Царевна (не) удач - Натали Лансон

Привалившись спиной к стене корпуса знаний, прикрыла глаза и беззвучно зарыдала.

«Какой-то ужас… мамы нет! Отец — вообще не тот, которого я всем сердцем люблю и почитаю… король, принцесса, её мать… Я не хочу участвовать в этом семейном треугольнике, в качестве четвёртой стороны кривой трапеции! Не хочууууу…»

— Что с тобой?

Хлёсткий вопрос стоящего во тьме силуэта чуть до инфаркта не довёл без того перепуганное сердце.

— Ты плачешь!? — Из темноты выступил Элияр. — Тебя кто-то обидел? Банно? Лефан? Кто? Леся, не молчи.

Мрачный взгляд Бусана всколыхнул душу. Заставил собраться.

«Он слишком переживает за меня… такой милый…»

Неожиданное раздражение оказалось весьма полезной реакцией сейчас.

— Никто меня не обижал. Ещё чего!?

— Но… ты…

— Отстань! Чего ты ко мне прикопался?! Иди к своей невесте! Её донимай своими вопросами!!!

Заскочив обратно в коридор библиотеки, как настоящая истеричка, крепко зажмурилась.

«Я всё делаю правильно! Симпатия к этому парню и так переходит границы. Оказаться на месте своей матери, отдав сердце парню, который после окончания академии жениться на другой… Нет! Это история будет не про меня!»

— Леся? — Навстречу мне вышла Вада. Библиотека опустела. — Как ты?

— Нормально. Сущая ерунда. Мой отец — не располагающий своей жизнью монарх, мама — бедная женщина, которую утопили свои же чувства к чужому мужу… а я… а я оказалась не у дел для них, для всех. Посторонний мужчина лишь оказался не равнодушен. Это… это, знаешь ли, не фонтан.

Вада подошла ближе и обняла меня.

— Да, милая. Совсем не фонтан. Но ты сильная и выберешься из того болота, в котором очутилась без вины. У тебя рядом есть я и девочки… и Тати. Ты скажешь ей?

— С какой стати? Пусть папаша сам разбирается. Это его игры в любовь. — Презрительно фыркнув, отстранилась. — Я — всего лишь я. Такая, какая есть. У меня есть своя голова на плечах, и она чётко советует наблюдать за всем со стороны. Без того забот предостаточно, чтобы ещё возлагать на себя неприятную миссию оповещения о родстве, наличия которого не просила.

— Леся, но ты же понимаешь, что твоя мама не смогла бы предоставить следующего потомка Херону, если бы…

— Этот долг утопил маму в жалости и страданиях. Ты понимаешь?! — Слёзы, на этот раз злые, брызнули их глаз. — Откуда мне знать, что Тиа умирала не с ненавистью к ребёнку, которого родить её обязало благополучие нижнемирийцев!? Да откуда мне знать, с какими мыслями она покидала своего возлюбленного и его, заметь — уже беременную, жену!?

— Мне жаль…

— А мне не только жаль, — огрызнулась я. — Но я встречусь с мужчиной, который всё это время был моим отцом, и выслушаю его! Мне жизненно необходимо знать, что родная мать меня не ненавидела! И… и доказать Михаэлю, что никто другой его место никогда не займёт в моём сердце, потому что только его я считаю своим папой!

— Ты слишком импульсивна… Кристол, если узнает о тебе…

— Не узнает! По крайней мере, не от меня! Мне не нужно это родство, — натурально зашипела на женщину, понижая громкость голоса.

— Это было бы выгодно. Ты стала бы свободной от притязаний Херона и угроз Цароса.

Сухо расхохотавшись, улыбнулась:

— Не смеши меня. Короли, правители, императоры, президенты… и их семьи — самые настоящие заложники статуса и собственной значимости. Чем — чем, а выгодой подобного характера меня не подкупить!

Хуг растянула губы в печальной улыбке и приобняла меня за плечи.

— Идём, моя разумница. Твоих подруг посадила кушать. Тебе тоже не помешает. Я пока расстелю вам диван. Придётся применять магию растяжения.

Я только кивнула, быстро приходя в себя от молчаливой поддержки троллихи, и послушно двинулась за названной тётушкой.

Глава 36. Адептство

«Кто напуган — наполовину побит!»

*Александр Васильевич Суворов*

Едва солнце встало, я открыла глаза и поняла, что утро вовсе не мудреней вчерашнего вечера. Полученная информация по — прежнему действует удушающе на сознание, и мне никуда от этого чувства не деться ни сейчас, ни потом.

«Смириться, принять к сведенью и готовиться! Знанием, что тайное становится явным, мой менталитет пропитан с пелёнок. Я буду конкретной дурой, если не предприму хотя бы какие — то меры защиты для сохранения собственной свободы!»

С таким решительным настроем устроила общественную побудку и дружным маршем повела заспанных девчонок обратно в академию.

Сегодня был мой первый день в качестве настоящей адептки! Нужно срочно привести себя в порядок и топать на подвиги знаний!

Наверное, если бы не идущая рядом сестра, старшая от меня на какие-то два месяца, возможно, я смогла бы насладиться новым статусом. Однако избранное мной молчание червоточиной выедало совесть.

«Она воспримет моё молчание, как предательство… Не простит… будет обижаться. Одно меня выручит — я дала магическую клятву… Ой!» — От раздумий пришла в себя, когда мы уже заканчивали завтракать, сидя в столовой.

Девочки весело переговаривались о предстоящем спаренном занятии боевых искусств, которое было у первокурсников чуть ли не каждый день.

Резко повернувшись к Тати, дёргано улыбнулась.

Я не собиралась говорить, но и не рассказывать — это подло.

«Ещё подумает, что я сдружилась с ней ради своей выгоды! Не надо мне такого… Хватит и того, что вчера девочки долго в себя прийти не могли, когда Хуг поздравила меня с тем, что я остаюсь в Академии учиться, едва мы переступили порог её библиотеки!»

— Девочки, я хотела с вами поговорить вот о чём, — начала, осторожно подбирая слова.

Откат откатом, а проверять его силу из-за нарушения клятвы не особо хочется.

— Что такое? — Маришка участливо улыбнулась.

— Ты влюбилась? — Ляпнула Ася, что ни попадя.

Лишь махнув на неё рукой, снова посмотрела на принцессу.

— Я вам вчера уже говорила — моя принадлежность к этому миру такая же новость для меня, как и для вас.

Тати кивнула, встревоженно хмуря брови.

— Я жила в семье… и подумать не могла, что мои родители — это не мои родители вовсе.

— Подожди, Олеся, — с жалостью в глазах погладила Маринка меня по плечу. — Почему сразу не твои? Нам, например, ректор сказал, что наши родители — самые настоящие. И что для них «семья» первичнее и дороже благополучия целого государства!

— Вообще-то, — встряла Ася, — он это сказал не с таким выражением. Он осуждал наших родителей.

Махнув ладошкой снова, дождалась тишины.

— Я знаю, кто мои родители. И они не те, что воспитали меня. — Девочки выпучили глаза. —