Победу ни с кем не делим! - Альберт Байкалов

Сейчас, сидя в постели, Барбара вдруг поняла, что Кен вчера приходил вовсе не для того, чтобы справиться о делах. Он выяснял, как она намерена освещать происходящие в стране события.

Не успела она привести себя в порядок, как в дверь постучали. Это был снова Кен.

– Ты почему такой расстроенный? – с ходу спросила она его.

– А разве есть причины для веселья? – вопросом на вопрос ответил он. – Русские обрушились на Грузию всей своей мощью. Еще пара дней – и они оккупируют всю страну. На территориях сепаратистских республик ночью под прикрытием их войск осетинские карательные отряды начали этнические чистки. Медведев это тот же Милошевич. Я не знаю, куда смотрит международное сообщество. Хотя, возможно, это самый верный шаг не вмешиваться в происходящее. Если они так легко начинают любую войну, что им стоит атаковать Америку своими ракетами?

– Сейчас Олимпиада, – как бы невзначай заметила Барбара, ловя себя на мысли, что даже не посмотрела ее открытие.

– Вот именно, – кивнул Кен, – для русских нет ничего святого.

– Почему ты говоришь о русских? – нахмурилась Барбара, опускаясь на стульчик перед зеркалом.

– А кто еще? – он удивился. – Разве осетины решились бы нападать на такую большую страну, если бы не чувствовали поддержки?

– Ты сказал глупость, – она развернулась к нему и зажала коленями ладони. – Саакашвили сам объявил, что начал операцию по наведению конституционного порядка.

– Правильно! – Кен поднял палец вверх. – Полиция Грузии вошла в Цхинвал. Конечно, это произошло при поддержке армейских подразделений. Но ты видела, как отреагировали русские? Они обрушили на город тонны ракет и снарядов! Это варварство!

– Знаешь что, ты бы лучше спустил пока вниз мою сумку, – устало попросила она и снова повернулась к зеркалу. Нужно было хоть немного подкрасить лицо. Война войной, но она женщина. Снова вспомнился русский спецназовец, и Барбара вдруг рассмеялась. Она представила, как он точно так же сидит каждое утро перед зеркалом и разрисовывает свое лицо этими ужасными полосами под цвет той местности, на которой будет выполнять свою работу…

На этот раз журналистам выделили другой автобус. Барбара с удивлением узнала от француженки, что это связано с тем, что возившего их накануне водителя убили русские.

Она хорошо помнила, что невысокого роста грузин убегал вместе с Резо. И никто их не пытался преследовать. Конечно, они могли нарваться на другую группу спецназа. Ей вдруг до слез стало жалко этого человека. Она попыталась расспросить подробности у Резо, но сегодня грузин был немногословен, и лишь развел руками, изображая на лице скорбь.

Было начало рабочего дня. Барабара смотрела в окно, пытаясь по лицам людей понять их настроение. Со вчерашнего дня мало что изменилось. Лишь стало немного меньше машин на дорогах, да местами можно было увидеть о чем-то беседующих грузин. В городе появилось больше военных. Причем в большинстве своем они праздно шатались, словно всю армию в один день отпустили по домам. Ехали той же дорогой, что и накануне. Был только встречный транспорт, но мало. Дважды Резо давал команду остановиться. Они выходили на дорогу. Грузин пытался остановить ехавшие из Гори машины. Часть из них проносилась на огромной скорости. Те, кто останавливался, ничего вразумительного сказать не могли. Все твердили, что город занят русскими, но никто их не видел. Как ни странно, бегущие из Гори люди покидали свои дома из-за информации, которая шла из Тбилиси: радио, не умолкая, рассказывало о зверствах, творимых в оккупированных районах, и повальном мародерстве.

В Игоети сделали небольшую остановку. Село словно вымерло. Люди ходили мрачные. Пока Резо с кем-то консультировался по телефону, Барбара включила приемник. Последней новостью было занятие Гори и Поти русскими. Еще сообщалось, что они не собираются останавливаться. Колонны бронетехники двинулись на Тбилиси.

Барбара невольно посмотрела на дорогу. Никаких признаков приближения армады танков пока не было. Она выключила приемник и задумалась над смыслом своей командировки. Еще вчера было все ясно, они с Кеном – представители прессы демократических стран, и прибыли с миссией донести до людей правду о творящихся в Грузии событиях. На практике оказалось все сильно запутанным. Ей стало казаться, что эту самую правду попросту придумывает на ходу Резо, а кто-то на пути следования их автобуса ставит по его приказам декорации. Их возят по каким-то селам и лесам кругами, показывают трупы убитых мирных жителей и говорят, что это сделали русские, при этом сами грузины ведут себя так спокойно, словно рядом не орудуют отряды страшных спецназовцев.

– Какие планы на ближайшее время? – дождавшись, когда Резо закончит говорить, спросил его сотрудник английской телекомпании.

– Решается вопрос с русскими, чтобы нас допустили для работы на оккупированных территориях, – нарочито громко объявил грузин.

– Наконец-то, – обрадовалась Барбара. – Теперь можно воочию убедиться, что там происходит. Наверняка они нам дадут свою охрану.

– А чем вас не устраивает наша? – нахмурился Резо.

– Наша устраивает полностью, – быстро нашлась Барбара, особо подчеркнув первое слово. – Но ведь русские не позволят им ездить с нами. А я слышала, что в тех районах орудуют банды мародеров.

– И не только, – Резо успокоился. – В Цхинвале выпустили из мест лишения свободы уголовников и раздали им оружие. Вы представляете, чем это может закончиться?

– Представляем, – задумчиво проговорила Барбара. Направившись к автобусу, она неожиданно вспомнила, что не взяла с собой воды. Огляделась по сторонам. Чуть в стороне, рядом с дорогой, какая-то женщина торговала мандаринами. Рядом стояли бутылки «Боржоми». Барбара оглянулась на Резо. Он увлеченно говорил по телефону.

Барбара направилась к торговке. В этот момент рядом остановился «Хаммер». Из него, оставив открытыми двери, вышли двое военных. Поравнявшись с машиной, Барбара невольно встала.

– Нет, дома на ранчо много работы, отец уже стар…

– У нас в Ричмонде…

«Американцы?» – спохватившись, Барбара прошла к женщине и встала позади военных.

Один молча ткнул пальцем в «Боржоми». Второй, явно грузин, заговорил с торговкой.

– И все же здесь лучше, чем в Ираке, – донесся из недр «Хаммера» голос.

Ее затрясло от возбуждения. Неужели американцы решили защитить Грузию? Интересно, сколько их и что это за части? Почему об этом нигде не сообщается? Неужели Буш думает, что страна может потянуть сразу три крупных конфликта?

Между тем, рассчитавшись за две бутылки с водой, военные повернулись к машине.

– Позвольте спросить…

– Ноу коммент, – нарочито громко, на плохом английском ответил грузин. Он вытянул свободную руку с растопыренными пальцами в ее направлении, намереваясь пройти к машине. Когда ладонь уперлась в грудь, Барбара захлебнулась от негодования. Этот грузин действовал словно телохранитель. Он явно отвечал за то, чтобы к американцам не подобрались любопытные.

Но Барбара не собиралась отступать. Она забежала вперед и обратилась ко второму мужчине, уже и по лицу догадавшись, что он такой же грузин, как она папуас.

– Я знаю, вы американские военные! – заторопилась она. – Позвольте спросить, вас перебросили из Ирака?

– Мэм, я всего лишь отношусь к техническому персоналу, – с кислой миной заговорил он. – В Ираке не был. Даже не умею стрелять.

– У вас такой загар, – собираясь с мыслями, чтобы задать второй вопрос, проговорила она.

Это была удача! Барбара уже представила глаза редактора, который просматривает полученный от нее материал. Сейчас ее мало волновала этическая сторона вопроса.

– Откуда вы родом? – она преградила путь военному, и он был вынужден остановиться.

– Оклахома. Простите, но мы торопимся.

– Сколько вас?

– Я один. Не обращайте внимания на форму. Это в целях безопасности.

– В тылу грузинской армии орудует русский спецназ, – заторопилась она. – Вы приехали ловить его?

– О чем вы говорите?! – рявкнул американец.

Барбара заметила, как в ее сторону повернулся Резо. Как из дверей автобуса выглянул Кен. Он тут же сделал снимок.

Военные же оттолкнули ее в сторону и устремились в свой броневик. Массивная дверь вздохнула едва слышным скрипом петель, и дверь захлопнулась. «Хаммер», плавно тронувшись, покатил в направлении Гори.

– Что случилось? – участливо спросил возникший рядом Резо.

Барбара даже вздрогнула от неожиданности. Секунду назад он стоял намного дальше.

– Ничего, – она пожала плечами. – Но в этой машине несколько американских солдат. Они говорили об Ираке. Что там хуже, чем здесь. Наверное, имели в виду жару.

Группа прошла с километр в направлении Гори, после чего углубилась в лес и повернула назад.

Снова двигались в режиме полного радиомолчания. Быстро смеркалось. Антон лихорадочно соображал, как поступить. Отчего-то его не покидало ощущение надвигающейся беды. Он привык доверять чувствам и дал команду остановиться. Группа рассредоточилась.