Это я, Эдик - Олег Никитин

Я ничего не почувствовал, клянусь! Все «переживания» достались местному Эдику, я же был вынужден молча торчать в каморке мозга и толкаться из нее наружу. Ни хрена у меня не вышло.

Наконец девица издала прощальный вопль и под финальный запил из колонок упала на партнера. Со мной, очевидно, также было все в порядке, поскольку я-2 спокойно извлек член из разукрашенной задницы и свалился рядом.

Со стены на меня смотрела трэш-группа, и наглая рожа одного из ее участников показалась мне знакомой.

– Эй, я тебя знаю? – просипела девица.

Ответить мне было нечего, тем более мышцами тела распоряжался я-2. Кстати, мыслей у этого типа в башке не имелось, иначе бы я уже понял, с кем имею дело.

Тут глаза ее расширились, и она через силу обернулась, уставившись на то же постер с музыкантами группы «Хумай». Потом снова вылупилась на меня, оглядела с макушки до колен и вдруг с новыми силами заорала. Откуда только силы взялись?

– Танк! – в экстазе завопила девка и бросилась на меня как кошка.

И стала щипать, дергать за нос и волосы, визжать и царапаться, кусать и облизывать как сумасшедшая.

Пришлось врезать ей в челюсть кулаком, чтобы охладить.

– Заткнись, сука! – заорал я и сжал ей запястья.

Но на лысую голову рук не хватило, и она продолжала остервенело охаживать мне рожу языком. Хорошо еще, что уши не откусила, тварь похотливая.

– Меня сам Танк трахнул! – взвыла она в экстазе, еще пару раз дернулась и наконец затихла с предельно счастливой миной. Наверное, в ее пустую головенку закралась идея, что сейчас уже можно спокойно помереть.

– Инша Алла, – выругался я.

– Вот это круто… – услышал я сбоку и обратил внимание на «хоббита». – Слышь, подруга, ты сперму-то собери, да в кус залей – и будет у тебя дите.

– Я вам соберу! – пригрозил я и столкнул девку. Она вяло распласталась на кровати. – На дирхемы даже не рассчитывайте. У меня таких детишек знаешь сколько по всей стране? Если каждому платить, никаких гонораров не хватит.

– Носить твоего ребенка – счастье, – пролепетала девица.

– Да вы просто меджнуны.

Я напялил штаны и задумался: «Какого Иблиса я тут делаю, где все остальные? Где моя команда, почему они бросили меня с чужими людьми?»

(Так подумал я-2, однако вполне бессвязно, так что я-1 с трудом разобрал в бессмысленном хаосе два этих вопроса. Вообще, дальше опять начинаются догадки и предположения, поскольку я-1 не имел доступа к подсознанию я-2, а сознание этого урода почти не работало. – Прим. Танка.)

Особенно бесила музыка, доносящаяся из такого же отвратительного муз-центра, что и в 12-м номере. Она и так бесконечно обрыдла во время репетиций и записей бесчисленных ремиксов. Слушать ее добровольно? В раздражении я пнул по аппарату и с грохотом обрушил его на пол. Визгливые вопли и запилы наконец прекратились.

Постер с «Хумаем» тоже был отвратителен, на нем я-1 вышел совсем не так сатанински, как рассчитывал. А продюсер, сволочь, утвердил именно этот кадр. Я сорвал плакат со стены и разодрал его на клочки.

– Каждый продам за тысячу, – услышал я радостный шепот «хоббита».

Его счастливая подруга хихикнула. Я оглянулся на пару идиотов и увидел, как девка выцеживает из задницы мою сперму, тщательно собирая ее на пустую упаковку из-под таблеток.

– Точно, меджнуны!

Я еще раз пнул разбитый муз-центр и выскочил из комнаты. Мозги кипели от обиды и непонимания. Отчаянно хотелось закинуться хоть какой-нибудь стоящей дурью, и в то же время не той, что осталась в комнате 3. Судя по упаковке, там пробавлялись очевидной психоделической дрянью. А такие таблы я не терпел – кайфа никакого, а дряни полная башка.

Повлиять на действия растерянного Танка мне-1 никак не удавалось. Хоть бы один раз он попробовал подумать что-нибудь связное! Глядишь, и получилось бы вступить с ним в контакт.

– Где вы все? – что есть силы завопил я.

– Господин Кулешов, я могу помочь вам? – после паузы спросили снизу.

– Ты кто?

– Я владелец этого отеля!

Я скатился по лестнице и последовал приглашающему жесту шейха, что (вроде бы) выдал мне ключ от какой-то из комнат. Может быть, он сумеет объяснить, как я тут очутился и где моя команда?

(Напоминаю, что события изложены с точки зрения я-2. – Прим. Танка. И так понятно! – Прим. ред.)

– Это большая честь для моего скромного заведения – приветить такого известного музыканта.

Шейх сложил ладони и приказал девчонке лет пятнадцати, которая таращилась на меня с открытым ртом, притащить еду и чай. Несмотря на характер заведения, девица (видимо, дочь или внучка этого правоверного) была одета весьма скромно – в длинную «азиатскую» тунику из жаккардовой ткани с воротником-стойкой и высокими боковыми разрезами. Примерно в таких щеголяют на сцене девушки из подпевки «Хумая». Как разойдутся, давай туники задирать – а под ними широкие штаны! Толпа фигеет, когда кто-то махнет ногой и покажется лодыжка.

– Отец, что я тут делаю?

Это было невежливо, так начинать разговор, но проклятый вопрос не давал мне покоя.

Девчонка приволокла поднос с угощением, и я был вынужден усесться на продавленный диван. Шейх устроился напротив, в кресле, и знаком позволил дочери (или внучке) остаться – и она во все глаза уставилась мне в рожу, будто я был инопланетянином. Чай по пиалам она разлила чуть ли не вслепую.

– Мое имя – Якуб, а это моя внучка Энже… – не выказав и тени недовольства, сообщил хозяин. – Ты разыскиваешь некую женщину прекрасной наружности. Похоже, это твоя возлюбленная, ишан Эдуард?

– Какую еще женщину?

– Ее голограмма в кармане твоей куртки, – удивился шейх.

Я пошарил в указанном месте и вытащил снимок Натальи (я-2, естественно, не знал, как ее зовут. – Прим. Танка).

– И что? Впервые вижу эту подругу.

Якуб сочувственно покачал головой и ничего не ответил, а его внучка вдруг выпалила:

– Я ее видела!

– Энже! – рассердился правоверный.

Я потер лоб ладонью, но добился только того, что в черепе добавилось пустоты. Сейчас у меня должна быть репетиция! Или мы ехали на концерт в другой город, и меня забыли в этом грязном караван-сарае? Что вообще происходит? «Надо срочно связаться с ребятами и выяснить!» – осенило меня. Шайтан, где мой дабир?

– Дабир потерял, – растерянно пробормотал я.

Чай был по-своему хорош – я так давно не пил ничего натурального, что даже потребность чем-нибудь закинуться заметно притухла. Рахат-лукум, правда, особыми достоинствами не отличался.

– Но я правда видела эту девушку, – упрямо сказала Энже.

– Господину Кулешову уже неинтересно об этом говорить, – с нажимом проговорил Якуб. – Принеси-ка, девочка, свою магнитолу и станцуй.

Энже разом забыла обо все другом и метнулась в свою комнатушку. Через десять секунд она уже установила аппарат на полу, рядом с розеткой, и нажала кнопку воспроизведения. Зазвучала эмпешка с моей самой знаменитой песней «Мирадж»! У меня даже зубы свело от ужаса, но я стиснул их изо всех сил и ничем не выдал отвращения.

Хвала Аллаху, Энже молнией выскочила на середину этой крошечной комнаты и принялась плавно кружиться, поднимая поочередно руки и поводя бедрами – очень похоже на то, как танцевали девки в клипе. А может быть, даже в чем-то лучше. Во всяком случае, ее танец примирил меня с опостылевшими звуками, к тому же искаженными дешевой магнитолой.

Старый ишан прихлопывал в ладоши и лучился благоговением.

Напоследок Энже обволокла меня ручонками и туникой и замерла в вычурной позе.

– Богоугодная музыка, – одобрительно молвил Якуб.

– А меня от нее уже давно тошнит, – пожаловался я. – Жуткий попсовый трэш.

Девчонка с дедом в недоумении замахали руками и вновь принялись потчевать меня фруктами и чаем.

Эх, что я тут делаю? Где менеджер, музыканты, группиз и прочий человеческий хлам – осветители, режиссеры и еще хрен знает кто? Или меня накачали наркотиками и выбросили из «Хумая»? Эта ужасная догадка обожгла мозг, словно тройная доза дитрана.

– Где мой дабир? – вскинулся я. – Мне нужно позвонить!

– Принеси из двенадцатого, – кивнул шейх внучке.

Пока она бегала наверх, мне пришлось нервно подписать десятки постеров, вырванных их кучи дешевых бумажных журналов. Рука двигалась автоматически, выводя фамилию скорописным почерком «рика».

Наконец Энже принесла дабир, и я с ужасом уставился на древнее устройство с незнакомой периферией, но без серебряного калама.

– Что это?

– Твой дабир, уважаемый, – удивился Якуб.

– Не может быть!

– Он был с тобой, когда ты вошел в мой караван-сарай. А где калам? – накинулся он на внучку.

– Не было его!..

Я в панике вывел на экран список контактов и уставился на него. Пусто! Психоаналитик, дантист, два репортеров сетевых газет, мать… Десяток незнакомых фамилий, мужских и женских – и это все?