На то и волки - Александр Бушков

— Ну и вали отсюда, гэбэшник хренов.

— Вот то-то, — столь же спокойно продолжал Данил. — Пока ты, голуба, лупил по мячику, меня учили выходить из таких именно коллизий. Ты уверен, что у тебя за спиной нет моих? А на вокзале?

Кое-кто из фантомасовских оглянулся — но сам предводитель и ухом не повел.

— Ты и в самом деле рассчитываешь этого красавца на поезд посадить? — Данил кивнул в сторону Есаула.

— На фуникулер, — огрызнулся Фантомас.

— Ох, какие ты слова выучил… Ну, иди. — Данил чуть отступил, опустил руку с курткой, сделал левой широкий приглашающий жест. — Иди, там тебе будет самая короткая русская народная сказка: зашел Иван-царевич в избушку к бабе-яге, тут ему и звиздец пришел… Басалаевских ты красиво подставил, а ну как тебя кто подставит?

Он не стремился чего-то добиться — просто хотел, чтобы в ситуации, когда нервы у всех напряжены до крайности, Фантомасу стало еще неуютнее. Увы, за темными очками разглядеть глаза Фантомаса не было никакой возможности. Но он тоже опустил руку, спиной вперед отступил на пару шагов, к вокзалу, за ним Есаул, а один из парней прикрывал их, пригнувшись и разведя руки, словно изготовился поймать мяч.

Данил стоял неподвижно. Направляйся они к эстакаде, в этом еще был бы какой-то смысл, но вокзал, пусть даже с тремя выходами и длиннющим подземным переходом с десятком лестниц наверх, к шутам — в данном случае тот же капкан. Что они задумали и на что рассчитывают? Этим путем на другую сторону не попадешь — сущий лабиринт рельсов и пакгаузов…

Он сделал обманное движение, уходя от кинувшегося наперехват верзилы, побежал следом. За спиной началась-таки свалка с матерными выдохами и звучными ударами — но они с Клебановым прорвались. Боковой вход, уходящая вниз широкая грязная лестница. Народу полно — кто на дачи, кто с дач, сплошные брезентовые куртки, рюкзаки и обмотанные тряпками тяпки, Данил на кого-то налетел, кто-то, не успев увернуться, угодил ему по ребрам рукояткой тяпки и выругался вслед…

Внизу они оказались в сущей каше — столкнулись два встречных потока. Репродуктор хрипел что-то неразборчивое, Данил на ходу натянул куртку, прикрывая кобуру — но все равно никто в толчее не успел заметить торчащую под мышкой рукоятку пистоля, тут хоть гранатомет волоки на плече…

Стриженная «ежиком» башка Фантомаса мелькнула впереди, возвышаясь над легкими летними кепочками. Данил расталкивал окружающих вовсе уж хамски, налетая боками и локтями на разнообразнейшие твердые предметы — тяпки, ведра, рюкзаки; хай и гвалт стояли такой, что уши закладывало, хорошо еще, что благодаря прежней выучке он продвигался в толпе довольно уверенно.

Момент самый неудачный — одна электричка только что подошла, другая отбывала, те, кто ждал поездов дальнего следования, благоразумно оттащили чемоданы к стенам и сами убрались туда же. Широкий вход в подземный переход был прямо-таки закупорен — но Фантомас с Есаулом упорно перли туда.

Перед Данилом вдруг возник прикрывавший их жлоб — и Данил ударил первым. «Махновец» скрючился, толпа поглотила его, толкая в разные стороны, кто-то завопил:

— Парня задавили! (Это «махновец» приземлился на полу, вытянувшись во всю длину.)

Справа вдруг что-то оглушительно хлопнуло — шарахнулись люди, взлетело серое облачко, кто-то заорал:

— Сдурел? Нашел место!

Там возникло замешательство, Данил бросил туда лишь мимолетный взгляд, пробиваясь вперед, — и тут впереди, в разозленной толпе, возникло что-то вроде омутка. Движение застопорилось, спешившие на электричку яростно пихали друг друга, толкали рюкзаками, но образовавшийся затор никак не рассасывался.

А потом все звуки перекрыл отчаянный женский визг.

Данил только теперь понял, что не видит затылка Фантомаса — и рванулся вперед, как топор сквозь кашу, выставив перед собой сцепленные в «замок» ладони. Женщина визжала безостановочно, там, где возник этот странный затор, люди стояли плотным кольцом, кто-то пятился рюкзаком вперед, кто-то орал, тряся рукой, с которой падали красные капли…

Данил протолкался. Хотел отшвырнуть локтем навалившегося на него сзади человека, но каким-то чутьем узнал Клебанова и чуть посторонился.

Фантомас лежал лицом вниз, нелепо скрючившись. Его левая рука со сведенными судорогой пальцами касалась головы Есаула — чернявый, поджав ноги, валялся тут же, и его стекленеющие глаза неподвижно уставились на низкий потолок. На коричневой кожанке Фантомаса виднелись слева две аккуратные дырочки. Есаулу тоже стреляли в спину, никаких сомнений…

Как Данил ни оглядывался, все вокруг были на одно лицо — круговорот испуганных физиономий, толкотня, крики, оханье, недоуменная ругань…

Глава одиннадцатая

Бабуля стреляет с обеих рук

— Я, конечно, рванул оттуда быстрее лани, — сказал Данил. — Опера пришлось тащить за шиворот, он, сердешный, порывался оцеплять и искать свидетелей. Слава богу, быстро сообразил, в какое дерьмо вляпались… Я вас поздравляю, Максим Иваныч. Против нас действует нехилый профессионал, и это уже не Есаул, тут играют мальчики, ученые государством, вроде нас с вами…

— Продолжаете на этом настаивать?

— Да, — сказал Данил. — Вы отличный агентурист, снимаю шляпу, но мне-то вбивали в башку всеобщую историю терроризма так старательно, что весь затылок во вмятинах от молотка… Это только на первый взгляд происшедшее на вокзале — шальная выходка наглеца. На деле все было продумано великолепно, вынужден признать. Из всех вариантов б а б у л я выбрала наилучший. Есаула с Фантомасом нужно было срочно убрать — они стали е м у опасны, о н обрывал ниточки. Бес, человек незамысловатый, в такой ситуации попросту полоснул бы из автомата по машине. Или, на крайний случай, послал снайпера, там возле СИЗО есть подходящие крыши… Помните группу Медведева — Кузнецова? Львовский вокзал?

— Нет.

— Значит, в «семинарии» вам этого не читали… — сказал Данил. — Наши бомбят львовский вокзал, вермахтовское офицерье толпой несется искать спасения — а решительные ребята Пастухов с Кобеляцким прямо в этой толпе, на выбор, отстреливают чинов. Заметьте, без всяких глушителей. И уходят незамеченными. Не до них… Здесь, правда, бомбежки не было, но была паршивая китайская петарда, которую подпалил страховавший его сообщник. Плюс оголтелая толпа, прущая к электричкам. Плюс бесшумный пистоль — вероятнее всего, ПСС. Малютка, никакого глушителя, длина шестнадцать сантиметров. Четыре выстрела с пояса — максимум три секунды. И можно преспокойно уходить — ведь против него играют частники, не способные оцепить вокзал и моментально перетрясти карманы. Впрочем, тут не справились бы и государственные конторы, прежде чем они успели бы поставить оцепление, из вокзала улетучилась бы масса народа. Между прочим, в прошлом году на том же вокзале какой-то уркаган ножом положил двух патрульных из транспортного — помните? Его до сих пор ищут. А случай в Новосибирске? Нет, игра была беспроигрышная…

— Я поднял на ноги агентуру…

— Бьюсь об заклад, это ничего не даст, — сказал Данил. — Я уверен: Есаула вытаскивали по каналам Беса, оба мы примерно знаем, кто в силах был это устроить. Ну и что? И все же… Следует копать. У меня из головы не идет брошенная Клебановым фразочка: Есаул-де прикрывался авторитетом некой государственной конторы… Что до меня, я верю.

— Я тоже. Подошли материалы о вашем Клебанове, кстати. Тридцать лет, армия, Шантарская высшая милицейская. Женат, сын трех лет, жена — воспитательница в детском саду «Шантартяжмаша», родители в Тальменке, оба живы. Старший брат, капитан ВДВ, убит в Афганистане…

— Опа! — сказал Данил. — Тут кое-что и проясняется… По работе?

— Репутация хорошего сыскаря, склонен к конфликтам с начальством, скорее максималист, хотя достаточно умен, чтобы не пытаться проломить лбом стену, в отделе пользуется авторитетом, поддержкой Бортко. Вел дела нескольких «пирамид», в том числе и консорциума «Соверен», — Каретников ухмыльнулся. — Однако ниточек, связывавших «Соверен» с нами, так и не нашел. Искать подходы, как утверждается, — дело безнадежное.

— Ну, это мы посмотрим… — сказал Данил. — Посмотрим… Это на потом. Максим Иваныч, видите вы хоть пунктирные направления поиска? Я — нет, в чем не стыжусь признаться.

— Аналогично. Ничего не понимаю. Никто не предъявляет претензий, не ставит ультиматума… Может, о н и уже поняли, что Ивлев качал под вывеской конторы какие-то свои дела?

— Так ведь нам от этого не легче, — поморщился Данил. — Что он там ни качал, лупят по конторе… Квартира на Кутеванова все равно не годится больше под явку, в любом случае. Скажите Степану, пусть выставляет ее на продажу, с завтрашнего дня. А сами сейчас же пошлите туда группу, пусть перевернут все вверх дном, с металлоискателями и лупами. Представления не имею, что нужно искать, и есть ли оно в квартире, но не зря же туда так лезли…