Случайная дочь миллионера - Тая Смоленская

– Ты же понимаешь, что я, когда о дочке узнал, сразу информацию о тебе и Максиме пробил. 

Я киваю. Ладошки потными становятся, плохое предчувствие не покидает. Вдруг у Макса проблемы на работе? Или он в опасности, людям каким-то дорогу перешел.

– Мои люди кое-что нарыли, Вика. Максим тебе изменяет. Можешь мне не верить, но, если нужно, могу доказательства тебе предоставить. 

Моя бровь ползет вверх, смотрю на него с удивлением. Надо же – раньше меня все узнал. Руслан выглядит напряженным, серьезный такой, хмурый. Через стол руки тянет, накрывает мои ладони и сжимает, оказывая поддержку. Он думает, что после его слов у меня как минимум истерика начнется, а в идеале – удар хватит. Я же не могу даже серьезное выражение лица сохранить, не то что убиваться от горя. 

Я с трудом сдерживаю смех, прикусываю изнутри щеку, но вновь возвращаю взгляд на Алмазова и не выдерживаю –  фыркаю. Губы в улыбке растягиваются.

– Если ты думаешь, что я специально тебе это говорю, чтобы вас как-то рассорить, то ты ошибаешься, Вика. Я еще не докатился до такого, – сквозь зубы цедит он, по-своему расшифровав мое поведение.

– Нет, я не поэтому, – уже не скрывая улыбки, говорю я. – Но ты, наверное, не такой реакции ждал, да?

– Ну, я на самом деле уже настроился утешать тебя, слезы там с лица языком слизывать, если нужно было бы, даже на ночь остался. А ты, кажется, совсем не удивлена и даже ни капли не расстроена.

– Просто ты запоздал с новостью, Руслан. Минут на двадцать всего. Максим развод попросил сегодня, у него ребенок родился, и он собирается узаконить отношения с той женщиной.

Руслан как-то уж слишком облегченно выдыхает. Словно новость о разводе осчастливила его, потому что иначе он подкараулил бы Максима в темном переулке и несколько хороших ударов по лицу впаял, чтобы отомстить за меня.

– Так тебе нужна подушка для слез? У меня вечер свободный, и ночь тоже, – подмигивает мне игриво.

– Ты точно можешь спать спокойно в своей постели, Руслан. Мы с Максимом… – Я прочищаю горло, делаю паузу, Алмазов выжидающе смотрит на меня. Хотелось бы еще потянуть видимость нашего призрачного брака с Максом, чтобы Руслана позлить, но не получается. – Мы просто друзья, Руслан.

– Вы семь лет женаты. – Сузив глаза, смотрит на меня с подозрением.

– Я знаю.

– И ты хочешь сказать, что все семь лет вы были просто друзьями? И что Самойлов просто по-дружески замуж тебя позвал, когда ты беременная от другого была, и ребенка чужого на себя записал? – сквозь зубы цедит он, а я не понимаю, чего у него вдруг тон стал таким язвительным. – И что за семь лет у вас дальше дружбы ничего не зашло?

– Почему же не зашло? Зашло, и не один раз, но в итоге ничего не вышло. Не буду врать, я когда-то  в него была влюблена, давно очень, но это в далеком прошлом.

– Бред какой-то. Я видел, как он на тебя смотрит. Так не смотрят друзья, поверь мне. – Он отпускает мои руки, и неуютно сразу становится. Трет переносицу, отводит взгляд, задумчиво смотрит перед собой.  

– Я не слепая, Руслан. И не дура. Я знаю, что Макс любил меня. Не сразу дошло, конечно, у меня, знаешь ли, не было времени думать об этом, я дочь твою в себе носила, как дальше жить – не представляла…

– Не злись, – примирительно выставляет перед собой ладони. –  Я просто пытаюсь понять, что происходило в твоей жизни, – уже чуть более спокойно говорит он. Голос его звучит устало, агрессия испарилась.  

– В моей жизни все прекрасно. Было. До твоего появления.

– Я бы поспорил.  

Молчим. Друг друга взглядами сверлим, что у меня в глазах, что у Руслана – напряжение и недоверие. Только причины разные.

– Так что с разводом? Когда заявление подаете? – спрашивает Алмазов. 

– Завтра. У Максима в ЗАГСе связи есть, но… Алиска же на него записана, так быстро не разведут. Когда ты сможешь ее на себя записать?

– Дня через два все будет сделано. За это не волнуйся. Поэтому завтра в ЗАГС не идите, сначала удочерение проведем, потом на развод подадите, тогда точно быстро все сделают.

– Хорошо, – киваю я.

– Теперь я хочу узнать, почему ты вышла за него замуж. До этого момента я думал, между вами была такая любовь, что даже чужой ребенок помехой не стал, а сейчас полностью запутался в причинно-следственных связях.

– Это очень долгая история, – вздыхаю я, опуская взгляд. Пальцами ложечку для сахара сжимаю, вожу ею в чашке, словно размешивание сахара сейчас самое важное дело.

– У меня достаточно времени, чтобы выслушать, Вика. Потому что я уже ни черта не понимаю. Давай начнем с того момента, почему ты улетела, не попрощавшись, и как в твою голову пришла мысль выйти замуж за другого мужчину, при этом не сообщить мне о своей беременности.

Я открываю и закрываю рот. Те воспоминания ранят. Мне потребовалось много времени, чтобы запереть их в себе на замок. И мне бы не хотелось возвращаться в прошлое.

– Мам, я в туалет хочу, – помощь приходит со стороны дочери.

Я поднимаю взгляд на Руслана. Встаю с диванчика.

– Позже поговорим[n5] , хорошо? Сейчас с Алиской в уборную схожу, а потом отвезем ее к маме, тогда и поговорить[n6]  можно.

Руслан кивает. Такой план ему, кажется, по душе. А я  все надеюсь, что его срочно по работе вызовут и можно будет разговор перенести на потом.

Я хлопаю дверью внедорожника Руслана слишком громко. С опаской кошусь на него, но он не отпускает никаких замечаний по этому поводу. Вот муж мамы уже б ворчал. Он свою ласточку слишком любит, любое неуважительное отношение к ней расценивается как плевок ему в лицо. Мужики! 

До моего дома минуты три ехать от мамы, и если так и дальше молчать будем, то даже объяснять ничего не придется. Руслан сосредоточенно смотрит перед собой, с силой пальцами сжимает руль. Он выглядит усталым, но довольным. Время от времени поворачивает голову в мою сторону и слишком уж громко вздыхает, а я делаю вид, что не замечаю этих его взглядов.