Часы пробили полночь - Патриция Вентворт

— Да, сэр.

— Как же вы вошли?

— Я открыл дверь старым ключом.

Полковник Босток издал странный неопределенный звук. Инспектор же спросил:

— Не объясните ли, зачем вы хотели встретиться с мистером Парадайном?

Марк нахмурился:

— Сейчас расскажу. Я долго ждал, когда мне позволят покинуть фирму, чтобы поступить в авиацию. Но дядя неизменно отказывал. Надо сказать, решение зависело не только от него. Правительство вряд ли отпустило бы меня — разве что дядя сказал бы, что готов обойтись без моих услуг.

Полковник Босток пристально взглянул на Марка:

— Вы ведь занимаетесь исследованиями?

— Да, сэр.

— Продолжайте.

— Дядя упорствовал. Вчера вечером я пришел сюда, чтобы сказать: у него нет иного выхода. Вот и все.

— Почему?

— Это личное.

— Не объясните?

— Нет, сэр. Смерть дяди все изменила. Теперь я и не надеюсь уехать.

Вайнер, внимательно посмотрев на Марка, спросил:

— Какого рода разговор состоялся у вас с мистером Парадайном? Он был дружеским?

— Да. Дядя согласился отпустить меня. Вот почему записная книжка открыта на первом февраля. Я кое над чем работаю сейчас… и сказал, что закончу через месяц. Тогда он попросил подождать еще месяц и снова встретиться с ним. Я уточнил: «Через четыре недели, считая с сегодняшнего дня?» Он ответил: «Нет, отсчитай календарный месяц». Я вспомнил про ежедневник, который тем же вечером подарила тетя, достал его из кармана и нашел листок с первым февраля, чтобы взглянуть, какой это день недели. Потом я протянул книжку дяде, и он сказал: «Договорились — если ты не передумаешь».

— И что же потом?

— Я пошел домой. Я и не знал, что оставил книжку здесь. Даже не вспоминал про нее.

— Когда именно вы ушли?

— Не знаю… наверное, где-нибудь в половине двенадцатого.

— Кто-нибудь видел, как вы приходили или уходили?

— Кажется, нет.

Вайнер, помедлив, продолжил:

— Мистер Рэй и мистер Пирсон спустились в столовую в половине двенадцатого. По словам мистера Рэя, ему показалось, что захлопнулась входная дверь, когда он вошел в зал. Это совпадает со временем вашего ухода.

— Да.

— Мистер Парадайн… как вы расстались с дядей? По-дружески?

Мисс Сильвер увидела, как на смуглой щеке Марка дернулась жилка. Темные брови сдвинулись.

— Да, — ответил он.

— Джеймс Парадайн был жив, когда вы ушли?

Глаза под насупленными бровями на мгновение сверкнули. После долгой паузы Марк Парадайн произнес:

— Да.

Глава 31

Мисс Сильвер нарушила воцарившуюся на какое-то время тишину негромким покашливанием.

— Мистер Парадайн, не могли бы вы сказать, что находилось на письменном столе, когда вы пришли сюда в среду вечером?

На лице Марка отразилось удивление.

— Что вы имеете в виду?

— Попытайтесь представить стол, каким он был тогда, и перечислите как можно больше предметов, которые помните.

Марк сосредоточенно нахмурился.

— Не знаю… я не обращал внимания. На нем лежало примерно то же, что и сейчас.

— Пожалуйста, мистер Парадайн, перечислите. Возможно, вы что-нибудь вспомните.

Он нахмурился сильнее, то ли насмешливо, то ли нетерпеливо вздернул губу, а потом сказал:

— Ну, то же, что вы видите перед собой: чернильница… ручка… карандаши… промокашка… писчая бумага…

— Сейчас бумаги нет.

— Перед дядей лежала бумага, когда мы разговаривали, это точно. Но на ней ничего не было написано.

— Пожалуйста, продолжайте.

— Больше ничего не могу вспомнить.

— Как насчет календаря? Мисс Парадайн упомянула, что ее брат пользовался простым настольным календарем.

Марк покачал головой:

— Нет, никакого календаря, иначе мне не пришлось бы доставать ежедневник. И потом, был последний день года. Наверное, дядя выбросил старый календарь, а новый еще не принесли.

— Что-нибудь лежало на краю стола, вот здесь, между мной и инспектором?

— Только газета.

— Вот как? — отозвалась мисс Сильвер. — Газета лежала, занимая весь угол?

— Да. «Таймс». Он, должно быть, как раз ее читал.

— Мистер Парадайн, вы не помните, лежала ли газета ровно? Как по-вашему, могла бы она прикрывать, допустим, чертежи мистера Рэя? Насколько я знаю, они лежали в картонном тубусе. Удалось бы спрятать их под газетой?

Марк глубоко задумался и перевел взгляд с Вайнера на начальника полиции.

— Они вернулись! Неужели дядя имел в виду именно это?

— До вас только что дошло? — спросил полковник Босток.

Марк попытался подняться, но ноги как будто ему не повиновались. Он снова сел, оперся о стол и посмотрел на обоих.

Полковник Босток резко произнес:

— Ну же, Парадайн! Что, по-вашему, имел в виду дядя, когда сказал, что кто-то из членов семьи предал интересы клана? Такое в равной мере неприятно говорить и слышать. Что он имел в виду?

— Он хватился чертежей? Ведь так?

— Я спрашиваю, о чем вы подумали в ту минуту, Парадайн.

Марк выпрямился.

— Извините, сэр, но я и понятия не имел о чертежах.

— Правда? Тогда расскажите, что пришло вам в голову.

Марк с полминуты молчал. Время, казалось, тянулось бесконечно долго. Наконец он произнес:

— Я скажу, сэр. Все это, разумеется, повергло нас в шок. Было очень неприятно, как вы заметили. Я не думал ни о каких чертежах. Я не знал, что думать. Я был занят собственными проблемами, а когда наконец спохватился, то заподозрил, что дядя намекал на меня. Я не преувеличиваю — он всегда страшно злился, стоило ему вспомнить, что я намерен покинуть фирму. В последний раз, когда мы разговаривали, дядя сказал примерно то же самое, что и в среду вечером.

— Вы помните, что именно?

— Что я намерен предать и фирму и страну, погнавшись за дешевой славой.

— Значит, вы решили, что в среду вечером он намекнул именно на вас?

Марк покачал головой:

— Ну, не на сто процентов. Мне просто показалось, что ситуация вышла из-под контроля. Я понял, что не могу так больше, и вернулся для разговора.

Глаза полковника Бостока сверкнули, когда он скептически спросил:

— И вы утверждаете, что разговор прошел вполне по-дружески?

Марк Парадайн внезапно покраснел.

— Да, сэр. Я наконец убедил дядю. Как я уже сказал, он согласился отпустить меня через месяц, если я не передумаю.

— Да, вы так и сказали. — Полковник явно ему не верил.

Марк заметно напрягся. Вайнер уточнил:

— Вы не знали, что чертежи пропали? Когда вы видели их в последний раз?

— Я вообще не видел никаких чертежей.

— Уверены?

— Совершенно уверен.

— Но вы про них знали? Знали, что мистер Рэй их привез?

— Да.

— Вы заходили в контору покойного мистера Парадайна днем в среду?

— Да.

— Во сколько? И долго ли пробыли там?

— Я зашел вместе с Фрэнком Амброзом около четырех и пробыл примерно четверть часа.

— Вы оставались в кабинете один?

— Да. Дядя куда-то вышел, потом Амброз отправился