Маленькие человечки - Джон Кристофер

– Ты что, не собираешься брать пассажира? – спросил Уоринг свою жену.

– Им понадобится много времени, чтобы подняться по лестнице, если им не помочь.

– Ну почему же. – Она нагнулась.

Уоринг вопросительно посмотрел на Стефана, но тот отвернулся. Американец пожал плечами и сам взял еще одного человечка.

– Нет смысла больше здесь оставаться, – сделал вывод Уоринг. – Давайте отнесем их туда, где мы сможем нормально поговорить с ними.

Он пошел вперед, держа в каждой руке по маленькому человечку. Черри засмеялась. Он остановился и оглянулся.

– Их семеро, – сказала она и начала петь песенку-марш из «Белоснежки».

Уоринг присоединился к ней. Их голоса отдавались эхом в похожих на камеры комнатах, где они проходили, и на лестнице. Звуки казались какими-то зловещими – никто из остальных не проронил ни слова, молчали и маленькие человечки. Уоринг с облегчением вздохнул, когда они вышли из башни и закрыли за собой дверь. Из щелей над дверьми и из холла шел дневной свет. Он был не ярким, но действовал успокаивающе.

Все, кроме Дэниела, направились в библиотеку. Он приоткрыл кухонную дверь и позвал Бриджет. Ее руки и обе щеки были в муке. Она уставилась на маленькое существо у него в руках.

– Все-таки они пришли…

– Сразу же. – Дэниел нахмурил брови, когда внезапно понял всю невероятность происшедшего. – Как будто давно нас поджидали.

– Какая хорошенькая, – воскликнула Бриджет. Она покачала головой, восхищаясь. – Прелестная. Никогда не видела ничего подобного. А остальные?

– В библиотеке.

– Подожди, я помою руки. Я пойду с тобой. Миссис Малоне, начинка готова. Пожалуйста, положите ее в пирог и поставьте его в духовку.

Миссис Малоне находилась в дальнем конце кухни. Она стояла, прижавшись спиной к сушилке для посуды. Ее лицо побелело, она дрожала от страха. Бриджет, вымыв руки под краном, сказала:

– Бояться нечего. Как я уже вам говорила, наши маленькие человечки отнюдь не те, о которых рассказывают сказки. Они скорее похожи на лилипутов, выступающих в цирке. Вы можете несколько минут посмотреть за плитой?

– Да, мисс, – еле слышно прошептала миссис Малоне.

– Налейте себе глоток бренди, чтобы успокоиться. Бутылка вон там в буфете. – Бриджет подошла к Дэниелу и одним пальцем дотронулась до малышки. – Трудно поверить, что она настоящая. – Она сняла передник и повесила его за дверью. – Хочу посмотреть на остальных.

Человечки стояли на маленьком столике в библиотеке. В отличие от нервных, возбужденных гигантов, они казались совершенно спокойными, но когда они двигались, то делали это быстро, почти неуловимо. Это действовало на нервы. Дэниел опустил светловолосую красавицу рядом с остальными, она посмотрела на него непроницаемым взглядом и отвернулась.

– По-моему, их не надо успокаивать. – Дэниел повернулся к Стефану. – Но на всякий случай поговорите с ними. Узнайте, как их зовут. – Он запнулся. – И, наверное, скажите им наши имена. Нужно как-то познакомиться.

– Это обязательно? – сухо спросил Стефан.

– Вы – единственный из нас, кто может с ними поговорить. Кроме Ханни.

– Я сделаю, что смогу.

Все их голоса звучали одинаково. «Этого и следовало ожидать, – подумал Дэниел, – ведь они общаются на частотах, непривычных для человеческого слуха». Возможно, различия были, и со временем удастся их определить – по крайней мере между мужчинами и женщинами, – но пока это представлялось невозможным.

Внешне они не казались похожими друг на друга. Один из них был на один дюйм выше остальных, а еще один – невысоким и приземистым. Одного звали Бертольд, другого – Дитрих. Трое остальных – Фриц, Кристоф и Адольф – были такого же роста, что и женщины. Адольф казался очень худым, почти истощенным. Фрица и Кристофа можно было различить по цвету волос: очень черным у Фрица и светлым у Кристофа. Правда, у него они были тоньше и светлее, чем золотистая копна на голове у Эммы – так звали девушку, которую принес Дэниел. У остальных мужчин оказались темно-каштановые волосы. Никто из них не носил бороду. Возможно, они брились, но, скорее всего, бороды и усы у них просто не росли. Кожа у всех, кроме Эммы, была нежной, светлой и мягкой.

– Они понимают, что мы будем о них заботиться? – спросил Дэниел Стефана. – Что им нечего бояться?

– Я сказал им. – Стефан пожал плечами. – По-видимому, они и так ничего не боятся.

Это казалось удивительным. Дэниел попытаются представить себя в руках великанов в пять раз больше его самого и понял, что не может даже вообразить такое. Самым поразительным казалось то, что все так легко получилось. Нельзя было и предположить, что после поимки Греты остальные так беззаботно выйдут из укрытия. Он вспомнил, что сказал Бриджет в кухне, – они будто их ждали.

Уоринг взял на руки Эмму. Она совершенно невозмутимо легла на сгиб его руки. Он погладил ее пальцами другой.

– Надо исследовать их с помощью приборов, – сказал он, – но я подозреваю, что их пульс чаще нашего, как, впрочем, и температура тела выше. Я уже почувствовал это у Греты.

Внезапно вспыхнувшее у Дэниела раздражение удивило его самого. Довольно резко он произнес:

– Я бы отпустил ее.

Уоринг вопросительно посмотрел на него, но повиновался.

– Нам наверняка захочется относиться к ним, как к куклам, – добавил Дэниел. – Надо с этим бороться.

– Он не думал о ней, как о кукле, – подала голос Хелен, – а как об объекте для исследований. Не думайте, что он забыл о своем желании сделать величайшее научное открытие. Я его знаю.

– Мы правильно сделали, что принесли их на руках из башни, – продолжил Дэниел, – но не считаю, что стоит этим заниматься постоянно.

– У них есть права, – подал голос Мэт. – Рассказ об их жизни в «Лайф» с фотографиями и комментариями Патрика Мак-Греди. – Дэниел увидел, как Уоринг резко вскинул голову, услышав это имя. – Их собственная короткая телепрограмма раз в неделю, может, дискуссионный стол. Такую передачу можно назвать что-то вроде «Думают малыши». – Он заговорил с вульгарным ирландским акцентом:

– У нас впереди великое будущее, да, конечно, у нас у всех, у всех. – Он опять перешел на нормальный тон, склонился к золотистой головке Эммы и прошептал: – Вспомни меня, когда войдешь в свое королевство.

Пока Мэт говорил, Дэниел думал о своем отношении к происходящему. Почему его разозлило поведение Уоринга? Его интуиция подсказывала ему ответ, но он казался чересчур нелепым, чтобы Дэниел мог воспринять его всерьез. Ревность? Из-за существа, не превышающего тридцать сантиметров?

– Спросите у них, Стефан, не хотят ли они есть. Грета позавтракала, но остальные, возможно, голодны.

Они стали поглощать пищу с аппетитом, совершенно не смущаясь того, что за ними наблюдают. Они склонились перед кофейными блюдечками с яичницей-болтуньей и брали кусочки по очереди.