Исповедь Мотылька - Айя Субботина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда это у тебя?
— Нашла на даче, в книгах. Оно лежит в моей сумке в машине. — Объясняю так подробно, чтобы он не подумал, будто это чей-то дурацкий розыгрыш.
— И… что сказала Марина?
— Я еще ее не спрашивала. — Вздыхаю, думая, стоит ли посвящать его в подробности наших ссор. — В последнее время мы немного не ладим. Так что я решила не нагнетать и сначала спросить тебя. Я проверила — такая клиника действительно была. Хотя мне до сих пор кажется, что это просто какой-то дурацкий розыгрыш.
— Может быть, — соглашается Олег, но я снова слышу в его голосе неуверенность. — Хотя мне сложно представить, кому и зачем бы это понадобилось. Твои родители всегда были примером для всех нас.
— Нас?
— Меня, Ани, наших общих друзей. Ты же в курсе, что они очень рано поженились?
Просто киваю. О тех временах я знаю не много, и это в основном обрывки детских воспоминаний и редкие рассказы матери, собранные буквально по крупицам. Каждый раз, когда я пыталась расспросить ее об отце и о прошлом, она отделывалась одними и теми же историями, а потом начала говорить, что ей до сих пор слишком болят воспоминания об отце. И в конце концов, я перестала даже пытаться.
— Пашка очен любил ее. Я всегда даже немного им завидовал. Бумажка, которую ты нашла, ничего не значит.
— Но ведь отец не стал бы выяснять отцовство на пустом месте? Я просто не понимаю, зачем бы ему было подозревать такое, если у них с мамой все было хорошо.
Официант приносит наш заказ, но я ловлю себя на том, что меня подворачивает от запаха базилика, зеленые листочки которого красиво разложены поверх подтаявшей и запекшейся сырной корочки. Олег как будто тоже это замечает и отодвигает пиццу на край стола.
— Слушай, Ви. В жизни у взрослых бывают разные ситуации, и даже идеальные пары иногда ссорятся. Бывает, что даже до развода. У меня с женой тоже был такой период и мы даже дошли до ЗАГСа, чтобы подать заявление о разводе. Но потом передумали. А еще Аня была жутко ревнивой. Никогда ее за этим не ловил, но уверен, что она регулярно обыскивала все мои карманы и проверяла телефон.
По его лицу мелькает что-то похожее на меланхолию, и черты на миг становятся более мягкими, как будто невидимый художник мазнул по наброску ластиком, чтобы сделать его более «живым». И впервые за многодневный «рисовательный» ступор, у меня возникает желание схватить первый же попавшийся под руку клочок бумаги и карандаш, и нарисовать его таким, как сейчас. А потом спрятать под подушку как свое самое большое сокровище.
— Кстати, Пашка был тем еще ревнивцем, — Олег снова мрачнеет. — Он мне ничего такого не рассказывал, но я бы не удивился, если бы в какой-то свой очередной приступ он действительно решился на что-то подобное.
Олег кивает на мой телефон, имея ввиду проклятый тест.
Но его слова все равно не кажутся мне убедительными, даже если у меня нет ни единого аргумента против. Возможно, он просто говорит слишком очевидные вещи? Все пары ссорятся, у всех бывают тяжелые периоды, все друг друга хоть раз ревнуют и все хоть раз в жизни думают о разводе. Если бы я хотела усыпить чью-то бдительность, то сказала бы то же самое.
— Тебе лучше просто не обращать внимания на эту историю. Тем более, что тест на отцовство положительный.
— Я хотела выбрать время и все-таки поговорить с мамой.
— Не думаю, что эта тема будет очень ей приятна. — А вот теперь он говорит уже с нажимом, и я даже чувствую неприятное покалывание в области горла. — Некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Потому что Паши больше нет, незачем ворошить темы, которые ничего кроме боли никому из вас не принесут.
— Если бы я хотела убедить кого-то не копать там, где спрятан клад, я бы тоже предложила не ворошить прошлое.
— В данном случае, ты копаешь могилу, Ви. Уверена, что готова к тому, что там может лежать не красивый вампир, а изъеденный червями труп?
Я прикрываю рот ладонью, потому что его слова вызывают слишком яркие ассоциации, и оливки на брускетах с лососем выглядят как то, что лучше уже не есть. И все же, его слова заставляют задуматься — надо ли действительно раскапывать прошлое? По результатам теста я действительно дочь своего отца, значит, даже если у них с мамой были тяжелые времена, они пережили их и пошли дальше.
Все было бы гораздо проще, если бы я спросила ее напрямую, но в последнее время мы и так не ладим. Вряд ли разговор на такую щекотливую тему добавит нам взаимопонимания, которое мы теряем со скоростью звука.
— Давай я подниму настроение своей маленькой принцессе. — Олег так круто меняет тему и настроение разговора, что я снова едва не давлюсь соком. — А заодно сделаю так, что в ближайшие месяцы у тебя не будет времени забивать голову разной ерундой.
Он протягивает телефон и взглядом предлагает полистать подборку фотографий. Сразу видно, что это какая-то галерея — судя по интерьеру, в стиле модерн, очень светлая и даже довольно уютная, несмотря на обилие острых граней и сухие серые тона. На некоторых фото в ней представлены разные непонятные штуки, которые принято называть модным словосочетанием «арт-объекты», на некоторых — фотовыставка. На последних трех в галерее представлены картины, и у меня невольно захватывает дух от того, как красиво и со вкусом они оформлены. Буквально так, что игра света из окон и дополнительных маленьких прожекторов как будто раскрывает самую суть странных изображений в стиле совсем поехавшего Дали.
Я невольно возвращаю картинку назад, чтобы полюбоваться на детали, когда в верхней части экрана появляется маленькое окошко входящего сообщения. Оно от какой-то Дианы, и я успеваю прочесть первых пару слов, прежде чем телефон издает звуковой сигнал и приходится быстро вернуть его Олегу.
Там было: «Я сегодня свободна…» и что-то дальше, что я уже не успела прочесть.
Диана.
У него есть какая-то Диана. И они наверняка плотно переписываются, раз она пишет ему СМС-ки таким неформальным тоном. Ну то есть, это вряд ли секретарша или кто-то из бизнес-партнеров (они в принципе вряд ли именно так договариваются о встрече).
Я украдкой наблюдаю за его реакцией, но Олег, только мельком бросив взгляд
