Контракт на невинность (СИ) - Шварц Анна

Черт.

Еще около часа, а то и меньше — и я впервые стану чьей-то женой.

Выйду замуж, не предупредив об этом ни сестру, ни отца. Не зная, что меня ждет в будущем. Я даже не знаю, какая у меня будет фамилия! Надеюсь, я хотя бы смогу доучиться в институте.

Дьявол, а если об этом узнают мои однокурсники? Они будут шептаться, как минимум. Учителя? Боже, как… нервно.

Я чувствую, как моя ладонь тревожно потеет. Я сжимаю руку Камиля так сильно, что у него могут остаться вмятины от моих ногтей.

— Расслабься, — слышу я спокойный голос мужчины и прекращаю стискивать его ладонь, — для тебя мало чего изменится в наших отношениях. Это всего лишь формальности.

Он толкает двери ЗАГСа и мы делаем шаг в большой зал.

Потом Камиль замедляется. Он останавливается и тянет меня назад. За свою спину, словно пытаясь спрятать. Я растерянно смотрю на него, не понимая, почему он тормозит и вижу, как взгляд убийцы становится темным, колючим и настороженным.

Я замечаю причину его беспокойства: к нам направляются несколько мужчин. Пятеро высоких и крепких физически парней, на которых будто вот-вот треснут рубашки по швам. Один из них толкает перед собой инвалидную коляску. В ней сидит мужчина лет пятидесяти с полностью седыми волосами и злым, прищуренным взглядом.

Я выдыхаю только когда за нашими спинами появляется охрана Камиля.

Даже замуж спокойно не получается выйти. Что теперь происходит и кто эти люди? Напряг убийцы я чувствую всей кожей.

— Камиль, кто это? — шепчу я, но он игнорирует мой вопрос. Вместо этого я слышу усмешку.

— Надо же, — выплевывает едко Камиль, обращаясь к человеку на инвалидном кресле, — ты, наверное, выполз из своей берлоги впервые за долгие годы.

— Ну, ты меня вынудил, — голос этого человека вызывает у меня какое-то странное и мерзкое чувство. Слишком высокий для мужчины, наглый и самоуверенный, — хочешь жениться, Камиль? Не стыдно? У тебя совершенно нет совести. Я позабочусь о том, чтобы все узнали, что эта девчонка — всего лишь инструмент. Для твоей цели.

— Нихера себе, — хмыкает Камиль, — ты решил устроить сцену с разборками? А твоя совесть позволяет тебе убивать?

Я осторожно поднимаю взгляд на убийцу, чтобы оценить обстановку. Он не боится этого человека. Он смотрит на него так, словно не будь вокруг столько людей — давно бы набросился на него и перегрыз горло.

— Я чист перед законом, — ехидно отвечает человек, — в отличие от тебя. Свадьбы сегодня не будет. Можешь разворачиваться и уезжать.

Я чувствую, как Камиль тянет меня за руку. Мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы отправиться за ним, потому что тот человек напротив меня чем-то тревожит.

Камиль подходит к инвалидной коляске. Наклоняется к человеку и произносит очень тихо, но я слышу каждое слово, сказанное холодным, стальным тоном:

— Я тебе кишки выпущу, намотаю на шею и потом повешу. Те, кто тебя защищал уже мертвы. Как только я заберу у тебя свои деньги — тебе даже охране платить нечем будет. И придет твоя очередь сдохнуть. Надеюсь, ты успел купить себе место на кладбище, псина.

Закончив, Камиль выпрямляется. Человек криво улыбается и переводит на меня взгляд.

— Слышала? Слова настоящего убийцы. Преступника. Идейного. Хочешь скажу, для чего ты ему? Ему дядя завещал почти все свое имущество при условии, что он получит образование и женится. И пока он занимался херней, я спасал не раз бизнес его дяди от разорения. Рулил абсолютно всем. Я предложил ему неплохое содержание, если он откажется от наследства, но ему хотелось получить все. Пришлось показать ему… что ждет его в этой жизни.

— И он настолько увлекся, что убил женщину, на которой я хотел просто жениться. Заканчивай свою игру в хорошего парня, — спокойно отвечает Камиль, дернув бровью в ответ. Человек кривит лицо.

— Я не убивал. Так вышло. Случайно. Ты выбрал слабую по здоровью женщину. Думаешь, долго бы она прожила в мире больших денег? И эта не проживет. Или ты ее вышвырнешь, как только получишь свое. Но ты не получишь. Именно я достоин всем управлять. Не ты. Ты погубил свою репутацию. С тобой ни один приличный человек не захочет иметь дело…Я же свою выстраивал годами.

— Завались нахер.

Я в шоке выдыхаю воздух, который все это время держала в легких, слушая этих двоих. Он вылетает со свистом, обжигая пересохшие от волнения губы, оставляя опустошающее чувство внутри.

— Пропустите, — слышу я далеко позади голос, резко оборачиваюсь, и вижу, как в зал заходит полиция. Я дергаюсь в сторону, думая, что это за Камилем или за мной… но они отпихивают невесту в огромном белом платье и идут куда-то в другую сторону, не обращая на нас внимание.

Спустя мгновение оттуда выходит толпа взволнованных женщин, перешептываясь. До меня доносятся обрывки фраз — “так внезапно…такая молодая… сердце… всего сорок лет было… упала прямо когда торжественную речь читала…сейчас тут все закроют….”

Ох, черт.

Я шокировано сжимаю руку Камиля и ловлю на себе светящийся взгляд этого мерзавца в инвалидной коляске.

Теперь мне хочется спрятаться за спиной убийцы, лишь бы этот урод не пялился меня так пристально с мерзкой усмешкой на губах.

Я уверена, что это он подстроил. Кто-то умер, и это он виноват. Он же сказал, что свадьбы не будет. Что мы с Камилем можем уходить.

— Да, незадача. Похоже, что-то произошло с женщиной, которая заключала браки. Ладно, — усмехается этот урод, — оставлю вас наедине. Захочешь уйти от этого ублюдка, девочка — я тебя награжу. Дам тебе то, что необходимо. Подумай над этим. Можешь решиться прямо сейчас. Он не посмеет тебя остановить перед людьми.

— Ну ты и мразь, — шепчу я, а у человека взмывают брови.

— Я?

— Ты. Я сейчас пойду к полицейским и скажу, что это ты подстроил смерть женщины!

Камиль тихо начинает смеяться. Я возмущенно смотрю на него, а человек фыркает.

— С чего ты взяла, что это я? У тебя есть доказательства, девочка? Захвати этого преступника с собой. Полиция будет рада вас обоих выслушать. Удачи, Камиль. Девочку береги. За ней теперь будут с большим интересом наблюдать.

Он со смехом объезжает нас и направляется со своей свитой к выходу. Это гребаное гадкое хихиканье еще долго звучит у меня эхом в ушах.

В носу начинает странно щекотать. Я покачиваюсь, чувствуя, как меня ведет, и закрываю глаза, лишь бы прекратилось головокружение. Слишком много всего для меня за сегодня. Слишком много информации. Слишком много потрясений. Так и до обморока недалеко.

— Все в порядке, — шепчу я, чувствуя, как хватает меня Камиль за плечи. Кажется, я на секунду отключилась и начала падать. Я трогаю тыльной стороной ладони отчего-то мокрый нос, открываю глаза и вижу алые разводы на руке. Похоже, у меня от переживаний пошла кровь носом.

— Я… я могу идти, — повторяю я. Потом вытираю руку об платье. Зачем — не знаю. На автомате, — правда, со мной все хорошо.

— Я вижу, — отвечает Камиль и спустя секунду я взмываю в воздух, оказавшись у него на руках.

"Пусти" — хочется мне сказать, но эти слова вылетают изо рта только слабым, тихим стоном. Мир окончательно меркнет и я все-таки окончательно отключаюсь.

Эпизод 36

Я открываю глаза в доме Камиля, практически в полной тишине. Единственное, что слышно — шум дождя. За окном льет так, что по стеклам стекают целые ручьи воды. Я сажусь на кровати, прислушиваясь к ощущениям: меня все еще мучает слабость, легкая тошнота и странная тяжесть в районе желудка.

Камиль даже не снял с меня платье, только разул. Я скольжу взглядом по белой ткани, отмечая капли крови на юбке, темные брызги грязи на подоле. Платье испорчено… может, его еще можно сдать в химчистку, но сейчас мне как-то грустно на него смотреть. Оно было красивым… с утра.

Да и хрен с ним, с этим платьем. Я устало тру лицо руками, вспоминая случившееся. Перед глазами всплывает тот мерзкий человек в инвалидной коляске. И я снова слышу его голос.