Люди без Планеты - Олеся Андреева

Меня изучали вдоль и поперек. Сомнений не было, человеческая кровь оказала на меня замечательнейшее действие, появился здоровый румянец, будто я прожил всю жизнь на свежем воздухе при правильном питании. Я быстро прибавил в весе и росте. Уже не хилый юнец смотрел на меня из зеркала, а широкоплечий молодой мужчина. Но самое главное, там, где я находился, наблюдалось относительное спокойствие планеты. Уже через месяц мне дали новое задание, привести живого человека на Римпву. Я готов был пойти на все, лишь бы снова услышать эту тишину, ощутить покой. И если я мог принести это состояние на свою планету, то я сделал бы все, что угодно.

Мы, все наше население пошли на массовые убийства ради покоя. Так мы стали донорами Римпвы. Мы могли отличаться социальным положением, происхождением, влиянием, но каждый из нас был прикован к планете. Поначалу это показалось настоящим прорывом, мы могли остаться дома и жить счастливо. Спасли, что могли, восстановили порядок, установили новый режим. Конечно, условия жизни не позволили нам вернуться к привычному образу жизни. И то, что каждый из нас обязан был проводить три часа в сутки в Храме Покоя, не самое необычное отличие. Ученые изучили процесс влияния человеческой крови на планету через организм римпвийца. И он был налажен, отработан и стал бесперебойным. Во время релаксации энергия, взятая из человеческой крови, беспрепятственно протекала, как электричество в глубь планеты, успокаивая бушующий вулкан. Она циркулировала по поверхности, перемещаясь через антенны.

Жизнь наладилась. Время шло. Мы менялись. Организм адаптировался к новому образу питания. Эволюция и труды ученых за сто лет из нас сделали новый вид более пригодный для получения энергии из людей. Мы буквально забирали себе чужую жизнь. Продолжительность наших увеличилась. Появлялись дополнительные способности. То, что не забирала планета, оставалось у нас. Из этих остатков мы научились создавать материальные вещи, и то, что они так же требовали постоянной подпитки, тогда казалось пустяком. Но эйфория длилась недолго. Оказалось, того, что мы отдаем недостаточно. Планете для равновесия необходимо было больше. Она высасывала все, что могла. И постепенно мы становились приведениями. В организме не хватало полезных веществ, что вскоре отразилось на нашей внешности. Бледные подобия даже того, что жило в бункерах под землей. Мы практически все стали одинаковы, сухое телосложение, белые волосы, по сути пустая внутри седина, глаза тусклые, прозрачные. Даже дети, изредка рождающиеся (только с особого разрешения Императора) уже не имели расовых отличий. Мы все были отражением друг друга. Я когда-то был темноволосым мальчишкой, теперь на полу в лагере лежал беловолосый с сиреневыми прозрачными глазами полутруп.

Мне, как первопроходцу, предоставили право набора группы для доставки людей на Римпву. И я с рвением принялся за это дело. Тогда и появился Ромо. Он был один из еще пятерых членов моего отряда. Но нас объединяли идентичные переживания. Именно они когда-то сделали нас друзьями. Дни, проведенные на Земле, были наполнены для нас ощущением счастья. На Римпве мы больше не могли испытывать эмоций, все они выкачивались. Поэтому нас тянуло на Землю. К музыке. К картинам. К синематографу. К счастливым людям. Даже просто наблюдать за ними доставляло удовольствие. Не верилось, что можно жить полной жизнью. И за это мы их ненавидели. И получали удовольствие от их смерти, от их крови. До поры.

Потребности росли. Возникла необходимость расширить группу. Уже через пятьдесят лет подобных групп было пятнадцать. И с течением времени количество периодически увеличивалось.

Земляне тоже менялись. Их эмоции и потребности становились другими. И это безвозвратно меняло планету. А потом появились характерные симптомы, как когда-то на Римпве. И чем дальше, тем больше ситуация походила на то, что творилось у нас. Мы были бессильны. Спустя три сотни лет и получив новый ряд способностей, мы не смогли бы как-то исправить ситуацию. Повторная борьба теперь уже с чужой планетой нам была не по плечу.

Тогда Ариадна, дочь Императора, забила тревогу. Достаточно избалована, на мой взгляд, она решила поиграть в величие и благородство. Но она нашла на Земле профессора Иванова. Почему я присоединился к этой игре? Профессору удалось зажечь во мне надежду на нормальную жизнь, в которой будет место радости, улыбкам, пусть даже грусти, лишь бы заполнить эту сосущую пустоту. Вот уже почти двести лет я не испытывал ничего кроме усталости.

Ромо такой поворот не устроил. Он не видел перспектив и не хотел перемен. Его устраивал естественный ход событий. Мы долго спорили, но мне так и не удалось убедить друга. Слишком хороши были правила игры, которые мы когда-то придумали. Отказаться римпвийцу от крови было труднее, чем человеку от наркотиков. Но вопль внутри для меня был страшнее потери новых одурманивающих способностей. Впереди маячила призрачная свобода от донорства. Нас могли заменить люди, способные напрямую передавать свою энергию. Поэтому я и моя группа дали согласие на участие в эксперименте, надеясь, что прихоть дочери Императора окажется небезрезультатной.

Ортон, имеющий влияние на Императора советник, так же не углядел в переменах выгоды для себя. Он был нашим главным оппонентом. Продолжая работать с Ромо, советник успел хапнуть себе чуть ли не население целого мегаполиса, для разведения в неволе. Так он рассчитывал продлить наше существование. Но существовать уже не хотелось. Я готов был либо умереть, либо заменить себя человеком. Ненависть к планете не оставляла мне другого выбора.

Я чувствовал под собой холодный пол. Только этот холод удерживал меня в сознании. И обещание Ромо добраться до Ренаты. Даже в этом амебоподобном состоянии я чувствовал, как судорожно захлебывалось сердце. Она дарила мне бурю эмоций. Различный спектр их я испытывал с тех пор, как увидел ее уставшее лицо в обрамлении каштановых волос. Когда мы сидели на крыльце под звездным небом. Даже, когда она узнала о нашей сущности (узнала только то, что мы позволили). Она наполнила меня такой радостью, что даже Римпва не в силах была все поглотить.

Я ясно видел ее лицо перед своими закрытыми глазами. Черты классические, но не лишены индивидуальности. Она должна была чаще улыбаться, тогда на щечках появляются ямочки. Жаль, что события, произошедшие с людьми, не располагали к хорошему настроению. Но когда она все же улыбалась, мне и самому хотелось растянуть губы в улыбке. Я ненавидел людей, а сейчас ради одной из них готов был вырвать сердце своему бывшему другу.

Ренату больше никто спасти не сможет. Если Ромо не врет, и Ариадна мертва, то остается только один выход — нужно вернуть людей на Землю. Она уже не та, какой мы привыкли ее видеть, но все еще пригодна для жизни. Пусть людей там не ждут комфортные условия, но и на Римпве Ортон не предоставит им пятизвездочного отеля.