Дневник княгини Варвары Туркестановой, фрейлины Ее Императорского Величества Марии Фёдоровны, за 1818 год. - Варвара Туркестанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тадекин, 24 декабря.
Сегодня ровно в четверть двенадцатого мы пересекли нашу дорогую границу и вновь очутились на русской земле. Я воздала Господу хвалу и мы поздравили друг друга. В Паланге состоялся большой прекрасный завтрак, после которого прусская свита распрощалась с нами. Мне бы хотелось вновь увидеться с господином Вертером, весьма порядочным человеком. Приехав сюда, я вновь почувствовала себя совершенно больной. Боюсь, что у меня опять начнется колика. О! Как мне не терпится оказаться в Петербурге, в Зимнем дворце и в своей комнате!
Фраенбург, поместье графини Ливен, 25 декабря.
Ночью я не сомкнула глаз, всё прохаживалась как заблудшая страдающая душа. Сегодня — Рождество, поэтому мессу не служат. Чтобы восполнить этот недостаток, маркиз Паулуччи приказал послать за полковым священником, который пропел Te Deum. Его собрались послушать все православные. Я все время чувствовала боль, а в дороге мои страдания усилились. Приехав во Фрауенбург, я, наконец, смогла лечь в постель и спокойно отдохнуть. Когда я говорю «спокойно», то подразумеваю «не в карете», поскольку боли в кишках не утихали ни на минуту.
Рига, 26 декабря.
Императрица отправилась в путь без меня. Я ехала вместе с Руллем. У меня всё по-прежнему болело и каждый толчок доставлял мне страдания. Едва приехав, я тут же легла. Меня пришла навестить Мария Ливен. Увы! Боль, терзавшая меня, не дала мне почувствовать удовольствие, которое я испытала бы в любое другие время от общения с доброй милой Анреп. Ночь прошла ужасно, слабительные не помогли. Мне так не терпится оказаться дома.
Вольмар, 27 декабря.
Сегодня все ночуют в Валке, но у меня нет сил добраться туда. Господин Рулль оставил меня здесь в доме своей сестры, которая всю ночь ухаживала за мной с неутомимым усердием. Эта славная дама напоминает мне вдову Сарепту, прядущую пряжу при свете лампы. Я поистине была растрогана оказанным мне приемом. Проведя у ней одну из самых мучительных ночей, я смогла на следующий день пуститься в дорогу около десяти чесов.
28 декабря.
Я провела весь день в карете, не выходя ни на минуту, поскольку боялась простудиться. Императрица должна заночевать в Торме. Я решила добраться туда, чтобы подождать ее. Мне стало хуже, чем вчера.
Нарва, 29 декабря.
Мы приехали в Торму незадолго до наступления ночи. Не было никакой возможности попасть в дом, где остановилась Ее Величество, чтобы объявить о себе. Все было наглухо закрыто и как бы слуга не старался, он не мог отыскать входа. Ворота были заперты так, что открыть их было невозможно. Покрутившись вокруг и посоветовавшись с господином Руллем, мы приняли решение продолжить путь. В шесть часов утра я остановилась в Гессле, чтобы выпить чашку кофе. После этого я более не выходила из кареты и сумела приехать в Нарву на час раньше императрицы, которая останавливалась в Йеве, чтобы отобедать с местными дворянами.
Петербург, 30 декабря.
Приехав в Нарву, императрица навестила меня. Я чувствовала себя лучше и полагала, что на следующий день смогу сопровождать ее, однако она сочла уместным уехать ночью, а я продолжила путешествие вместе со своим эскулапом. Счастье, которое я испытывала при приближении к Петербургу, утоляло мои страдания, хотя я чувствовала себя плохо. Приехав в Ополье, я выпила бульон. Нас хотели обмануть и вместо почтовых лошадей дать крестьянских. Однако мой спутник, едва не вступив в драку, добился, чтобы нас обслужили, как следует. И мы, не торопясь, не мчась во весь опор, приехали на заставу, когда часы пробили половину одиннадцатого. Я не верила своим глазам, пересекая улицы. Хотя было уже довольно темно, я опустила стекло, чтобы не пропустить ничего из того, что открывалось моему взору. Когда я увидела Зимний дворец, я чуть не выскочила из кареты. Наконец, я подошла к своему подъезду[26], поднялась по 113 ступеням, открыла дверь и меня охватило чувство полнейшей радости и благодарности Провидению, приведшего меня к родному очагу. Первым делом я пошла в домашнюю часовню и воздала Ему должное за оказанное мне благодеяние.
Примечания
1
Выбойка — самый грубый ситец. — Примеч. пер.
2
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
3
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
4
De Profundis — Из глубин. Начало покаянного псалма, который читается как отходная молитва над умирающим. — Примеч. пер.
5
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
6
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
7
Altri tempi — другие времена. — Примеч. пер.
8
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
9
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
10
То же.
11
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
12
То же.
13
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
14
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
15
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
16
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
17
Боже, храни короля. Написано по-английски в оригинале. — Примеч. пер.
18
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
19
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
20
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
21
Написано по-русски в оригинале. — Примеч. пер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
