Империя крови - Крис Уэйнрайт

— Это свои, — успокоила его Гнатена. — Отведи к Тайраду этого мальчугана. Он сын нашей правительницы, уже несколько дней скитается по лесу. Видишь, какой голодный и оборваный. Завтра расскажем обо всем Панне.

— Ничего себе мальчуган! — По губам Даваса, который был почти на голову ниже Вульфа, скользнула добродушная усмешка. — Пойдем, — кивнул он юноше. — Отведу тебя к нашим. Обогреешься и подкормишься, это я тебе обещаю. Ну, до встречи, — кивнул он подруге.

— До встречи. — Вульф повернулся к Ингер, которая только молча кивнула ему.

— А ты ему приглянулась! — обняв за плечи немного смутившуюся Ингер, сказала напарница, когда шаги мужчин затихли вдали. — Каков зверь! — восхищенно добавила она. — Не уступит статью даже Конану.

— Конан уже старый… — только и смогла ответить Ингер.

— Глупенькая! — засмеялась Гнатена. — Впрочем, ты по-своему права. Вам все люди нашего возраста кажутся стариками. Наверное, и моей дочке тоже, — добавила она и вздохнула.

Киммериец с трудом разлепил глаза. Тело налилось бесконечной тупой болью. Он был все еще привязан к деревянной доске, временами впадал в забытье и, очнувшись, не понимал, где находится. Варвар уже потерял счет времени, ему казалось, что он висел здесь распятым всегда. Внезапно Конану показалось, что открываются двери, но эти звуки столько раз уже возникали в его воспаленном мозгу, что он перестал обращать на них внимание.

Однако на этот раз все было наяву. В каморку в сопровождении двух женщин, вооруженных короткими мечами, вошла Мэгенн.

— Ну что, вспомнил, кто ты такой? — спросила амазонка и, не дождавшись ответа, коротко бросила: — Развяжите!

Когда женщины ножами перерезали удерживавшие киммерийца ремни, он упал, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой.

— Это тебя научит хотя бы немного уважать нас, Конан из Киммерии! — усмехнулась Мэгенн, наблюдая, как варвар тщетно пытается встать на ноги, опираясь на локти.

Услышав свое имя, Конан вздрогнул и медленно поднял голову.

— Удивлен? — засмеялась женщина. — Кто же у нас не знает спасителя Акилы? Один раз ты уже помог ей победить сестру и вновь взойти на трон, а теперь, похоже, намереваешься повторить это. Верно?

Киммериец попытался кивнуть в знак согласия, но у него это плохо получилось.

— На цепь его! — распорядилась Мэгенн. — Вставай!

Варвар, наконец, с трудом поднялся. Ему завели руки назад и, надев на сложенные вместе запястья обруч, пропустили цепь между ногами и накинули петлю на шею. Чтобы цепь не душила его, он вынужден был наклониться, но тогда удержать равновесие можно было, лишь согнув ноги в коленях.

— Пошли! — раздалась новая команда, и одна из женщин натянула свободный конец цепи.

С трудом передвигая ноги, Конан почти на корточках последовал за ней.

— Ха-xa! — залилась веселым смехом Мэгенн. — Смотрите, точь-в-точь косолапый медведь!

Они миновали длинный полутемный коридор и стали подниматься по лестнице, что было чуть легче, чем идти по прямому полу. Пройдя пару маршей, они оказались в просторном зале, в дальнем конце которого на помосте, покрытом звериными шкурами, восседала женщина в богатом убранстве. Варвар сразу же узнал ее — это была Энида. Когда-то она командовала одним из отрядов войска амазонок, выступавших на стороне Акилы. Теперь, как он знал, положение изменилось. Энида вот-вот провозгласит себя правительницей амазонок.

— Вот этот дикарь, правительница! — Мэгенн, поклонившись, приблизилась к помосту. — Мы к твоему приезду немного вправили ему мозги, чтобы понимал, что к чему.

Энида весело улыбнулась — не ему, а просто так, видно, от полноты чувств, и варвар заметил, что она изрядно пьяна.

— Да уж вижу! — рассмеялась Энида. — Славно поработали, только вот шкуру ему сильно попортили. Ты не перестаралась? Он еще годен для дела?

— А как же! — отозвалась Мэгенн. — Я знала, что такой зверь нам еще пригодится.

— Хм! — с интересом разглядывая варвара, будто видела его впервые, буркнула правительница. — Ты права, самец подходящий. Я еще тогда, три года назад, могла это понять.

Киммериец, согнувшись, исподлобья наблюдал за ними. К нему возвращалась ясность мыслей, но жажда сильно мучила его и мешала сосредоточиться.

— Послушай, Энида, — прохрипел он. — Я с удовольствием повеселюсь вместе с вами, только дай сначала глоток воды!

Тут же он получил увесистый удар от стоявшей сзади прислужницы. Она шлепнула его плашмя мечом, и варвар почувствовал, как лопнула кожа и потекла кровь.

— Не забывайся, раб! — прошипела Мэгенн. — Заговорил, надо же!

— Дайте ему напиться, — усмехнулась Энида. — Пусть не думает, что мы такие уж жестокие.

Прислужница принесла кружку с вином и поставила ее на пол перед Конаном. Руки варвара были скованы за спиной, поэтому он встал на колени и сначала, как собака, лакал вино, а потом, схватив кружку зубами, опрокинул остаток в глотку.

— Ловко! — засмеялась правительница. — Еще хочешь?

Киммериец кивнул. Вино прекрасно освежило его, и он решил вести себя тихо, чтобы не нарываться на лишние неприятности.

«Дальше видно будет, — подумал он. — Если уж попался, как желторотый юнец, придется не спешить. Случай всегда представится, надо только его не проморгать».

Варвар расправился со второй кружкой и почувствовал, что, когда жажда отступила, его начинает одолевать зверский голод. Неизвестно, сколько он провисел в этой каморке, может быть, и не один день.

— Теперь, правительница, не прикажешь ли ты меня накормить? — смиренно обратился он к Эниде.

— До чего же мы так дойдем? — расхохоталась она. — Наешься, а потом и женщину захочешь, наверное? А?

Все присутствующие в зале тоже рассмеялись, кроме киммерийца, которому было совсем не весело.

Энида кивнула, и перед киммерийцем поставили блюдо с кусками мяса. Он снова встал на колени и, как животное, принялся рвать его зубами. Конан действительно походил на зверя: громадный, с копной черных спутанных волос и засохшими потеками крови на голом теле, он алчно отгрызал мясо от костей, урча от удовольствия. Его мало заботило, что о нем думают окружающие. Главное, надо было успеть набить брюхо, пока неожиданное расположение правительницы не сменилась вспышкой гнева.

Он оказался прав. Блюдо еще не опустело, а прислужница, видимо по знаку госпожи унесла остатки пищи. Варвар тщательно облизал перепачканные жиром губы и только тогда взглянул на Эниду. Она разговаривала вполголоса с Мэгенн, но, заметив движение киммерийца, повернула к нему голову.