Ты только попроси - Меган Максвелл

— Спасибо, сеньор Циммерман, но, если вы не против, я поеду с Сантьяго.

— Я против, — отвечает он.

Рядом с нами никого нет, и никто не может слышать наш разговор.

— Тем хуже для вас, сеньор.

Разворачиваюсь и ухожу.

Оле, испанская фурия!

Испания—Германия — 1:0.

Знаю, я только что сделала самую большую ошибку, которую только может сделать секретарша. Тем более по отношению к Эрику. Но мне это было необходимо. Мне нужно было это сделать, чтобы он почувствовал то, что чувствовала я.

Не заботясь о последствиях, подхожу к Сантьяго и дружески беру его за руку. Садимся в его «Опель Корса» и едем в ресторан, а я размышляю над тем, что буду делать, если останусь без работы. Ведь после этой выходки он точно меня уволит.

Приехав в ресторан, бегу с Сантьяго выпить несколько стаканчиков кока-колы.

О боже! Как же мне нравится ощущение, когда во рту лопаются пузырьки.

Но пузырьки уходят на задний план, когда вижу Эрика, за которым идет Аманда и начальство. Он ищет меня глазами и, судя по грозному взгляду, явно рассержен. Руководители проходят в зал и садятся за стол. Эрик собирается было сесть, но потом извиняется и делает мне жест рукой. Мы с Сантьяго это замечаем, и я не могу не подойти.

Делаю глоток кока-колы, ставлю стакан на барную стойку и подхожу.

— Говорите, сеньор Циммерман. Что вы хотели?

Эрик понижает голос и, не меняя выражения лица, спрашивает:

— Что ты делаешь, Джуд?

Надо же, я опять стала «Джуд».

— Пью кока-колу, — отвечаю. — «Зеро», конечно, чтобы не потолстеть.

Моя дерзость выводит его из себя. Я это знаю, и мне это нравится.

— Почему ты постоянно заставляешь меня сердиться? — спрашивает он, приводя меня в замешательство.

Да у него совсем нет совести!

— Я?! — шепчу. — Да ты…

У него жесткий, напряженный и вызывающий взгляд.

Его зрачки сужаются и говорят мне о многом, но я не желаю сегодня ничего понимать. Я отказываюсь.

— Проходите в зал, — говорит он. — Будем обедать.

Когда мы с Сантьяго заходим в зал и садимся на другом конце стола, звонит мой мобильный. Опять сестра! Перезвоню ей позднее, сейчас у меня нет никакого желания выслушивать ее жалобы. Еда восхитительная, и я продолжаю болтать с приятелем.

Пару раз поглядываю в сторону шефа и вижу, как он улыбается Аманде, отчего снова начинаю злиться. Но когда наши взгляды встречаются, я вспыхиваю. Завожусь. Этот взгляд Айсмена будоражит все мои нервные клетки, и я пылаю.

В половине пятого возвращаемся в офис. Я, конечно же, ехала в машине Сантьяго. Собрание завершилось только к семи вечера. Я без сил!

21

Когда рабочий день подошел к концу, Аманда, Эрик и я направляемся к лимузину. Не давая Эрику возможности снова меня унизить, сразу сажусь рядом с шофером.

Прохлаждайся!

Слышу, как они разговаривают. Точнее, слышу, как Аманда кудахчет, словно курица. До меня доносится то, о чем они говорят, и меня это бесит. Я не хочу их слышать. Стоит только посмотреть на Аманду, сразу становится понятно, какие цели она преследует. Стерва!

Я думала, что они снова поднимут стекло, разделяющее салон, но Эрик этого не делает. Он хочет, чтобы я была в курсе всего, что он скажет. Он говорит по-немецки, и меня возбуждает его голос. Заводит меня.

Лимузин останавливается возле отеля.

У меня возникает неимоверное желание поскорее смыться и не видеть ни Эрика, ни Аманду, но я покорно жду, пока они выйдут из машины. Прощаюсь с ними и ухожу.

Бегу к лифту и, когда за моей спиной закрываются двери, облегченно вздыхаю. Наконец-то я одна!

День был отвратительным, и мне хочется исчезнуть. Войдя в номер, бросаю кейс на диван и включаю музыку.

Распускаю волосы, снимаю пиджак и выпускаю блузку из юбки. Мне нужен душ.

В это время слышу, как кто-то тарабанит в дверь. Разум подсказывает, что это Эрик. Осматриваюсь. Единственный путь к бегству — выпрыгнуть из окна мансарды и умереть на асфальте. Какое огорчение для отца! Даже речи быть не может!

Решаю не обращать внимания. Я не собираюсь открывать. Но стук не прекращается.

Наконец открываю дверь, и мое лицо перекашивается от удивления. Передо мной Аманда! Она осматривает меня с ног до головы.

— Я могу войти? — спрашивает она по-немецки.

— Конечно, сеньорита Фишер, — отвечаю я тоже по-немецки.

Она входит, я закрываю за ней дверь.

— Ты опять останешься на выходные, как тогда в Барселоне? — спрашивает она.

Делаю недовольное лицо и немного размышляю.

— Да.

Ответ явно ее раздражает. Она проводит рукой по волосам и опускает руки на бедра.

— Если ты намерена быть с ним, то забудь об этом. Он останется со мной.

Свожу брови, словно со мной говорят по-китайски и я ничего не понимаю из сказанного:

— О чем вы говорите, сеньорита Фишер?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Не строй из себя дурочку. Ты ведь бедная испаночка, которая видит в Эрике золотую жилу, не так ли?

Я ошеломлена. Хлопаю глазами и выпускаю сидящую внутри фурию:

— Послушай, красотка, ты меня не за ту принимаешь. И если будешь продолжать в таком духе, у тебя будут проблемы, потому что я не из тех, кто помалкивает и дрожит от страха. Следи за тем, что говоришь, и не надоедай бедной испаночке.

Аманда отступает на шаг. Вероятно, мое предупреждение прозвучало правдоподобно.

— Думаю, что разумнее всего тебе держаться от Эрика подальше, — произносит она. — Я сама дам ему все, что нужно. Я хорошо его знаю и понимаю, как удовлетворить его желания.

Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Но я отдаю себе отчет, что не могу поступать так, как мне хочется. Считаю до двадцати, потому что до десяти — не помогает. Подхожу к двери и открываю ее.

— Аманда, — говорю я со всей любезностью, на какую только способна, — выйди из моей комнаты, потому что если ты здесь пробудешь еще хоть немного, то может произойти нечто непредсказуемое.

Когда она уходит, резко хлопаю дверью и громко ругаюсь. Снимаю туфли и со злостью бросаю их на диван. Будь она проклята!

Я в бешенстве. Эрик использовал меня, чтобы заставить ревновать эту надутую куклу? В ярости стучу ногой по креслу. Как я могла быть такой глупой? Не желая ни о чем больше думать, беру ноутбук, и в этот момент приходит сообщение. Эрик: «Иди ко мне в номер».

Я свирепею еще больше. Он всегда считал меня своей игрушкой, но сейчас понимаю, что была для него глупой куклой. Набираю сообщение: «Пошел к черту!»

Ответ не заставляет себя ждать.

Дверь открывается, и заходит Эрик — в одних брюках, с карточкой в руках. Не сказав ни слова, подходит ко мне, бросает карточку, которой он открыл дверь, берет меня за руку, поднимает и целует. Его язык проникает так глубоко, что я теряю самообладание. Я стараюсь не отвечать на поцелуй, но тело меня выдает. Оно хочет его и меня не слушается. И мгновение спустя я сама целую Эрика в поисках большего.