Летописец 2 (СИ) - Буров Егор

– А с чего ты решил, что я собиралась умирать? – удивилась Баратия. – Я жду первенца, и когда родится мальчик, я попрошу ваннов передать его ведуну. Он давно мечтал о внуке. А если это будет сын его любимого ученика, то он из него такого воина сделает...

Она мечтательно закатила глаза, а я, как подумал, что моего ребенка будет воспитывать этот садист, мне стало плохо. У мальчика не будет детства!

– Эй, даже не думай! Я его сам воспитаю, – возмущенно воскликнул я.

– Нет, ты пойдешь дальше, – печально произнесла Баратия. – В детстве я спросила ведуна, что меня ждет в будущем. Он ответил, что я полюблю человека, который будет годиться мне в отцы, но я не смогу удержать его рядом с собой. Он подарит мне сына, о котором не будет знать, а сам пойдет иной дорогой, совершая деяния достойные саг скальдов-сказителей. Это судьба.

– Да ну, ее к черту эту вашу судьбу, – проворчал я. – Баратия, давай поженимся и уедем далеко-далеко, на край света, чтобы вокруг не было никаких врагов и завистников. Я буду ловить рыбу, и ходить на охоту, а ты воспитывать и тренировать наших детей, чтобы никто не смог их обидеть…

– Смешной ты, – печально улыбнулась Баратия и, показав мне скрюченные пальцы, спросила: – Как я смогу тренировать, если меч в руках не удержу?

Неожиданно в голове послышался смешок и я совершил то, чего никак не ожидал от себя – я перерезал ей сухожилия на месте старых ран и, вынув исцеляющий амулет, приступил к лечению. В ауре девушки виднелись темные пятна, как раз на месте порезов, но я начал насыщать их энергией. Соединив живую ткать в правильно положении, я вновь применил магию исцеляющего амулета и сухожилия вернули прежнюю целостность. Разумеется, это не значило, что она могла сразу же хвататься за мечи, но начало процесса выздоровление положено. Зарастив рану на коже, я посмотрел в мокрые от слез глаза моей «золотой рыбки». Баратия взирала на меня с упреком, так как я делал ей больно, а ей не хватало сил, чтобы противостоять мне. Осознав, что слегка заигрался в доктора, я смутился и сказал:

– Прости меня, я слегка увлекся, пытаясь вернуть тебе способность держать мечи. Возможно такой легкости, как раньше не будет, но теперь твои пальцы не останутся похожими на скрюченные ветви. Помни, ты – амазонка! А воительница должна стойко переносить боль. В жизни у тебя будет много сражений, но теперь ты снова сможешь за себя постоять.

Глава 20

После произнесения пафосной речи, я слегка замялся, так как по закону жанра должен следовать долгий и страстный поцелуй. Но сопливо-слезливое лицо Баратии не располагало к лобызанию. Ко всему прочему в подвал спустился Родя и многие пленницы завизжали, увидев такое чудовище в окровавленной броне.

– Эй, рыцарь, ты там скоро? – игнорируя женские крики, пробасил «шкаф».

– Спускайся, тут много пленниц, – распорядился я.

– А дочка барона тут? – спросил Родя.

– Можешь передать князю, что не дождалась его голубка сизокрылая. Снасильничали ее ратники. Вот видишь, с пузом ходит, – указал я на Алуру.

– Ох, ты ж, князь будет недоволен, – проворчал «шкаф». – А с бабами что делать? Они ж, поди все рабыни.

– Наверх веди, а князю передай, что дочь барона сыта по горло его гостеприимством. Вон, от самого пуза нажралась, – усмехнулся я. – Пускай себе другую невесту ищет, раз уж эту не уберег.

Родя приблизился ко мне на расстояние удара и задумчиво посмотрел по сторонам. Я ощущал его эмоции и понимал, что если он нападет, то мне придется несладко. В душе воина происходила борьба. Он никак не мог понять, что ему делать. С одной стороны есть приказ князя, а с другой я его спас от смерти. Как поступить, он не знал и молча разглядывал стены и решетки темницы. Потом он перевел взгляд на Алуру и ее округлившееся пузико. Тяжело вздохнув, он сказал:

– Не обессудь, если что. Мы люди служивые. Нам что велели, то и делаем. Гордя хотел тебя на выходе принять, но не по совести это. Неправильно. Я замолвлю словечко перед князем. Он отходчивый.

– Родя, я рад, что ты принял верное решение, – кивнул я, хотя прекрасно понимал, что с такого близкого расстояния мне не удастся ударить мечом, а в борьбе я ему однозначно не соперник. – Передай князю, чтобы пустил слух о том, что творилось тут в подвалах. И пусть позаботится о пленницах. Наверняка тут пропавшие девушки богатых либо именитых родителей.

– С чего ты взял? – удивился «шкаф».

– А ты сам у них спроси. Может есть среди них те, кого действительно взяли в плен или за преступления, но все они дети именитых родителей. Обычных селянок тут нет, – уверенно заявил я, прекрасно видя, что ауры бывших невольниц светились гораздо ярче среднестатистических людей.

– Это меняет дело, – улыбнулся Родя. – Скажем, что князю стало известно о творившихся похищениях и бесчинствах. Глядишь, и тебя героем сделают.

– Это вряд ли, – усмехнулся я. – Кстати, где мои кони?

– В конюшне, где ж им быть, – ответил «шкаф» и обратился к напуганным пленницам: – Так девоньки, отвечайте, есть ли среди вас знатные?

Некоторые девушки назвали какие-то имена, и Родя радостно оскалился. Он приказал выбираться наверх, а сам хлопнул меня по плечу и улыбнулся.

– Ведомый, – заявила Алура, после того как он ушел наверх за пленницами.

– Чего?

– Я говорю, он ведомый, – пояснила она. – Сам ничего не решает. Ты ему нравишься, но если князь прикажет, он тебя убьет. Наверняка у него есть семья и дети. Советую обеспечить их безопасность…

– Зачем?

– Ты подпустил его слишком близко, – констатировала Алура. – Можешь привыкнуть к такому спутнику, а он этим воспользуется. Орлик хитрый и коварный. Я с ним пообщалась и приблизительно знаю, чего от него ожидать.

– Я вчера с ним весь вечер пил, – тяжело вздохнул я. – Этот гаденыш меня специально спаивал, чтобы сюда привезти и тело оставить…

– Я же говорила, – усмехнулась Алура.

– И что теперь делать? – спросила Баратия.

– Выйдем через комнату стражи, – заявили «дочка барона».

– Там есть подземный ход? – уточнил я.

– Нет, наверх, в покои жрецов, – сказала Алура. – Меня так к главному старику водили. Он меня осмотрел и попользовал слегка, только его веревочка…

– Давай без лишних подробностей, – воскликнул я, брезгливо скривив губы. – Показывай.

Мы вошли в комнату оборудованную столом, лавками и лежанкой. В дальней стене виднелась дверь, за которой мы обнаружили лестницу. Судя по количеству ступеней, мы поднялись выше того зала, где произошло столкновение с местными ратниками. Мы оказались в коридоре с дверями. Пока я осматривался, «дочка барона» неожиданно пропала. Заглядывая в каждую комнату, мы искали пропавшую Алуру. За одной из дверей имелась казарма с шестью койками. За другой библиотека со свитками. Беглянка из Бездны оказалась за пятой дверью. Она деловито рылась в шкафу обычной кельи, напоминающей кабинет.

Вскоре Алура радостно улыбнулась и достала черный камень, который принесла в поясе, украденном у главного палача Лорда-балора. При помощи этого артефакта можно было ставить так называемую «печать невинности», чтобы никто не мог заняться любовью с женщиной. Это была специальная модель, придуманная мастером боли для осуществления пыток, но Алура зачем-то потратила время, чтобы найти это изощренное орудие пыток.

– И зачем тебе эта дрянь? – спросил я, указывая на камень. – Ностальгия замучила? Хочешь очередную печать?

– Нет, я собираюсь ее доработать, а то надоело всякий раз просить Баратию, чтобы сводила меня в кустики, – жаловалась Алура. – Дошло до того, что она запрещала мне пить.

– Ты, как напивалась, так сразу на мужиков лезла, – фыркнула амазонка.

– А что тебе мешало отдать ей отпирающий ключ? – спросил я.

– Так я и отдала, – пожала плечами Баратия. – А как в Озерск приехали, она мне его вернула. Сказала, что слишком много соблазнов и она боится не удержаться и прыгнуть в койку.

– А с князем? – уточнил я.