у вас — как череп на погосте.Безмозглый череп — он теперь в почете,В большой цене, хоть думать не горазд.О немцы, если мыслить вы начнете,Он тотчас смерти каждого предаст!Он не отходит от казенной кассыИ мнит, что он герой арийской расы.

СОНЕТ СТРОИТЕЛЯМ

Как наши предки строили соборыСтарательно для будущих временИ возводили стены и опоры,Чтоб купол вознести под небосклон,И многие сходили под уклон,Предчувствуя, что день настанет скоро,Когда расцветятся знамен узорыИ поплывет торжественно трезвон, —Так должен строить ты и в наше время,И воздвигать, немецкий мой народ,Все, что разрушили твои тираны.День мира и труда к тебе придет,Призыв Свободы зазвучит над всеми:«Творите, стройте вольно, неустанно!»

В. У.{34}

Кто так, как ты, средь множества решенийВсегда умеет верное найти:«Народу нужен мир, и нет сомнений,Что для него другого нет пути».Кто так, как ты, сплотив друзей мильоны,Мощь и отвагу юности дает,Кто так, как ты, светло и непреклонноОтчизну любит, любит свой народ, —Тот не избегнет вражьей клеветы.Но всею мерой гнева и презреньяТвоим врагам ответствует страна.Любовь к тебе дала мне вдохновенье.Навек любовь отчизны отданаВсем тем, кто любит свой народ, как ты.

В. П.{35}

Кто, новые лелея семена,В народе коренясь, всегда с народом,Кто рос, как ты, наперекор невзгодам,И это семь десятков лет сполна?А годы шли невиданным походом.От крови синева была черна.Под грозовым, враждебным небосводом —Смертельно раненные времена.Обременен такими временами,Ты вынес муки, вынес этот век,Все вынес ты. Мы видели и знаем:Был ты вынослив, был ты несгибаем,Чтоб, коренясь в народе, перед намиСегодня вырос новый человек.

ЛИОН ФЕЙХТВАНГЕР

Глубок и ясен беспощадный взор твой,Пред остротой его бессильна лесть.Ты видишь то, что есть, и так, как есть:Живых — живыми, мертвечину — мертвой.Когда вокруг клеветников толпаБеснуется, орет до хрипоты, —Неужто им их глупость не глупа?Но улыбаешься спокойно ты.О, ты ведь проживешь без восхищеньяТупицы и духовного уродца!Так разум над безумием смеется.Тебе легко: ты устремлен вперед,Умеешь ждать, исполненный терпенья.Час близится. Твоя пора придет.

ЭРИХ ВАЙНЕРТ ГОВОРИТ

Припомним переполненные залы,Тот натиск строф, не знающих преград,Где слово поднимало, призывало,Судило, жгло, гремело как набат.Оно пылало радостью и гневом…Кто ж эту волю миллионных массСплотил веселым боевым напевом?…И вспоминают многие из нас,Как в дни унынья к скованным безверьем,Когда, казалось, сердца стук затих,Наперекор сомненьям и потерям, —Вдруг приходил твой негасимый стих.И жизнь светла, и вновь простор открытТвоим стихом… И — Вайнерт говорит!

ХОРАЛ ВЕЩЕЙ

Мне чудилось: знакомые мне с детстваПосуда, утварь, стол — любой предмет —Ко мне взывают: «Отыщи же средство,Вдохни в нас звуки, дорогой поэт,Чтоб в вечном, благодарственном хорале,Разбуженные волею твоей,Торжественно над миром прозвучалиВ честь созиданья голоса вещей!..»Из камня, стали, дерева и глиныОни легко взлетают к небесам,Пушинкою кружится алюминий.И с ними вместе я вздымаюсь сам.Светло сияют звезды. Даль светла.Все в мире вторит: «Атому хвала!».

МОСТ

Он выгнулся, застывший на лету,Весь — как дуга протянутого света.И, радостна, как в праздник разодета,С утра толпа сгрудилась на мосту.И думалось: «Как этот мост широкДля наших встреч, для дружбы между нами!О, если бы такими же мостамиСвязать навеки запад и восток!»А бургомистр промолвил так:«На счастье Зелеными ветвями мост украсьте,Чтоб стало ясно для чужих господ:И здесь и там — наш край родной. Едва лиМы захотим, чтоб этот мост взорвали.Пусть к миру в мире каждый мост ведет!»

ИЗ КНИГИ «ИСКАТЕЛЬ СЧАСТЬЯ И СЕМЬ ТЯГОТ»{36}

(ПОТЕРЯННЫЕ СТИХИ)

ЕСЕНИН

Вспыхнул яростный свет, и дремучая мгла раскололась.Шли стальные машины, земли разрыхляя пласты.И деревня по-бабьи завыла, заплакала в голос.И, услышав тот плач, навсегда им заслушался ты.Жизнь, не зная покоя, рутину хватала за ворот.Век свой суд неподкупный над тьмой и над рабством вершил.И тебя занесло в электрический, каменный город.Он тебя околдовывал, звал тебя, мучил, страшил.Ты искал утешенья в его кабаках и притонах:Умирала деревня. Тропа в неизвестность вела.Ты скучал по березам, в горячке хрипел об иконахИ, очнувшись, приветствовал новое утро села.Так, подобно лучинушке, песня твоя догорела.Под стенанье метелей ты в снежную муть отошел.Но «Всем! Всем!» — над страною, над тундрой до полярных                             станций гремело.И рождалась поэма по имени «Хорошо!».

СТАКАН

Под Урахом трактир облюбовалИ пил вино, красневшее в стакане.Должно быть, он кого-то поджидал.Играя в карты, спорили крестьяне.Вдруг — настежь дверь… Жандармы ворвались.Вокруг него стеною плотной встали.— Попался, Миттельхольцер, ну, держись! —И, навалившись, вмиг его забрали.Столбняк нашел на споривших крестьян:Как? Миттельхольцер?! Болью сердце сжалось…А на столе стоял пустой стакан,На нем тепло руки еще держалось.Как ни тасуй — проиграна игра!Как мятых карт ни тереби в волненье,Зияет стул, как черная дыра,Пустой стакан зияет в отдаленье.Лишь оторопь покинула людей,Был разговор налажен понемножку.Легла собака снова у дверей,Хозяйка чистить начала картошку.Один сказал: — Был в Радольфсцелле сход.Он толковал на сходе о налогах.Листки он роздал, подсчитав доход,Исчисленный у нас в грошах убогих.«Мой бедный Конрад, — значилось в листках, —Твоя спина теперь, как прежде, гнется.И если дом ты заложил на днях,Поверь мне, и кафтан отдать придется».Его жандармы попытались взять,Но он в разгар всеобщей потасовкиВдруг, отбиваясь, бросился бежать,И, словно дождь, посыпались листовки.С тех пор он частым гостем стал у нас,Стал вездесущим в нашем бедном крае.На Первомай он в самый ранний часВоззвания наклеил на сараи.Май с троицей совпал. Идя во храм,Путь усыпали девушки цветами…— Он скажет речь! — носилось но рядам,Набатом колокол гремел над нами.Жандармов не тревожа, стороной,Он незамеченным туда добрался.И вдруг, органа заглушив прибой,Из алтаря его призыв раздался:«Крестьянство, знай! Настанет скоро срок,Я кликну клич, и ты восстанешь смело…»Органа рев прорвался, как поток…— Аминь! Аминь! — толпа в ответ запела.Рассказчик поднял высоко стакан,И взоры всех к стакану обратились.Казалось — он лучами осиян,Казалось — грани искрились, светились.Трактирщик подошел. — Живей! Вина!И — лучшего! У нас просохли глотки.Да, в Судный день заплатим мы сполнаЗа все, он будет — наш расчет — коротким!— Prost, Миттельхольцер! — Каждый пил подряд,Вином стакан заветный наполняя.И каждый устремлял, казалось, взглядВ грядущее, где будет жизнь иная.

Он до сих пор стоит на месте том,Стакан, под солнцем блещущий багряно.Святынею он стал в краю родном.Все чаще пьют из этого стакана.

КРЕСТЬЯНСКАЯ ПРОЦЕССИЯ