Будет скафандр – будут и путешествия - Роберт Хайнлайн

– Не тяни, выкладывай.

– Видишь ли… потом перед судом предстанем мы.

– Что?

– Ну, может, будет более правильно сказать предстанем перед испытательной комиссией. Но одно я знаю точно: нас не отпустят домой, пока не вынесут нам вердикт.

– Но что же мы сделали?! – взорвался я.

– Я не знаю!

Во мне все кипело.

– А ты уверена, что нас отпустят домой после суда?

– Материня отказывается говорить об этом.

Остановившись, я взял ее за руку.

– Все это означает, – сказал я зло, – что мы с тобой арестованы. Так?

– Да, – она добавила, почти рыдая. – Но, Кип, я ведь говорила тебе, что она – полицейский, говорила!

– Вот здорово! Мы таскали ей каштаны из огня, а теперь арестованы и будем преданы суду, и даже не знаем, за что! Чудесное место, Вега-пять! И такие дружелюбные туземцы! Они лечили меня, как у нас лечат гангстеров, чтобы потом повесить!

– Но, Кип, – Крошка не могла больше сдерживать слезы и разревелась вовсю, – я знаю, я уверена, что все будет хорошо. Пусть она полицейский, она все-таки Материня!

– Да? Сомневаюсь. – Поведение Крошки резко не соответствовало ее словам. Она умоляла меня не беспокоиться, а сама…

Свои часы я нашел на умывальнике и, расстегнув скафандр, положил их во внутренний карман. Войдя к Крошке, я увидел, что она делает то же самое с мадам Помпадур.

– Давай, я возьму ее, – предложил я Крошке. – У меня больше места.

– Нет, спасибо, – вяло ответила Крошка. – Она нужна мне. А сейчас – особенно.

– Крошка, а где находится суд? В этом городе? Или в другом?

– Разве я тебе не сказала? Он на другой планете.

– Как, я думал, что Вега-пять – единственная населенная…

– Суд находится на планете другой Солнечной системы. И даже не в этой галактике.

– Что-что?

– Это где-то в Малом Магеллановом облаке.

Глава 10

Я не стал оказывать сопротивления. В 160 триллионах миль от дома это бессмысленно. Но я не разговаривал с Материней, поднимаясь на борт корабля.

Корабль походил на старинный улей и казался маленькой каботажной посудиной, еле годной, чтобы подбросить нас до космопорта. Мы с Крошкой впритык уселись на полу, Материня свернулась спереди и покрутила блестящие стержни, похожие на счеты. Мы сразу же оторвались от земли.

Через несколько минут мой гнев из угрюмой насупленности перешел в безрассудное стремление удовлетворить его.

– Материня!

– Одну секунду, милый, дай мне вывести корабль из атмосферы.

Она нажала на что-то, корабль задрожал, потом лег на ровный курс.

– Материня! – повторил я.

– Подожди, пока мы не спустимся, Кип.

Пришлось ждать. Приставать к пилоту так же глупо, как пытаться вырвать руль у шофера. Корабль снова тряхнуло – должно быть, в верхней части атмосферы дуют сильные ветры. Но она свое дело знала.

Вскоре я ощутил мягкий толчок и решил, что мы прибыли в космопорт. Материня обернулась ко мне.

– Ну что ж, Кип, я улавливаю чувства страха и возмущения, овладевшие тобой. Станет тебе легче, если я заверю тебя, что вам двоим ничего не угрожает? Что я буду защищать вас своим собственным телом так же, как защищал его ты?

– Да, но…

– Тогда давай погодим и посмотрим, что будет. Показать легче, чем объяснить. Не застегивай шлем. На этой планете такой же воздух, как у тебя дома.

– Что? Мы уже там?

– Я ведь тебе говорила, – напомнила Крошка. – Фьить! И все. Прилетели.

Я ничего не ответил, пытаясь сообразить, как далеко мы очутились от дома.

– Идемте, дети.

Вылетели мы в полдень, а сошли с корабля ночью. Корабль стоял на уходящей вдаль, насколько доставал глаз, платформе. Я увидел над собой незнакомые созвездия, вниз по небу тянулась тонкая нитка, которую я определил как Млечный Путь. Так что похоже, что Крошка ошиблась – хоть мы и очутились далеко от дома, но все в той же галактике, может, нас просто перебросили на ночную сторону Веги-пять.

Услышав за спиной изумленный вздох Крошки, я обернулся.

У меня не хватило сил даже на вздох изумления. Небо сверкало необъятным звездным водоворотом. Сколько там было звезд? Миллионы?

Случалось вам видеть фотоснимки туманности Андромеды? Гигантской спирали из двух изогнутых витков, сжатых под углом? Из всех красот неба – это самое чудесное. И сейчас мы увидели нечто подобное.

Только не на фотографии и не в окуляре телескопа – мы были так близко к звездам (если «близко» – подходящее слово), что они простирались над нами через все небо, занимая пространство в два раза большее, чем звезды Большой Медведицы, когда смотришь на них с Земли. Так близко, что я увидел их скопление в центре – два огромных звездных ствола, переплетающихся вместе.

И тогда я по-настоящему понял, как далеко очутились мы от дома. Дом остался там, затерянный среди миллиардов звезд.

Не сразу я заметил еще одну двойную спираль справа от меня, такую же раскидистую, но несколько смещенную в сторону, и тускловатую – бледный призрак нашей прекрасной Галактики. И не сразу понял, что передо мной – Большое Магелланово облако, коль скоро мы находимся в Малом, а искрящийся водоворот над головой и есть наша Галактика. То, что я принял за Млечный Путь, оказалось просто одним из многих таких млечных путей – Малое облако изнутри.

Обернувшись, я снова поглядел на него.

Он имел правильные очертания широкой дороги среди неба, но был бледный, как снятое молоко, по сравнению с нашим. Я не знаю, каким он должен был выглядеть, потому что никогда не видел Магеллановых облаков – я никогда не бывал южнее Рио-Гранде[17]. Но я помнил, что каждое облако является галактикой само по себе, но эти галактики меньше нашей и примыкают к ней.

Снова взглянув на сверкающую спираль нашей Галактики, я почувствовал такую тоску по дому, какую не испытывал лет, наверное, с шести.

Крошка, ища утешения, прильнула к Материне. Та, вытянувшись, обняла ее.

– Ну, ну, милая. Я чувствовала то же самое, когда была очень юна и увидела это впервые.

– Материня, – робко спросила Крошка. – Где наш дом?

– Посмотри направо, милая, видишь, вон там, где правая спираль уходит вдаль? Мы прилетели из точки, отстающей далеко в эту сторону от центра.

– Нет, нет, я не Вегу имею в виду. Я спрашиваю, где находится Солнце?

– А, ваша звезда! Но, милая, на таком расстоянии это все равно.

Потом мы выяснили, как далеко находится Солнце от планеты Ланадор – в 167 130 световых лет. Материня не могла сказать сразу, потому что не знала, какой отрезок времени мы подразумеваем под годом – сколько времени требуется Земле, чтобы совершить оборот вокруг Солнца (для нее эти данные имели такое же значение, как цены на арахис в Перте, так что если она и встречала их где-нибудь в справочнике, то тут же забывала). Но она помнила расстояние от Веги до Солнца и сообщила нам расстояние от Ланадора до Веги, используя эту цифру как ориентир: расстояние от Веги до Ланадора было в шесть тысяч сто девяносто раз больше, чем расстояние от Веги до Солнца. Умножив 27 световых лет на 6 190, получаем 167 130 световых лет.

Материня любезно подсчитала нам все это в десятичной системе вместо того, чтобы использовать факториал пять (1·2·3·4·5 равно 120), как принято на Веге 167 130 световых лет равно 9,82·1017 миль. Округлив 9,82 до десяти, получаем: 1 000 000 000 000 000 000 миль, то есть расстояние от Веги до Ланадора. (Или от Солнца до Ланадора. – В таких масштабах и Вега, и Солнце всего лишь глухие задворки).

Тысяча миллионов миллиардов миль.

Я отказываюсь иметь что-либо общее с этой смехотворной цифрой. Может, для космических расстояний она и «невелика», но просто наступает такой момент, когда предохранители в мозгу больше не выдерживают.

Платформа, на которую мы приземлились, оказалась крышей гигантского треугольного здания, простирающегося на много миль во все стороны. Изображения этого треугольника с двойной спиралью посредине – тот же рисунок, что и на украшении, которое носила Материня – попадались нам потом на каждом шагу.

Это был символ, означающий: «Три галактики. Один закон».

Я сваливаю сейчас в кучу все, что узнавал обрывками: Три галактики – организация типа нашей Федерации Свободных Наций или ее предшественницы Организации Объединенных Наций, или Лиги Наций, которая существовала еще раньше. Ланадор – столица Лиги, где расположены официальные учреждения и суды, подобно тому, как штаб-квартира Лиги Наций находилась в Женеве. Ланадор избран местом пребывания штаб-квартиры в силу исторических причин, его население – это Древний народ; отсюда началось распространение цивилизации.

Три галактики – островная группа, как штат Гавайи, у них нет других близких соседей. Цивилизация распространилась по Малому облаку, затем по Большому, а сейчас медленно прокладывает себе путь к нашей Галактике: медленно, поскольку звезд в ней в пятнадцать-двадцать раз больше, чем в первых двух, вместе взятых.

Когда я более-менее уяснил себе картину, то даже злиться перестал. Материня была очень важной особой у себя дома, но здесь она была лишь мелким чиновником, и все, что она могла сделать – это доставить нас сюда. Тем не менее я еще некоторое время сохранял холодную вежливость в отношениях с ней – она могла бы смотреть в другую сторону и не заметить, что мы тихо удрали домой.