Много добра, мало зла. Китайская проза конца ХХ – начала ХХI века - Коллектив авторов

– Эта компашка что, каждый день приходит безобразничать?

Я испугался так, что пот прошиб, а потом сказал, дескать, не говори ерунды, это просто мои одноклассники. Он закрыл дверцу шкафа и снова спросил, а почему я сегодня не на уроках. Я ответил, что школа организовала поход на выставку научных достижений, а потому нас на полдня отпустили с занятий. Это, разумеется, была ложь, но тут я мастер, Старый черт больше не приставал с расспросами, думаю, он еще и позлорадствовал, что с тапками такая беда случилась. Отец не любил бабушку. Я набрался смелости, потому, когда он не разрешил мне больше общаться с ребятами, я заявил, что это не его дело. Отец охнул, взял ботинок и швырнул в меня, но, к счастью, я оказался проворнее и увернулся, потом взял метлу и специально махал ею так, чтобы поднимать облако пыли. Отец подскочил, я тут же струхнул и открыл окно, чтобы проветрить. Старый черт снова принялся орать, на этот раз из-за того, что творилось в туалете, я вошел и глянул: ой, в луже плавали бесчисленные окурки, но что еще хуже – унитаз был сломан. Старый черт, не переставая крыть по матери, присел на корточки и принялся чинить унитаз, я боялся, что он меня сейчас отругает, и специально сухо сказал, дескать, ну и что тут такого, можно ж новый купить. Старый черт ударил меня по заднице. Я охнул и в бешенстве пулей вылетел из туалета, Старый черт проявил еще большее вероломство и отвесил мне еще и пендаль, я его возненавидел, сел на пол и принялся думать, чем бросить в него в ответ. Старый черт спросил:

– Что ты там ищешь?

Я удивился, поскольку отец точно сидел на корточках спиной ко мне. Я состроил ему гримасу, на что он сказал, мол, уродство еще то. А я внезапно понял, что он видит в зеркало на стене все, что я делаю, ничего тут странного, я скривил рот. Старый черт закончил с ремонтом, вышел и велел мне открыть спальню, хотел навести там порядок. Я оробел, боялся, что и там возникнут проблемы. К счастью, беспорядок царил только на кровати, да еще расшатался плетеный стул, но ему было уже лет двадцать, странно было бы ожидать, что стул переживет случившееся целым и невредимым. Старый черт снова разорался, выудив коробку презервативов, меня реально достало, что он шумит по пустякам, во-первых, не я ими пользовался, более того, в этих вопросах нужно быть осторожным. Старый черт побледнел и размахнулся, а я тут же прикрыл голову руками, но оплеуха еще не успела достичь цели, как взгляд Старого черта уже привлекла булавка на тумбочке, это Цинтяо оставила после себя, я мигом схватил, а отец меня ударил, взял булавку и тщательно осмотрел, не мамина ли. Я сказал:

– Жаль тебя расстраивать, но маминого тут ничего не осталось.

– Я говорил правду: мама прихватила все свои вещи и сбежала с любовником, а потом погибла в аварии.

– Убери постель! – заорал опять Старый черт.

Я догадался, что он боится, как бы я не понял, что у него на душе, и специально отвлекает мое внимание, так, значит, он все еще скучает по маме и по нашей семье? Я затрясся мелкой дрожью, действительно испугавшись, что отец вернулся с этой мыслью, но тогда он может надолго подзадержаться, тут уже даже проблема не в том, что он вернулся в неподходящий момент.

– Иди, иди.

Старый черт вытолкал меня в гостиную, он с пыхтением расстегнул пуговицы, обдав запахом потного тела, он собирался помыться.

Я снова напугал его, мол, а не боишься, что бабушка придет? Отец разделся догола и повернулся ко мне:

– Что ты там говоришь?

Мне было неловко смотреть на его обнаженное тело, я понурился, но он специально поднял мою голову за подбородок, вот ведь приставучий, и вырваться ведь не вырвешься, отец предупредил меня, чтобы я больше не водил сюда никого и впредь не сидел в Интернете. Я перепугался: откуда он все про меня так хорошо знает? Или это бабушка сказала? Нет, быть того не может, они всегда цапались, как кошка с собакой. Старый черт загадочно велел мне снять обувь, я недоумевая, смотрел, как он отнес все мои ботинки в ванную, а потом запер дверь, включил воду и принялся плескаться; и внезапно я понял, что он боится, как бы я не сбежал, растерялся, поскольку не понимал, что конкретно отцу обо мне известно. Но потом подумал и перестал бояться, собственно, самое плохое то, что я прогуливаю уроки, а бабушка говорила, что Старый черт и сам не подарок. Мой взгляд остановился на его рюкзаке, я решил порыться и посмотреть, что там. Звук воды стих, Старый черт сказал, что в рюкзаке одежда для меня. Я опешил: ну не мог же он оттуда увидеть! Вода снова зажурчала, я вынул новую одежду, а потом и кошелек. Ух ты, сколько денег, ворованные? Решил укрыться у нас от неприятностей, узнав, что бабушка в больнице? Старый черт крикнул, чтоб я не трогал кошелек, я тут же нашелся – сказал, что мне надо купить учебные принадлежности. Ну и пускай он не согласен, я для начала вытащил сотню, а потом решил, а почему бы и не взять; когда отца схватят, то и денежки тю-тю, а сейчас хоть сигарет куплю, а то Цинтяо вечно ругается, что я курю на халяву.

Кто-то хлопнул меня по плечу, сильно испугав, оказалось, это Цинтяо, я не понимал, как она вошла, обведя нас вокруг пальца, оказалось, я просто не запер дверь. Она говорила визгливым тоном, я поспешно показал на ванную, и Цинтяо тихонько сказала, что знает, она долго стояла у двери, так что даже полюбовалась на голого Старого черта, а вернулась, чтоб забрать носки. Я быстро закрыл от нее плетеную корзину, но она оказалась даже половчее Старого черта, оттолкнула меня и выудила носки. Я сказал, что это не я выкинул их. Цинтяо сквозь зубы заявила, что их компашка люто зла на этого забулдыгу и на меня, мало того, что я не выставил Старого черта, так тот еще отколошматил Сыдина, и теперь Сыдин жаждет мести. Я рассердился и испугался. Цинтяо сказала, что у меня есть единственная возможность спастись: скоро стемнеет, я должен отвести их в закусочную Чжа. Я тоскливо показал свои голые ноги. Цинтяо ничего эдакого не увидела в этом, мол, носки наденешь, и нечего бояться. Но я не согласился: можно поранить ступни о мелкие камни и битое стекло. Цинтяо расстроилась, что мне совершенно не понравилось, а потом вдруг заулыбалась, заявила, что я ей нравлюсь и после того, как мы разберемся с дядюшкой Чжа, мы пойдем и снимем номер. У меня кровь забурлила, дыхание участилось, я чуть было не сказал, что хочу снять номер и с дядюшкой Чжа уже все решено, но промолчал, поскольку боялся, что она переменит свое решение и продинамит меня, про таких обычно говорят «вареная утка прямо с тарелки улетела». Я пообещал, что надену ботинки, а потом найду ее. Я решил повести ее прямо сразу в гостиницу, сунул ей под нос только что раздобытые деньги. Глаза Цинтяо блеснули, она сказала, что надо поменять на две купюры по пятьдесят, и выхватила сотню. В этот момент вода в ванной стихла, лязгнул замок, Цинтяо, как змея, выползла наружу, и только тут я вспомнил, что она так и не отдала мне обратно деньги.

Пять лет назад я вот так же вышел из ванной, а отец как раз второпях искал туфли, чтобы догнать мать. Но мать оказалась умнее и оставила только пару шлепанцев без задников, отец в них не мог быстро бегать, в итоге мать сбежала, она была очень хитрая, а еще и обольстительная и прославилась в наших местах. Отец говаривал, что и не стоило за ней гнаться.

И вот через пять лет я стоял нос к носу со Старым чертом, и какую бы ложь ни придумывал, он меня не отпускал. Я пытался сказать, что пойду за учебными принадлежностями, проголодался и хочу съесть лапшу с говядиной, потом соврал, что надо в больницу навестить бабушку; он был неумолим, а потом заявил, что ему надо у меня кое-что спросить. Возможно, пронюхал, что Цинтяо приходила, я реально его испугался.

Старый черт велел мне сесть, я не решился сказать, что он намотал себе на голову мое полотенце для ног. Он достал из сумки сигарету, закурил и выпустил струю дыма со словами:

– Хорошо-то как!

Я сказал, что тоже хочу. Отец протянул руку и выхватил у меня изо рта сигарету, потом щелкнул пальцами, и сигарета со следами моей слюны полетела в мусорное ведро. Ну какого черта, я очень разозлился, понятно же, что ты сам меня соблазнил. Я поторопил, что он там хотел спросить. Он взглянул на меня и спросил:

– Догадайся, зачем я приехал.

У меня екнуло сердце, но сейчас меня это не особо заботило, поэтому я сухо ответил, что знать не знаю.

Отец сделал еще одну затяжку, а потом сообщил, что в этот раз приехал меня проведать. Я чуть было не добавил «Ну и уезжай», внезапно ощутив прилив надежды. Старый черт неторопливо пододвинул пепельницу и стряхнул пепел. Я начинал волноваться, ведь приближался вечер. Я сказал, что понимаю цель его визита, у меня все хорошо, можно обо мне там у себя не беспокоиться, ну а то, что ударил меня, так и ладно, а сейчас мне правда надо идти навестить бабушку. С этими словами я поднялся с места.

– Остальное обсудим, когда я вернусь, если не дождешься, то оставь ключ у соседей.

– А ну-ка вернись. – Старый черт властно стукнул по столу, я удивился, он велел мне сесть, я послушно сел, а в душе вздохнул: мне крышка!