Барон по призванию. Путь дворянина - Владислав Игоревич Миронов

– Удар был невероятно точен, – снова сказал вслух Джоза. Кроме того, били мечом, выпадом. Я бы сказал, что работал мастер.

Агент переместился к следующему трупу, который лежал правее в двух шагах от первого. Тоже в лемеллярных доспехах, но не слишком блестящих. У этого воина на лице тоже застыл испуг. Бледный мужчина лет двадцати пяти скалил нижние зубы, правая рука держалась за шею. Джоза осмотрел рану. Плечевая, ременная и поднимающая лопатку мышцы, а также наружная яремная вена были перерублены, кости повреждены.

– Второй удар явно базировался на силе, а не на хирургической точности, как первый, но все равно достиг цели.

– Вы прекрасно владеете техникой препарирования, ваше благородие. То есть Джоза.

– Спасибо, я читал записи Кротеона Алкменского, когда учился. Тебе тоже не мешало бы. Напомни мне дать тебе материалы, когда вернемся. И остальным тоже.

– Слушаюсь.

Джоза осмотрел оставшиеся четыре тела, но уже не так внимательно, побродил по округе, рыская зорким взглядом по земле, отыскивая следы и восстанавливая картину произошедшего. Эдван тоже принялся рассматривать отпечатки ног на мягкой лесной почве. В конце концов капитан подозвал подчиненного и спросил:

– Ну, что думаешь?

– Трудно сказать. Я вижу так. Человек с мечом стоял тут, возле землянки. Следы напротив свидетельствуют о том, что тут находился еще кто-то. Кто-то, легче него почти в два раза. Я бы сказал, женщина.

– Хорошо, дальше.

– Потом явились вот эти неудачливые товарищи. Они не сражались здесь до своей смерти, похоже, занимали позиции в окружении. Это была операция по захвату.

– Ладно, что дальше?

– Ну… – Тут Эдван запнулся, пытаясь подобрать слова.

– Чего ты молчишь как рыба? Давай, выкладывай.

– Червь. В общем… эти двое вышли вперед, и…

– …один мужик с мечом развалил шестерых бугаев в пластинах.

Эдван покачал головой и растерянно развел руками:

– Так точно… Но, герр капитан… Это…

– Невозможно?

Эдван опять не смог договорить.

– Согласен, звучит неправдоподобно, – продолжил говорить командир. – Однако посмотри на расположение тел. Кроме этих двоих, все лежат врозь. По сути, он не сражался с шестерыми одновременно, лишь одержал шесть побед подряд, а это более чем вероятно.

– Может, у него диковина? Не знаю… атакующего типа? «Молния» или «компаньон», как у того бандита, Красного?

– Не думаю. – Джоза покачал головой. – Я несколько раз прочел его досье перед выездом. Он не любит диковины. Я бы даже сказал, ненавидит. Судя по всему, у него произошла какая-то история, связанная с диковинами, о которой мы не знаем. Так что тут без вариантов: идеально отточенное мастерство и никакого мошенничества.

Эдван снова покачал головой, но уже впечатлившись:

– Все равно трудно поверить. Но тогда не удивительно, что он путешествует один.

– А он и не один. – Капитан подвел Эдвана к небольшой вытоптанной области. – Погляди сюда. Эти следы принадлежат одному и тому же человеку, но тут они глубокие, отчетливые, а тут… – Агент провел пальцем от землянки до деревянного стола с пятном крови. – Заметил?

– Да, этот человек будто бы стал легче. Он что-то нес.

– Или кого-то. – Джоза удовлетворенно указал на пятно крови на деревянном столе. – Он нес раненого, а потом, смотри, еще след – пострадавший ушел на своих двоих. У спутников разная обувь и вес. Знаешь, что я думаю? Корст не врал, когда сказал, что Рейнер и вор Быстроногий путешествуют вместе. Теперь никаких сомнений.

– Значит… Ищем дуэт?

– Все верно.

– Герр Джоза…

– Не говори «герр». Мы маскируемся, а не лясы точим.

– Джоза, так а что с травницей?

– А нам какое дело? Мы не ведьм ловим, а чудище пострашнее. Посмотри, шестерых покромсал! Что их, ведьма так разделала? Очень сомневаюсь! Выдвигаемся! Если они пешие – нагоним!

Глава 7

Грядет конец всему сущему: деревья падут в огненные расселины, вода испарится, а люди примутся грызться друг с другом за остатки припасов. В огне греха и первобытной злобы погибнет наш мир, и путь к спасению есть объединение рода людского перед червем и Великой бедою.

Рейнер уступил лошадь Камусу и снова взобрался на козлы к слепому на один глаз Галю, который вместо того чтобы спать, что-то мял в каменной ступке. Процесс сопровождался характерным приятным шуршанием, отзывающимся где-то в глубине ушных раковин. Когда Галь отряхивал пестик, он аккуратно, со знанием дела, постукивал им о край ступки, и емкость издавала глухой твердый звук.

Шел третий день совместного путешествия. Караван уже миновал несколько сел, округа преобразилась: поля сменились лесистой местностью, караван окружили сосны. Их колючие вершины, казалось, скребли серые неприветливые небеса, а под копытами и колесами хрустели иглы. То тут, то там слышались шелест, скрип, призрачные тени лесных обитателей заставляли оборачиваться, поэтому напряжение постепенно росло, но бодрый настрой все еще сохранялся на должном уровне.

Сначала Рейнер держался поближе к своему брату по несчастью. Они успели поговорить о том, почему каждый из них был вынужден покинуть Кронфест, рассказать, каков их жизненный путь, планы на будущее. Рейнер поведал о своем положении в обществе, звании, умениях и конфликте с недогосударем из столицы, а Ренфилд довольно скомканно рассказал о том, что он, по сути, просто обычный парень, живущий мелким воровством и редко, если подвернется дело, заказными кражами. Не сказать, чтобы Рейнер остался доволен спутником-авантюристом, но пока выбирать не приходилось. Кроме того, к своему удивлению, барон чувствовал, что он в ответе за младшего товарища с тех пор, как защитил его от убийцы в переулке. Северину даже хотелось, чтобы то спасение не прошло даром, парню еще жить и жить. Стыдясь признаться себе в излишней доброте и чувствительности, свойственной, скорее старикам, чем молодым людям, Рей в душе понимал, что беспокоится за Быстроногого.

Охранники каравана оказались довольно приветливыми людьми. Они больше напоминали Рейнеру выходцев из северных мореходных народов, любящих битвы, вольную жизнь и эль, нежели дисциплинированных и вымуштрованных артенгов Гроссгриндии. За пару дней опасливая обособленность прошла. Рей все еще не хотел выдать себя, но, убедившись, что Лиам и его люди ни о чем не подозревают, решил немного позаниматься необходимыми делами. Одолжив у того же Галя, единственного члена ганзы без бороды, лезвие цирюльника, он намочил лицо смесью оливкового масла и уксуса. Аккуратно скребя лезвием, сбрил свои залихватские усы, привлекающие излишнее внимание. В это время Галь закончил мять травы в ступке и протянул готовое зеленое пюре товарищу. Тот протер смесью лицо.

– Да, действительно, жжение пропадает. Что это за травы? – водя ладонью по лицу и горлу, спросил Рей.

– Ничего особенного: немного придорожных лепестков, ромашки, лопуха, измельченная кора ивы и кой-какие заморские травы. На мой взгляд, зря ты усы сбрил. Таких усов я много лет не видывал.

– А… – Рей без тени сомнения махнул рукой. – Если не брить, такие же вырастут. Еще будут у меня усы. Так хоть моложе выгляжу. А, Рен?

Ренфилд ехал на лошади слева от каравана и сначала даже не услышал, что Северин к нему обратился, но, заметив его лицо без щетины, выглядывающее из-за шатра повозки, показал большой палец.

– Да, определенно