В когтях багряного зверя - Роман Глушков

Чтобы поскорее добраться до дальнобоя, мы вышли из скальных лабиринтов на открытую местность, где Владычице в ее сандалиях шагалось легче и удобнее. Обрадованный де Бодье предложил мне пальнуть из ружья в воздух, чтобы привлечь внимание союзников, но я отклонил его идею. Впередсмотрящий на «Торменторе» нас и так уже заметил, поэтому напрасно расходовать боеприпасы было не резон.

Мы могли бы без проблем осилить оставшийся до дальнобоя путь и своим ходом, не рассыпались бы. Незачем было Габору выезжать нам навстречу и выписывать на своей неповоротливой машине лишние маневры. Но он, похоже, решил оказать честь бывшей королеве после того, как понял, что мы все-таки вызволили ее из плена.

Развернувшись, «Торментор» покатил к нам. Вот зачем он при этом набирал разгон? Ласло хотел таким образом продемонстрировать Владычице, что он рад видеть ее живой и здоровой? Не самый практичный способ, ведь тормозной путь у этой махины довольно велик. И если она проскочит мимо нас, ей – или нам – придется потом возвращаться обратно.

Однако то, что Габор сделал потом, уже не укладывалось ни в какие рамки. Едва я мысленно укорил его за ребячество, как метательный рычаг главного орудия «Торментора» взметнулся вверх и выбросил в нашу сторону не то каменное ядро, не то и вовсе огненную бомбу! И хоть сразу стало понятно, что снаряд просвистит высоко над нами и упадет на землю далеко позади нас, на приветственный салют это не походило.

Застыв на месте и вжав головы в плечи, мы проводили глазами пронесшийся по небу черный шар и проследили, как он упадет. Это и впрямь оказался не камень, а бомба! В небо взметнулся фонтан пламени, дыма, пыли и скальных обломков. Как и тогда, при бомбардировке форта, ударная волна настигла нас уже на излете, словно брошенная вполсилы пуховая подушка. Владычица покачнулась и плюхнулась бы на задницу, если бы бдительный Убби вовремя не поддержал ее.

– Габор там что, вконец рехнулся, загрызи его пес?! – воскликнул северянин, ошарашенный не меньше остальных.

Впрочем, поступок Ласло мог показаться странным лишь на первый взгляд. Прежде чем ветер растянул на юге облако дыма и пыли, я успел разглядеть там нечто такое, от чего моя радость вмиг потухла, как сунутый в воду факел.

Бронекат!

Он был еще далеко, но впередсмотрящий дальнобоя заметил его раньше нас. Заметил и определил, что это за машина. Мой наметанный глаз также не мог обознаться: чему еще, как не буксиру, приближаться к нам со стороны Закатной Стрелы?

Капитан Габор вовсе не рехнулся, как предположил Убби, а решил предостеречь противника, дабы тот пошел на попятную. Ласло понятия не имел, что буксир отвоеван Виллравеном, а иначе капитан боялся бы намного сильнее. Правда, мы тоже не были до конца уверены, что на том бронекате все еще хозяйничают головорезы Кирка. Многое могло перемениться за последние часы, хотя для нас в принципе все едино, с кем воевать. Мы похитили Владычицу и пролили кровь как хозяев, так и посланников Севера, поэтому и те, и другие жаждали теперь отмщения.

Габор старался напугать северян, которые имели все шансы добраться до нас раньше тяжеловесного «Торментора». Вот только испугаются ли они? Это обычных перевозчиков огненные бомбы и ядра повергают в ужас. А профессиональные наемники на шустром буксире без прицепа понимают, что если они будут ехать быстро и петлять, то попасть в них из катапульты дальнобою окажется трудно. Особенно если он сам сорвался с места и находится в движении.

– А ну живо к скалам! – рявкнул Сандаварг. – Не стоять, шевелить ногами!

Почему он решил бежать не навстречу Ласло, а обратно, я понял, лишь когда мы подхватили Владычицу под локти и припустили к скальным россыпям так быстро, как только смогли. У команды буксира не выйдет взять движущийся по открытой местности дальнобой на абордаж. Слишком неприступны его борта, слишком много на нем вспомогательного вооружения, да и велика опасность повредить легкий бронекат, если он угодит под колесо этой стреляющей крепости. Зато она может нанести буксиру урон не только в дальнем, но и в ближнем бою. И чтобы дать Габору возможность нас защитить, мы не должны мешаться у него под колесами. Когда в битву вступают бронекаты, пехоте лучше держаться от них подальше.

Последняя надежда на то, что северяне не станут ввязываться в драку, растаяла, когда злополучный буксир вынырнул из облака пыли и продолжил сближаться с нами. До этого враги еще могли нас не заметить, но теперь нам при всем старании не укрыться от их взора. Они явно прибыли сюда по следу «Торментора», поскольку Тунгахоп, попадись он Кирку живьем, вряд ли выдал бы нас даже под пытками. К тому же странная ночная бомбардировка, от какой пострадали и хозяева, и захватчики, дала понять Виллравену, что ему бросил вызов кто-то еще. И этот кто-то, судя по всему, и похитил под шумок пленницу.

Обе малые катапульты дальнобоя ударили по буксиру залпом. Эти бомбы были меньше тех, какими стреляло главное орудие, зато обе вместе они накрывали куда большее пространство. Бронекат резко свернул в сторону – аккурат тогда, когда снаряды были в полете, – что его и спасло. Лишь одна бомба разорвалась в опасной близости от северян, опалив им левый борт пламенем и обдав его каменными осколками. Вторая шарахнула у буксира за кормой, и лишь несколько камней упали затем сверху на вражескую палубу. Угодили они в кого-нибудь или нет, неизвестно. Но северяне наверняка были к этому готовы и попрятались в трюм после первого же выстрела Ласло.

Курс, какой они взяли, нам сильно не понравился: буксир пытался отрезать нас от спасительных скал! И с каждой секундой во мне все больше крепла уверенность, что ему это удастся. Чем ближе он к нам окажется, тем труднее будет капитану Габору выстрелить так, чтобы взрывом не зацепило нас. Это в свою очередь позволило шкиперу буксира забыть о петлянии и рвануть нам наперерез кратчайшим путем.

Вот паскудство! Что может быть хуже – нарваться на врага в считаных шагах от спасения! И хоть у нас на руках также были козырные карты, враг выбрасывал свои козыри настолько умело, что мы попросту не могли воспользоваться своими.

Следующий залп «Торментор» произвел сразу из трех орудий. Но теперь на северян обрушились одни лишь каменные ядра. Стрельба ими давалась стрелкам дальнобоя намного привычнее. Оттого и результат был не в пример лучше. Сразу два ядра – одно из главной катапульты, другое из малой – врезались в левый борт буксира и вмяли его так, что повредили не только броню, но и шпангоуты. Третье ядро просвистело выше бортов, и, пройди оно чуть правее, северяне остались бы без марсовой мачты…

…И все бы хорошо, да только остановить бронекат каменными ядрами было гораздо сложнее, чем огненной бурей. Вмятины в обшивке и несколько сломанных шпангоутов могли разве что покалечить кого-то из команды да напугать остальных, и все. Буксир даже не изменил направление, продолжая мчаться нам наперерез, и вскоре стало очевидно: нам не дотянуть до скал, как бы мы ни спешили.

Играть с буксиром в догонялки на плоской равнине – занятие изматывающее и бессмысленное. Без прицепа он носится со скоростью бегущей рысью лошади, и отделаться от такого преследователя попросту невозможно. Все, что нам оставалось, это развернуться и бежать к «Торментору» под защиту его баллестирад. Однако нас и дальнобой разделяло еще около двух сотен шагов. В то время как северяне были уже близко и мы слышали, как они наперебой орали нам из бойниц, приказывая остановиться.

Мы не отреагировали. И тогда в нас полетели болты баллестирад. Северяне стреляли пока поверх голов, но нам пришлось подчиниться, ибо иного выхода не было. Нашу компанию не прикончили сразу, и то хорошо. Враг не сделал это по одной-единственной причине: наша смерть развяжет Габору руки, после чего он просто-напросто испепелит всех, кто находится на буксире.

Все сложилось не то, чтобы вконец плохо, но и хорошим раскладом это не назовешь. Пока мы живы – живы и северяне. Но пока они находятся рядом с нами, Ласло не может с ними воевать… Противостояние, предсказать исход которого я был совершено не в силах.

Прежде чем «Торментор» приблизился и тоже остановился, враги успели занять выгодную позицию между нами и Габором. Теперь, если на буксир посыплются снаряды баллестирад – а их даже на одном борту дальнобоя стояло больше, чем на всем буксире, – северяне тут же изрешетят нас из своих орудий. То же самое случится, если мы предпримем попытку прорваться к «Торментору». Ласло еще может рискнуть пойти на таран, понадеявшись, что мы сумеем избежать смерти, но, насколько я знал капитана, он был не способен на столь отчаянный риск. В общем, куда ни кинь, всюду клин. Придется выпутываться из этого дерьма каким-то другим, менее самоубийственным способом. Или же бесславно сложить свои головы в этом не самом лучшем уголке Атлантики… Хотя сохранились ли они вообще сегодня, те лучшие ее уголки, где мне довелось в свое время побывать?..