Бастард 2 (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич

Винченцо о чём-то яростно спорит с девушкой, жестикулирует позабыв, что в руке меч. С лезвия капают густые красные капли. Под ногами лежит душитель, похожий на того, что остался в комнате Орландо. Спорщики застыли, глядя на ворвавшегося франка, девушка вскрикнула, прижала руки к груди.

— Я смотрю, у вас всё нормально. — Сказал Орландо, оглядывая мертвеца.

— Какой там нормально! — Крикнул Винченцо, указывая на Калиму. — Она знала, что здесь эти… пхусиганы… тьфу… пхасингары!

— Я тебя предупредила!

— А остальных?!

— Тихо! — Рявкнул Орландо. — Позже разберёмся, надо Краса спасать.

— Его не тронут. — Быстро сказала Калима. — Они не убивают детей… Нужно уходить! Быстрее!

— Уходить? — Переспросил Орландо, губы растянулись в хищной улыбке, обнажившей зубы до клыков. — Зачем? Винченцо, иди к Красу. А я тут… разомнусь.

Оставив парочку, вернулся в коридор начал спускаться по лестнице, нарочно топая. Охранники-душители озадаченно воззрились на него, выпустив жертв. Выжившие хрипя корчатся в ногах, выпучив глаза и распахивая рот. Орландо спрятал меч в ножны, сошёл с лестницы, хрустя костяшками.

— Веселитесь ребята? Не против, если я тоже? Давайте так, с мечом против меча. Идёт?

На него бросилось сразу трое, первому Орландо раздавил кадык прямым ударом. Увернулся от захвата и трижды ударил в висок, оставшийся попятился, озираясь на сообщников. Франк вырос перед ним и одним ударом вмял нос. Душитель вздрогнул и осел на пол. Оставшиеся переглянулись и выхватили кривые сабли.

— О! — Выдохнул Орландо, берясь за рукоять. — Хотите скучным путём?

Бороздчатый меч с опаздывающим шелестом выскользнул из ножен, рассёк двоих набегающих. Орландо закрутился, отбивая выпады, уворачиваясь от ударов. Слишком медленных и неумелых, чтобы представлять опасность. Душители наваливаются, как деревенские мужики, стремясь взять числом, мешаются друг другу. Орландо закатил глаза, перехватил очередной выпад сильной стороной клинка, отвёл и наотмашь рубанул. Раздвоенное лезвие, прошло через две шеи, как через туман. Парень завертелся, ускоряя клинок за счёт инерции.

Последний душитель выронил меч, попятился и развернувшись, бросился бежать к двери. Орландо дал ему пересечь половину зала, подбросил меч на ладони, поймал за навершие и швырнул. Клинок со свистом вспорол воздух, ударил в удаляющуюся спину и вошёл по гарду. Убивец вскрикнул и запнувшись рухнул лицом вниз. Торчащее из груди острие пробило пол. Орландо вздохнул, оглядел мертвецов и стонущих придушенных. Отряхнул ладони и неторопливо пошёл за мечом.

Калима смотрит на учинённый погром круглыми глазами. При взгляде на Орландо вздрагивает, а на личико набегает тень суеверного ужаса. С трясущихся губ срывается нервное:

— Муруган…

Тела пхасингаров деревенские утащили в ночь, пол затирают влажными тряпками. Выживших караванщиков утащили к лекарю. Хозяина таверны так и не нашли, как и часть работников. Должно быть, сбежал осознав, что сообщники погибли. Орландо сидит закинув ноги на стол, потягивает вино из кувшина. Напротив сидят Винченцо и Крас, мальчишка судорожно сжимает кинжал. Девушка стоит рядом, опустив голову и нервно перебирая пальцами.

— Он прятался под кроватью! — Говорит Винченцо жестикулируя. — Если бы Калима не предупредила, я был бы мёртв!

— Если бы не она, мы бы здесь не ночевали. — Заметил Крас, зыркая на девушку.

— Подставная таверна, для заезжих путников… фальшивая трагедия, заманивание. — Сказал Орландо, покачивая кувшин. — Что скажешь в оправдание?

Клима вздрогнула, подняла взгляд на франка, губы мелко трясутся, а глаза мокры от слёз. Медленно опустилась на колени и склонилась, вытягивая руки. Протараторила:

— Прости, Муруган! Я не желала зла! Меня вынуждали страхом! Пхасингары есть везде, они найдут любого неугодного! Что мне оставалось?

Орландо задумчиво отхлебнул вино, перевёл взгляд на Винченцо. Вздохнул и махнул рукой.

— Решай сам, что с ней делать.

Глава 55

Деревня гудит, к таверне стягиваются разбуженные зеваки и старики. Через окно видно толпу, Орландо пьёт в комнате, прислушиваясь к перетолкам. Напротив сидит Калима и Винченцо, Крас спит в своей комнате с кинжалом в обнимку. На первом этаже продолжают уборку, выносят порубленную мебель. Выживших купцов и работников отвели к деревенскому лекарю. Девушка сбивчиво рассказывает, часто оглядываясь на Винченцо и сжимая подол платья.

Душители облюбовали эту таверну давно, ещё когда был жив старый халиф. Они нанимались в охрану караванов, прибивались к группам путников или вот как она, притворялись чтобы втереться в доверие. Раз в год ночью в таверне душили несчастных в жертву Кали, жестокой богине с чёрными руками. После тела хоронили в ямах, вырытых ритуальными мотыгами. Молодых женщин и детей не трогали, первых продавали, а вторых… вторых брали на воспитание. Собственно так Калима и попала к ним. Ей почти повезло, родители были из Александрии Индийской. Города основанного великим полководцем древности, среди джунглей. Почти родич душителей, потому к ней относились… почти хорошо. Даже закрыли глаза на две попытки побега.

Только предупредили, что третья будет последней и её уже ничто не спасёт. Пхасингары есть везде, они знают всё! Куда бы ты ни пошёл, за твоей спиной окажется смуглый Чистокровный с шёлковым шнурком и серебряной монетой на нём. От них нет спасения, нет надежды…

— Не было… — Поправилась девушка, впервые за разговор обратив взгляд на Орландо. — Но если воплощение Муругана-Сканды… Джаггернаут, возьмёт меня под защиту… возможно тогда они отстанут…

Орландо глотнул вина, едва смочив кончик языка, глянул в чародейские зелёные глаза. Рот девушки кривится, на щеках блестят влажные дорожки, Винченцо приобнял за плечи, гладит по волосам, Калима жмётся к нему. Толпа за окном потихоньку расходится, ночь затихает, возвращаясь к сонливой безмятежности. Парень отставил кружку, взгляд голубых глаз стал холодным и колючим.

— Сколько?

— Что?

— Сколько жизней на твоей совести?

— Сорок пять. — Отчеканила Калима, не отводя взгляда. — Они приходят ко мне во снах каждую ночь!

— Сорок пять человек. — Задумчиво сказал Орландо, проводя пальцем по краю кружки, как по бокалу. — Зачем мне тебя защищать?

— Брат! — Воскликнул Винченцо.

Орландо оборвал взмахом ладони, откинулся на спинку стула, продолжая смотреть в зелёные глаза.

— Пусть говорит она.

— Я… я хочу жить!

— Они тоже хотели. — Сказал Орландо, касаясь навершия рукояти указательным и средним пальцами. — У них были планы, семьи, радости и печали. Мало кто хочет умирать. Даже мышь отчаянно хочет жить.

— Я хочу жить правильно… хочу искупить свои грехи!

Девушка отвела взгляд, спрятала лицо в ладони, плечи мелко затряслись, и голос прервался судорожными всхлипами. Меж пальцев на пол под ноги закапали прозрачные слёзы. Винченцо поднялся, встал между ней и Орландо, насупившись и расправляя плечи.

— Орландо, у тебя нет права судить её! Вспомни, скольких убил ты! Хотя бы примерно!

Мечник вздрогнул, непонимающе посмотрел на брата. Винченцо наклонился, упирая руки в стол.

— Не помнишь, оно и немудрено! Да этим мертвецами можно замостить все дороги Рима! А ведь у них тоже были семьи, радости и печали! Они точно не хотели умирать! Отчаянно желали жить, а потом пришёл ты! Что, скажешь цель оправдывает средства?! Что они все заслужили смерть? Что у них не было права на искупление?

— У большинства. — Угрюмо ответил Орландо.

— У тебя руки по локоть… нет, ты весь залит кровью! Не отказывай ей в искуплении! Пожалуйста! Я прошу тебя, как брата.

Орландо умолк, медленно отвёл взгляд и вцепился в кружку, сдавил до белых костяшек. Действительно, сколько крови у него на руках? Он сбился со счёта после десятого трупа, в девять лет…

— Хорошо. Она может ехать с нами, но в случае чего, отвечаешь за неё ты.