Кошачий эндшпиль (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич

— Мы… по правде говоря, нам вообще сложно доверяться кому-либо из Республики. Слишком сложно подтвердить независимость такого арбитра…

— Вы можете подождать ещё немного. Тогда сюда прибудет кто-то из Ордена и покарает колеблющихся. Экспансия должна осуществляться. Колебаний не должно быть, как и существенных промедлений. Полагаю, вы это понимаете?..

— Да, это нам как раз понятно. Мы, по правде говоря, и полагали, что прибыл как раз такой уполномоченный мечник… Из уважения к нашей стороне переговоров — мужчина…

— Нет. Если кто-то и прибудет, им вряд ли будет мужчина. На территории Республики не так много мужчин-мечников, да ещё и публичных фигур. Это будет республиканка… Итак, переговоров не будет? Тогда предлагаю просто поохотиться.

— Вот так просто?! — опешил Парнон. — Поохотиться?!. После всего, что…

— Никакая иная фигура в качестве арбитра не устроит уже меня — даже если прибудет ваш мифический представитель Ордена с полномочиями карать. Если обратили внимание, я прибыла на переговоры лично, — Кари была мрачнее тучи. — Не вижу смысла дольше терять время. Если переговоров в данном составе не будет, я буду вынуждена подать жалобу в Орден и потребовать проверки лояльности тех, кто не признаёт авторитета мечниц в вопросах Экспансии. Как решится вопрос с Солнцем Штарна, мне в таком случае безразлично. Видимо, его ещё рано решать, раз республиканские гражданские власти не в состоянии обеспечить должную степень лояльности местных граждан, даже в среде элит. Как раз удачно в Секторе находится сводная группа стай, призванная этой самой лояльности добиваться… Следовало раньше обратить на это внимание, прежде чем тратить своё и ваше время, господа и дамы…

И опять над поляной разлилась тишина, на этот раз особенно тягучая, какая-то даже липкая, потому что теперь в ней отчётливо зажил страх. До оппонентов рода наконец дошло, что никто тут клоунаду ломать не собирается. Логика республиканки была непробиваемой, и выходила следствием из земной поговорки «назвался груздем — полезай в кузов», а если не можешь — то ты, выходит, и не груздь вовсе… а нелояльный элемент.

— Госпожа О`Лано, вынужден заметить, что стаи вполне справляются с контролем лояльности. Да, работа ещё идёт, но боевая операция в самом разгаре. Орден не будет вмешиваться. Вероятнее всего мне и Старшей позвонит Высшая и потребует несколько сместить направление клинка Экспансии. На вас, господа. После этого никаких переговоров тем более не получится. Я согласен с вами, Кари, что решать судьбу Солнца Штарна в таком случае преждевременно. Но… настаиваю на совместной охоте. Не имел возможности встретиться с вами на татами, поэтому надеюсь, вы не откажетесь вместе выйти против матёрого хищника?.. Если необходимо, одолжу вам клинок — мне больше по душе мои когти.

Собственно, я не очень-то и рассчитывал на положительный итог. То, что придётся перед этим хорошенько встряхнуть не только политическую, но и экономическую ветви власти Штарна — было, в общем-то, очевидно. Авторитет не появляется из ниоткуда. Он нарабатывается. Долго и муторно. В таких вот далёких от лубочных, кровавых и грязных делах, лишь звучащих красиво, а на деле — ничего светлого в себе не несущих. Возможно, следующие переговорщики окажутся лояльней. Признают авторитет представителя Ордена — просто потому, что до того именно мечник убивал их менее дальновидных коллег по цеху. Но вообще, меня такая перспектива расстраивала. Она и для меня оборачивалась теперь своим кузовком с груздями… А не влезь я в эти дурацкие переговоры — все, скорее всего, остались бы живы, и мои когти не запачкались бы в крови…

На оппонентов Илины было больно смотреть. Они вдруг осознали, что уже по сути покойники. Живут, разговаривают, даже что-то решают, а на деле — когда жалоба старшей О`Лано дойдёт до адресата — их не станет. Своего рода отложенная смерть получается. А даже если кто-то и выживет, ничего хорошего его впереди не ждёт. Пыточный стол, конфискация имущества, полное уничтожение авторитета… Никогда больше он не сможет решать судьбу не то что Солнца Штарна — даже галимого автоматического киоска по распространению соков и сладостей ему никто не доверит.

Мужчины пару раз переглянулись. Более выдержанный был белее мела, его коллега же вдруг прямо как стоял, привалившись к стволу дерева, так и сполз по нему на землю. Я присел рядом на корточки. Почувствовал слабенькие токи энергий, не дотягивающие до республиканских. Парень был на грани инсульта. Только вмешательство моих полей помогло выправить сердечные ритмы.

— Вы участвуете в охоте, господин Скорэль? — вопрошал я у мэра, поднимаясь.

Тот потерянно кивнул. Похоже, тоже понимал, что второй ошибки такого уровня ему уже не простят. Потому посчитал возможным немного пошутить:

— Надеюсь, не в роли «матёрого хищника»?..

— Нет, вам ещё рано, — усмехнулся в ответ, оценив силу воли этого чиновника. Да ладно, будем честны с самими собой — натурального бойца политического фронта!

— А вы неплохо держитесь для мужчины, — заметила вдруг снежка, обращаясь к мэру, когда мы отошли от базового лагеря. — Я тоже не хотела бы видеть вас в роли нашей сегодняшней жертвы.

— Благодарю за высокую оценку, госпожа О`Лано, — кисло ответил мужчина.

— Нет, я совершенно ответственно вам это говорю. Поверьте, я давно работаю с недавними внешниками. Их чиновники… даже публичные фигуры… часто оставляют желать лучшего. Кошак тогда сделал правильный выбор, сохранив вам жизнь и пост.

— Только ведь это ненадолго… Глупо как-то вышло. Я… признаться, не ожидал от своих… соотечественников такой недальновидности. Если уж вы признали авторитет арбитра, и лично прибыли на планету…

— Я только из-за него здесь и оказалась. В смысле, не из-за авторитета, а из-за этого мужчины, — неожиданно предельно откровенно выступила женщина. — Это какими нужно быть дегенератами, чтобы поставить под сомнение его авторитет?!. Если даже я на это не решилась?!. Или они думают, я так легко позволю всякому мужчине судить проекты рода?!. Вообще кому-либо судить — в том числе и какой-нибудь писюхе с мечом под мышкой?!. Пусть валькирии их отработают. Мне такой биологический шлак не жалко.

— Это… разность менталитетов, — прокаркал, вдруг поняв такую очевидную, в сущности, мысль влиятельной республиканки, мужчина. Действительно, чтобы переговоры состоялись, для этого и она должна была признать авторитет арбитра… Что, если разобраться, куда сложней, чем признание такого авторитета горсткой недавних внешников. — Я… простите, леди, тоже только сейчас… осознал… весь масштаб… значения личности…

— Да бросьте, Скорэль! — усмехнулась снежка. — Я могла бы и им прочитать этот ликбез, но кто они такие, чтобы тратить на них своё время?!. Могли бы лучше подготовиться к переговорам. Ведь знали, куда шли.

Не знаю, как мэра, но меня слова О`Лано пробрали. Все недавние рефлексии показались мелкими и нелепыми. Снежка отнюдь не играла, говоря, что ей претит недоверие Герою Республики. Мой пол отошёл для неё на второй план — а на первый вышли свершения на ниве Экспансии. Старшая рода посчитала их настолько существенными, что решила доверить моему суду судьбу экономического проекта поистине звёздных масштабов. Более того, она не изменила своему решению даже после нашего очного знакомства — хотя до последнего могла переиграть наше с Высшей авантюрное решение. Поэтому, вне зависимости от итога переговоров, я вынес для себя главное: деловые активные республиканки вполне способны принять мужчину отнюдь не только в роли постельной грелки. Главное, чтобы он сам что-то из себя представлял и мог соответствовать высоким жизненным стандартам самоотверженной девчонки.

— Это удар по авторитету гражданской администрации, — только сейчас я заметил, что Рана, помощница Илины, находится в состоянии, ничуть не лучшем, чем у оставленной двойки мужчин. — Я просила бы тебя, Кошак, позволить мне сыграть роль «матёрого хищника».

А вот это был уже перебор! Я остановился как вкопанный и неверяще уставился на республиканку. Пусть знал её недавно, но девочка создавала впечатление ответственной и преданной делу Экспансии валькирии. Пусть и недовалькирии… Да какая разница! Она попросила меня о помощи, а в итоге… просит дать возможность принять смерть. Как какой-нибудь японский военачальник с матери-Земли далёкого прошлого, проигравший важную битву…