Пурпурные грозы (СИ) - Мишарина Галина

И я села за пианино, поправляя платье. Вдохнуть, выдохнуть, расслабиться…

Птица в окне зеленом,

Улыбками солнце маня,

Взмахнула крылом, прощаясь,

Покинула царство огня.

Наряды её как волны

Вдоль тела бежали рекой.

И путь был нелегким и долгим,

Не ждали ни кров, ни покой…

Я с ней, навсегда улетая,

Узнала иные края.

Парила сквозь грозы, мечтая,

Что кто-то полюбит меня.

Над розовыми морями

И лентами белых рек,

Летели мы под облаками

Листая за веком век.

Я чувствовала, что этой песней прощаюсь с прежней жизнью. Промелькнули года, вспыхнули радугами картинки прошлого. Смайл с растрепанными длинными вихрами, несущийся по золотым полям на своем тонконогом вороном жеребце. Маленьким брат никогда не давал себя стричь, и конь был под стать — вечно обросший, умеющий только шагать или скакать галопом… Шалаш, что мы построили с Младшим в зарослях диких роз. Как ни пробовали попасть туда Карви и Денис — так и не нашли тайный лаз. Или домик в дупле старой ивы, о котором никто не знал. Помнится, я упала оттуда и порвала дорогое шелковое платье. Это был единственный раз, когда Гримси легонько шлепнула меня по мягкому месту… А наши сказки? Мы забирались под стол, накрытый плотной скатертью, и могли сидеть там до утра, слушая друг друга. Однажды Смайл принес матили, и ящерка, угостившись конфетами, рассказывала нам свои самые прекрасные истории…

Детство прощалось со мной.

Леса и долины встречая,

Я знала: наш долог путь.

В дождях умываясь, играла,

Не смея передохнуть.

Мы лет проводили много,

Осенние краски зажгли.

И вот, наконец, у порога

Всё то, что искали, нашли…

В горах, где рождались туманы,

Стоял этот дивный дом.

И не было в нем обмана,

Он стал нам надежным гнездом…

Песня как пророчество. Маленькой я не понимала эти образы, всегда спрашивая няню, что за царство огня покинула девушка и что за птица это была? Гримси с улыбкой гладила меня по щеке и отвечала, что, повзрослев, я все пойму. И она была права. Теперь эта песня стала моей. Я готовилась улетать за любовью, и Дэр был моей птицей, моим проводником.

Чувством. Любовью.

Я закончила песню, и быстро обернулась туда, где он стоял. Однако мужчины там не оказалось, он неведомым образом возник в паре шагов от меня. И, не успел зал взорваться аплодисментами, как я попала в объятьях мужа.

— Ну, Мэй, — угрожающе произнес он, — сном ты сегодня точно не отделаешься!

Я прикусила губы.

— Разве мы не договорились, супруг?

— И через слово я не переступлю, — кивнул он, уводя меня в сторону. — Но такой подарок не должен остаться без ответного.

Меня охватило блаженство. Я склонилась и тихо спросила:

— Когда мы сможем уйти, как думаешь?

Ответом стало появление дяди. С ним подошел отец и братья, потом подтянулись другие родственники. Меня завалили вопросами самыми разными, и пришлось на время забыть о желаниях.

Я то и дело искала глазами Сварта, но, кажется, они с Вальди вышли на воздух. Я сомневалась, что Марк просто так уйдет. Наверняка он готовил нам особое поздравление… Дэр, понимая мои тревоги, помог отвлечься. Мы танцевали, радовались общению с его друзьями, и вскоре стало ясно, что они теперь и мои тоже. Смайл уже успел расспросить Торми о наших настоящих родителях.

Маму действительно звали Рэя, а отца — Нэйрат. Наша прежняя фамилия звучала длинным и трудным словом, и я не с первого раза смогла выговорить её. Иртинниэлль-ла-Рила.

— На островах у всех такие трудные фамилии? — спросила я.

— Да, Мэйди. В основном. Они основаны на принадлежностях родов к стихиям, — пояснил Торми. — Твоя мама была деревом, а отец — водой.

— А кто я? Вы можете сказать?

— Думаю, ты взяла стихию мамы, став деревом. Но при этом часть твоей души способна взлетать с ветрами, а потому ты и воздух тоже.

Дэр ухмыльнулся.

— А про меня ты сказал, что я безнадежно утрачен для стихийных проявлений.

— Это было давно, — сжал его плечо Торми. — Думаю, тут и пояснять нечего — ты воздух и вода.

— То есть гроза, — улыбнулась Лера Чиникина.

— Буря, — уточнил Бэйт. — А вот я не обладаю нашим родовым даром ни в коей мере.

— Пока что, — нахмурился Дэр. Видимо, для него это было больной темой.

— Думаешь, молния однажды ужалит меня в зад… то есть в затылок?

Мы дружно рассмеялись. В их окружении я чувствовала себя как в кругу семьи. Хорошо, что и Смайл был с нами.

— Интересно, наши имена — настоящие? — задумчиво произнес Смайл. — Мое не похоже на чужеземное.

— Это верно, — улыбнулся Торми. — А вот Мэйди, скорее всего, аратское.

Об этом стоило бы спросить у отца. Обернувшись, я увидела, что он разговаривает со Свартом.

— Дэр, — кивнула я в их сторону.

— Угу, — отозвался мужчина. — Ждем беды. Болтливый змей наверняка приготовил самые смачные подробности моей жизни.

— Не переживайте, — вдруг сказал Андрей. — Марк не переплюнет меня.

— Что? — повернулся к нему Дэр.

— А то, что я уже всё про тебя Миратову рассказал. И хорошее, и плохое. И предупредил его, чтобы не начинал бой, в котором заведомо проиграет.

Дэр сощурился.

— Значит, всё-таки не удержался? Просил же ничего не предпринимать!

— Всегда пожалуйста, дружище, — рассмеялся принц. Я никак не могла привыкнуть звать его Андреем.

— Никаких благодарностей, забыл? — усмехнулся Магици.

— Ах, да. Тогда гневайся и мечи молнии.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — отозвался Дэр.

Вечер продолжился за столом. Я ела понемногу, но потом осмелела и принялась жадничать. Даже корсет не спасал — в меня помещалось всё больше. Конечно, не обошлось и без казусов. Двоюродный брат Сэри, выпив крепкого вина, полез с кулаками на Карви. Драка была, прямо скажем, смешной, но рассердила дядю и отца. Зачинщиков тотчас вывели из-за стола и принялись вразумлять.

Дэр совсем не пил, зато его брат оказался настоящим ценителем. Правда, он почему-то не пьянел. Я старалась не глядеть на Вальди и Сварта и не думать о том, что она могла стать его женой. Почему-то в это верилось с трудом. Скорее всего, это послужило поводом прийти, и Сварт собирался обмануть девушку. Но, возможно, она и правда понравилась ему… Стоило ли предупредить подругу? В конце концов, пошептавшись с Дэром, мы решили подождать.

По прошествии двух часов я почувствовала усталость. К тому времени гости уже были расселены по многочисленным комнатам восточного крыла, и многие отправились отдыхать. Дэр был категорически против «пышных проводов в покои с наставлениями на будущее», и на всякого, кто пытался оспаривать его решение, смотрел таким грозным взглядом, что даже троюродные бабушки не решились настаивать.

В конце концов, мы попрощались и пошли в комнату, что с самого начала была отведена Дэру. Я хотела поскорее закрыть дверь, отгородиться от всех и наслаждаться друг другом, пусть даже всего лишь заснув вместе. А завтра с рассветом, не ожидая разрешения и одобрения, отправиться в путь. Атра звала меня.

Но сначала нам предстояла веселая ночь. Я поняла, что она таковой будет, когда Дэр уронил меня на кровать, и, совсем как шуршакал, принялся щекотать пятки.

— Нечестно! — голосила я. — Мне подол мешает! Ай!..

Из-под кринолина донесся задорный смех.

— А мне — твои чулки.

— Тогда снимай их, снимай с меня кринолин — и продолжим!

Дэр расхохотался довольным смехом собственника.