Шпаги и шестеренки (сборник) - Владимир Венгловский

Остается расспросить, к кому приходили родственники в течение… пусть будет – последнего месяца. А еще – проверить посетителей департамента за вчерашний день и вечер. Кто когда приходил… и уходил. А еще – кто уходил сегодня утром. То имя, которое окажется во всех трех списках, и будет искомым. Потому что похитительница почти наверняка пришла вчера днем или ранним вечером, спряталась где-то, ночью открыла сейф, а утром ушла с другими посетителями.

Патрик прикинул, сколько человек придется опросить, а главное, насколько подробно и быстро, и мысленно вздохнул. Придется нелегко – особенно если учесть, что спрашивать надо обо всех посетителях и родственниках, а не только о женщинах. Несмотря на то, что он в своих предположениях уверен.

Когда за окном начало смеркаться, Патрик уже не был так уверен. Списки не совпадали, хоть тресни. Вдобавок у него начала болеть голова, и внимание то и дело рассеивалось. Отгадка, казавшаяся такой несомненной, дразнилась и ускользала. И Патрик едва не пропустил неожиданное имя.

– При чем тут лорд Кройдон? – удивился он. – Его милость здесь работает, а я спрашиваю о посетителях.

– Нет, мистер Шенахан, не милорд. Его сын. Мистер Кройдон.

Патрик затаил дыхание. Вот так раз! В списке родственников, заходивших в департамент, Кройдон-младший не значился. Но это неважно. Потому что у такой большой шишки, как его безмозглое лордство, наверняка есть и свои ключи.

– Так когда, вы говорите, он приходил? – спокойно поинтересовался Патрик.

– Где-то за полчаса до того, как я сменился…

Разумеется. Разумеется. Юный Кройдон явился незадолго до очередной смены. Его видели входящим. И можно биться об заклад, что вышел он утром. Конечно, это еще надо проверить – ведь так недавно Патрик был уверен совсем в другом. И все же…

Догадка подтвердилась. Мистер Кройдон покинул здание департамента утром – вместе с прочими посетителями. После того, как охрана в очередной раз сменилась. Ну-ну…

– А мистер Кройдон часто здесь бывает? – спросил Патрик как бы между делом – после того, как выспросил обо всех, кто пришел ему на ум.

– Да нет. Почти и не бывает. Ему это не так и легко…

Последнюю фразу Патрик почти не расслышал, погрузившись в свои мысли. И почему только он посчитал неважным то, что младший Кройдон отсутствовал в списке родственников? Наоборот, это очень важно! Он приходил в департамент – но не к отцу. Лорд Кройдон и его сотрудники подробно перечислили всех, кто приходил к ним в тот день. Сына лорда Рэндалла не видел никто из них.

Но если Патрик прав, времени у него в обрез. Трудно сказать, принудили Кройдона-младшего шантажом, банально подкупили или же любящий сын решил просто-напросто устроить пакость дорогому отцу, но разобраться с ним надо быстро. До возвращения его лордства домой. Шенахан не знал, почему он так в этом убежден. Но опыт и чутье в один голос уверяли его, что разговор должен произойти в отсутствие лорда Кройдона.

– Мне срочно необходимо увидеть мистера Кройдона!

– Достопочтенный[19] Джеймс Кройдон нездоров и не принимает, – процедил сквозь зубы облаченный в шикарную ливрею бугай.

В любом другом случае Патрика этот образчик дурновкусия изрядно бы насмешил: похоже, лорд Рэндалл Кройдон был из тех, кто ставит свой герб повсюду, даже на дверях ватерклозета. Но сейчас Шенахану было не до смеха.

– И тем не менее, я вынужден настаивать, – произнес он сдержанно. – Передайте, пожалуйста, мистеру Кройдону мою карточку. Я уверен, что он меня примет. Это в его собственных интересах.

Он перевернул карточку и схематически нацарапал на обороте карандашом нечто, напоминающее ключ от сейфа. Если юный мистер Джеймс, вопреки всему, чист и ни в чем не замешан, рисунок ему ни о чем не скажет. А вот если Патрик прав, и достопочтенная кошка знает, чье мясо съела, намек будет уместным – и вполне достаточным. Затем Патрик на старинный манер загнул левый нижний уголок карточки, обозначая тем самым цель визита – справиться о здоровье.

Приняв карточку, ливрейный бугай явно усомнился, впустить ли в дом частного сыщика, прогнать его без разговоров или же просто турнуть взашей. Но благовоспитанно загнутый уголок все же возымел действие. Бугай удалился куда-то в недра дома, сверкая и подрагивая на ходу, как медаль на груди ветерана. Патрик усмехнулся ему вслед и приготовился ждать.

Дожидаться пришлось недолго. Патрик и до ста досчитать не успел, как дверь вновь распахнулась.

– Достопочтенный Джеймс Кройдон примет вас, – с плохо скрываемым удивлением сообщил бугай.

Примет? Это хорошо. Интересно будет познакомиться.

Сын лорда не тянул ни на мистера Кройдона, ни тем более на достопочтенного Джеймса Кройдона. Самое большее – на Джеми. С виду ему было лет четырнадцать, от силы пятнадцать. Патрик просто не мог мысленно называть его иначе.

Если лорд Кройдон походил на бульдога, то юный Джеми скорее напоминал гончую – изящную, умную, нервную. Вот только бегать этой гончей было не суждено. Когда он поднялся навстречу гостю, Шенахан увидел, что мальчик сильно хромает, и вдобавок у него искривлена спина. Выглядел он и в самом деле нездоровым – прозрачный лихорадочный румянец на худых щеках и обметанные губы выдавали его состояние весьма красноречиво. Тем не менее, Джеми Кройдон принял посетителя не в постели, что было бы вполне извинительно для больного, а сидя в кресле, и на нем не было халата. Он был полностью одет.

– Добрый вечер, мистер Шенахан, – учтиво произнес Джеми. – Присаживайтесь, прошу вас. Я могу вам чем-то помочь?

Сказать, что Патрик растерялся – это еще ничего не сказать. Да, теперь он был уверен окончательно – даже размер отпечатков, и тот занял свое место в головоломке. Вот только это была совсем другая головоломка. Потому что Патрик не ожидал увидеть в особняке Кройдонов мальчишку с изувеченным телом и отменными манерами. По дороге сюда Шенахан прикидывал, как может повернуться беседа. А теперь он отлично понимал, что все его планы следует срочно выкинуть в ближайший камин. Пусть горят – так им и надо!

– Думаю, что да, – осторожно начал Патрик, когда Джеми, опираясь на трость, вновь опустился в кресло. – Видите ли, в департаменте, где служит ваш отец, случилась серьезная пропажа.

Джеми Кройдон не стал бросаться в атаку с воплем: «А какое это имеет отношение ко мне?» – который выдал бы его с головой. Он молча ждал – спокойно, терпеливо и доброжелательно.

Умен, чертенок.

– Исчез документ, за сохранность которого отвечал ваш отец.

Никакой реакции.

– Это так называемое «наследство королевы».

– Вот как? – голос мальчика звучал настолько естественно, что это казалось почти ненормальным.

– Вор вошел в департамент вместе с посетителями и где-то спрятался. Ночью он вышел из своего укрытия, отпер дверь кабинета, вошел и зажег свечу. После этого он открыл сейф и забрал документы. Затем он снова спрятался в своем убежище, предварительно забрав не только свечу и спички, но даже капнувший на пол стеарин, – продолжал Патрик, глядя на юного Джеми. – А утром он ушел, как обычный посетитель, и унес с собой все… кроме того, что не мог унести. Он оставил вот это.

Патрик отпер саквояж и достал оттуда стеклянные пластинки.

– Это отпечатки его перчаток. Стеарин, знаете ли. Отличные перчатки. – Шенахан чуть заметно подался вперед. – Вы ведь не выбросили их, мистер Кройдон?

Джеми не побледнел от страха и не покраснел от стыда.

– Нет, – ответил он с прежним учтивым спокойствием. – Они в кармане моего пальто.

Патрику подумалось, что он ослышался. Он был готов к отрицаниям – но Джеми не отрицал ничего. Он был готов и к случайно вырвавшимся словам, к испуганному признанию – но мальчик не был испуган, и в его словах не было ничего случайного.

Так не бывает.

Происходящее не просто выглядело, но и было неправильным. Чертовщина какая-то, да и только.

– Я не знаю, зачем вы затеяли эту шутку, мистер Кройдон, – прямо сказал Патрик, чтобы разом покончить со всей этой чертовщиной, – но она слишком затянулась. Я уполномочен изъять бумаги. Отдайте их мне.

– Это не шутка, – все так же спокойно ответил Джеми. – И бумаги я не отдам.

– Послушайте, – предпринял Шенахан новую попытку, – если вы хотели разрушить карьеру вашего отца…

Во взгляде Джеми промелькнуло что-то, напоминающее брезгливость.

– Мне совершенно безразлична карьера моего отца, – все так же вежливо ответил мальчик.

Ну, и что с ним делать? Зачем он стащил чертежи? Ведь не затем же, чтобы учинить международный скандал. Даже для сына Рэндалла Кройдона это было слишком!

– Тогда зачем вы взяли бумаги?

– Чтобы их сохранить, – твердо ответил Джеми.

Патрик устало провел ладонью по лбу.

– Так, – произнес он медленно. – А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.

Джеми пожал плечами.