Журналюга (СИ) - товарищ Морозов

Переписал на чистовик, принес в редакцию «Комсомолки», показал Вите Попову. Тот похвалил за живой, разговорный язык и здоровый юмор, но сказал, что такие темы следует раскрывать гораздо тоньше и умнее. А не лупить прямо в лоб. Но, ничего, постепенно научишься… Статью он все-таки взял — можно немного доработать, довести до нужной кондиции. И поставить (обязательно со смешной карикатурой) в одну из рубрик, посвященную нравам современной молодежи.

Через неделю статья вышла в газете, и Паша специально съездил в редакцию, попросил несколько экземпляров «Комсомолки». А потом с гордостью продемонстрировал первое свое творение родителям — смотрите, это я сам написал! А заодно рассказал о своих планах на ближайшее будущее — что собирается поступать в МГУ на журфак. Отец, Тимофей Васильевич, откровенно расстроился: рухнула его давнишняя мечта о сыне-инженере, продолжателе славной заводской династии. А мама, Нина Николаевна, только вздохнула и сочувственно покачала головой: по плечу ли тебе этот журфак, сынок?

Сам подумай: там, небось, в этом твоем МГУ, все места давно уже распределены среди своих — детей и внуков профессоров и академиков, а также прочих наследников других высоких и важных чинов. А у тебя, Пашка, родители — самые что ни на есть простые люди, и они никаких нужных связей не имеют, поэтому помочь тебе ничем не смогут. Ни деньгами, ни важными знакомствами… Да и успеваемость у тебя, прямо скажем, пока не самая высокая: конечно, ты хорошо подтянулся в последнее время, пятерки в дневнике стали появляться гораздо чаще, чем раньше, но хватит ли тебе этого, чтобы поступить в лучший вуз страны? По Сеньке ли, проще говоря, шапка? Не шутка ведь — один из престижнейших факультетов самого главного университета СССР…

Там ведь, небось, конкурс совершенно бешеный и проходной балл страшно высокий. Может, тебе, сынок, все-таки стоит еще раз хорошенько подумать, взвесить свои шансы и пойти в обычный вуз? Как говорится, лучше синица в руках, чем журавль в небе. А писать статьи ты сможешь в институтскую газету или же заводскую многотиражку. Не хочешь поступать в Станкин — и не надо, мы тебя неволить не будем, выбери сам, что тебе по вкусу. Но главное — по плечу, по твоим способностям.

На это Паша отвечал обстоятельно и подробно: по поводу престижности и сложности поступления ты, мама, права, да я сам всё это хорошо знаю. Но на летних экзаменах главное — проскочить первые этапы: творческий конкурс, собеседование и сочинение, на которых отсеивается абсолютное большинство абитуриентов. А дальше будет уже гораздо проще, поверь мне. И важно не количество поступающих, а их качество, конкретно — уровень их подготовки. И тут он может со многими поспорить — кое-какие знания у него уже имеются. И еще больше их подтянет, время пока есть… Разумеется, в МГУ, как и во всяком престижном вузе, существует блат (куда ж без него?), есть и немало «позвоночных» (тех, кто поступает по звонку сверху), но часть мест все равно достается обычным ребятам.

У приемной комиссии есть четкая установка сверху: брать на журфак не только «своих» ребят, имеющих «мохнатую руку» в ректорате или деканате, но и «чужих» абитуриентов, и в первую очередь — тех, кто обладает настоящим талантом. Профессия ведь, что ни говори, творческая, и в журналистике прежде всего ценится умение хорошо писать, создавать интересные, яркие материалы. Что толку от разных там «сынков» и «дочек» (а также «внуков» и «внучек»), если они не способны сочинить ни одного приличного текста, не могут написать острую, злободневную, яркую статью? Бездарей у нас в журналистике и так хватает…

И еще один, очень важный момент: если принимать только «своих», «блатных», то кто потом станет вкалывать в газетах и журналах, напрягаться и тянуть, по сути, на одном себе весь неподъемный груз обычной, будничной рутинной журналистской работы? Все знают: «блатных» студентов, всех этих заносчивых, гонористых, презрительно кривящих губу мальчиков и девочек, имеющих важных покровителей и высоких родственников, потом фиг заставишь бегать по заводам и фабрикам (или колхозам-совхозам), собирать необходимый материал. А освещать в газете напряженную трудовую жизнь советского народа — надо, причем регулярно (и главное — правильно); показывать успехи рабочих коллективов — тоже необходимо, отмечать передовиков производства (культуры, медицины, образования, науки, сельского хозяйства…) — тем более. Да еще время от времени слегка критиковать имеющие пока место быть наши отдельные недостатки…

Кто этим всем заниматься будет? Производственно-колхозные темы, прямо скажем, не очень интересны для молодых тружеников пера, а иногда — и просто скучны (заезженные, стандартные, навязшие в зубах), но без них в газете — никак, иначе тут же влетит от бдительного начальства: почему не освещаете у себя то-то и то-то, не показываете объемно и выпукло жизнь простых советских граждан, выполняющих и регулярно перевыполняющих годовые планы и досрочно завершающих очередную пятилетку? Чем вы там вообще у себя в редакции занимаетесь? Надо бы разобраться!

Главный редактор в любом крупном издании — прежде всего политик и партийный функционер, поставленный на высокую должность именно для того, чтобы твердой рукой направлять творческий порыв своих подчиненных в правильное и нужное русло. Проще говоря, чтобы бдить и не пущать. Недаром же почти во всех газет и журналов под названием красуется надпись — «общественно-политическое издание».

И чем выше уровень газеты (многотиражка, районная или городская, областная, республиканская и, наконец, всесоюзная) — тем выше и ответственность работающих в этом печатном органе сотрудников. Начиная от простых корреспондентов и до самог о главного редактора…

Так вот, рутинной, повседневной работой занимаются именно простые, не «блатные» парни и девчонки. Те, кто пришел в журналистику по призванию и поступил честно, благодаря своим способностям (а не по блату или звонку сверху). Они будут из кожи вон лезть, грызть землю зубами, чтобы пробиться наверх. И именно они — те самые рабочие лошадки, кто тянет на себе всю советскую журналистику. Так было, так есть и так оно всегда будет. Аминь!

Поэтому он вполне может стать одним из них, шанс есть. Поэтому помощи ему не требуется: ни деньгами, ни связями. Хотя от последнего он бы, пожалуй, не отказался — всегда полезно подстраховаться, подложить соломки. Но раз нет — значит, нет, обойдемся как-нибудь и без этого, поступим сами. Задача трудная, но вполне выполнимая. Как говорил товарищ Хрущев, цели ясны, задачи определены, за работу, товарищи!

Паша, разумеется, показал свою статью в школе. В первую очередь, как и обещал, — парторгу Николаю Ивановичу, а затем и завучу Маргарите Павловне. Те ее одобрили и даже порекомендовали Ирочке Селезневой (она отвечала за школьную печать) разместить столь полезный материал в стенной газете. Что и было вскоре сделано… После этого Павел Матвеев стал местной «звездой» (точнее, «звездочкой») — никто из его одноклассников (да и вообще учеников школы) не мог похвастаться подобным успехом. Даже, как говорится, и рядом не лежало!

Подумайте сами: статья в самой престижной и популярной молодежной газете Советского Союза, которую наверняка увидят миллионы читателей — «Комсомолку» выписывали во всех местных организациях ВЛКСМ. На Пашуа чуть ли не пальцами стали показывать — смотрите, какой у нас растет талант! Просто самородок! А учителя, что самое приятное, начали к нему более благосклонно и снисходительно относится и уже не так, как раньше, придирались, если он чего-то там не знал или недоучил по теме. Все понимали: Пашка Матвеев — творческий человек и делает очень важную, общественно-полезную работу — освещает жизнь нашей учащейся молодежи и, таким образом, способствует ее идейно правильному воспитанию.

Вскоре Паша написал еще одну статью — про военно-патриотический музей в родной школе, где были собраны поистине уникальные материалы, рассказывающие о легендарных советских летчицах знаменитого гвардейского Таманского авиационного полка легких ночных бомбардировщиков.