Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня - Игорь Станиславович Прокопенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГАРФ. Ф. Р-3316. Оп. 1. Д. 5. Л. 1.
Впрочем, была и еще одна причина, по которой Сталин не собирался первым нападать на нацистскую Германию и обозвал Чуйкова за бравурное высказывание не просто «дураком», а «враждебным элементом».
Еще задолго до начала войны Сталин понимал, что не будет никакого наступления на Берлин. Напротив, будет отступление и большие жертвы. Колесные танки для атаки на Берлин, о которых сегодня пишут либеральные историки, – это всего лишь раздутый миф. Реальность же состояла в том, что Сталин в это время спешно готовил страну к обороне, строил укрепрайоны на западной границе. Никакого наступления не предвиделось, войскам нужно было намертво вцепиться в родную землю и стоять насмерть. Подтверждение этого факта – в документах. Собственной рукой Сталин в 1941 году утвердил план строительства пограничных укрепрайонов. Читаем:
Проект постановления «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов»
«Построить на новой государственной границе 20 укрепрайонов и перенести туда артиллерийское оборудование со старых фортификационных сооружений».
Рис. 114.
Сопроводительная записка Г. М. Маленкова, П. К. Пономаренко, Н. С. Хрущева, С. К. Тимошенко, Г. К. Жукова, Н. А. Вознесенского И. В. Сталину к проекту постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов».
16 июня 1941 г.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 658. Л. 44. Подлинник, машинописный текст, подписи – автографы Г. М. Маленкова, П. К. Пономаренко, Н. С. Хрущева, С. К. Тимошенко, Г. К. Жукова, Н. А. Вознесенского, И. В. Сталина, К. Е. Ворошилова, В. М. Молотова, А. И. Микояна, Л. М. Кагановича.
Увы, к моменту нападения нацисткой Германии сталинский план строительства оборонительных сооружений будет выполнен всего на четверть. Дальше свои коррективы внесет война, к которой, несмотря на все приготовления, Советский Союз оказался все-таки не готов.
Какова роль Сталина в сокрушительных неудачах начала войны?
Считается, что Сталин неверно оценивал ситуацию накануне войны, игнорировал донесение разведки, поэтому страна оказалась не готова к отражению нацистской агрессии.
Что сегодня может сказать в свое оправдание товарищ Сталин? Давайте взглянем на один важный документ, который лег на стол Сталина всего за четыре дня до нападения нацистской Германии. Начальник разведки Меркулов докладывает Сталину:
«Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает:
Пункт 1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удар можно ожидать в любое время».
Читаем дальше.
«Пункт 5 – уже произведено назначение будущих начальников округов оккупированной территории СССР. Для Кавказа назначен Аммон, руководящий работник НСДАП в Дюссельдорфе. Для Киева – Бурандт, бывший сотрудник министерства хозяйства, работающий ныне во Франции. Для Москвы – Бургер, руководитель хозяйственной палаты в Штутгарте».
Сегодня мы имеем возможность спросить у Сталина: что он ответил начальнику советской разведки Меркулову на его предупреждение? Как отреагировал на это совершенно конкретное, казалось бы, не дающее поводов для сомнений донесение по поводу даты начала войны? Есть ли ответ Сталина? Есть. И в данном случае этот ответ свидетельствует не в пользу Сталина. Читаем:
«Резолюция тов. Меркулову от Иосифа Сталина: Можете послать ваш источник из штаба германской авиации к еб-ной матери. Это не источник, а дезинформатор».
Дальше случилось то, что случилось. Сегодня мы можем сказать: отреагируй Сталин на это письмо по-другому, отдай приказ о приведении войск в высшую боевую готовность, возможно, начало войны было бы другим.
Почему Сталин не поверил сообщениям разведки о времени нападения фашистской Германии?
Почему в ответе Сталина читается нескрываемое раздражение, трудно объяснимая сегодня ярость? Есть ответ на этот вопрос? Тоже есть. Мы привели только один документ, а рассекреченные архивы хранят десятки донесений зарубежных резидентур по поводу начала войны. И эти донесения – разные. В одних сообщалось, что нападения не будет. В других – что война будет, но даты ее начала назывались самые разные. По одному донесению, война должна была начаться чуть ли не завтра, по другому – через месяц, по третьему – через год. Невозможно было определить, какая дата правильная. Именно этим, как нам кажется, и была продиктована столь эмоциональная реакция Сталина на донесение о начале войны, которое мы привели выше.
Рис. 115.
Агентурное сообщение из Берлина о завершении Германией подготовки к нападению на СССР с сопроводительной запиской наркома госбезопасности В. Н. Меркулова И. В. Сталину. 17 июня 1941 г.
АП РФ. Ф. 3. Оп. 50. Д. 415. Л. 50–52. Подлинник, машинописный текст. Резолюция – автограф И. В. Сталина, подписи – автографы В. Н. Меркулова и П. М. Фитина.
Была и еще одна причина раздражения Сталина: он очень боялся спровоцировать Гитлера на развязывание войны. Сталин войны не хотел.
Существует Директива № 1 и Приказ Наркомата обороны, подписанный за день до начала войны, 21 июня 1941 года.
Приказ предписывает: «не поддаваться ни на какие провокационные действия».
В этом документе ясно прослеживается желание Сталина избежать любых провокаций, не допустить развертывания полномасштабных боевых действий. Это общий лейтмотив поведения Сталина накануне войны. Даже когда война уже началась, Сталин, не веря очевидным фактам, принимает ошибочные решения: например, на предложение начинать развертывание обороны и эвакуацию населения Сталин продолжает отвечать матом.
Показательна записка, которую направил в адрес Сталина председатель Моссовета Пронин 5 июня 1941 года. Она предусматривала мероприятия по эвакуации Москвы в военное время. На этой записке Сталин оставил матерную резолюцию, приказав буквально следующее: «Тов. Пронину, прошу комиссию по эвакуации распустить, документы представлять тогда, когда о них вас попросят».
Таким образом, вопрос об эвакуации Москвы в военное время в практической плоскости был отодвинут. Во многом именно этим объясняется московская паника 16 октября 1941 года.
Мало кто знает, что в те трагические дни на фоне отступления наших войск были в Москве бунты, беспорядки и, как следствие, подавление этих беспорядков. А враг тем временем стремительно рвался вглубь страны, оставляя за собой пепелища деревень и зарево пожаров в городах. В этот момент стране как никогда нужен был мудрый лидер, который твердой рукой организовал бы отражение агрессии. Был ли таким лидером Сталин?
Рис. 116.
Шифртелеграмма штаба Западного особого военного округа командующим 3-й, 4-й и 10-й армий с приказом наркома обороны СССР о приведении войск в боевую готовность в связи с возможностью внезапного нападения немцев. 21
