ГРАС. Компиляция. Книги 1-8 - Никита Велиханов

— Слушай, а у тебя напарник есть?

— Конечно, есть.

— А кто?

— Олежек Кузнецов. У него — саранча. Мы с ним оба по насекомым специализируемся. Саранча и лиса, по прозвищу, естественно, Патрикеевна. Хитрая, стерва. Кстати, ты ведь тоже наш. В смысле, по специальности. У тебя не как у Вальки — одни теплокровные. У тебя — вон какие ребята.

И он показал рукой в утомившихся и присевших на ближайшую осину передохнуть жуков.

***

За первые две-три недели, проведенные в этом заколдованном лесу, Витек успел познакомиться со всеми братьями и сестрами. С Валей у него отношения наладились сразу. Но они стали чем-то большим, чем напарники. Их сближала не просто необходимость все время быть вместе и «пасти волков», как говорила Валя.

«Насекомый» блок кроме Димы Аятова и долговязого и мрачного Олежки Кузнецова составляли еще две пары. Одна интернациональная: грек из Мариуполя Дима Мелитис и еврейка из Орла Дина Ваксман занимались пчелами. Между «домашними», пасечными роями и роями дикими, в которых Витек еще не успел как следует разобраться, были какие-то странные отношения. Да и не сказать, чтобы эти ребята посвящали в свои внутренние дела посторонних. Необычным было и то, что у ДД, как звали их в лагере, не было своих «вторых» индивидуальных зверей. Зато они оба в равной мере свободно командовали при случае любыми другими двукрылыми: осами, шмелями, оводами, слепнями, мухами... За исключением муравьев. Это была епархия Арифа Мирмитова — коренастого выходца с Северного Кавказа, который ухаживал за своими муравейниками, как за любимыми детьми. В качестве «второго тела» при нем состоял взрывной и вздорный кабан Прошка. В напарницах у Арифа ходила Светка Белявская — со всевозможными разновидностями бабочек и с юркой вертлявой выдрой по кличке Коза.

В «теплокровную» секцию кроме Витька и Вали входили еще Славик Пацюк — специалист по грызунам, и Натаха Сорокина — главный местный птицевод, имевшая особое пристрастие к воробьям, воронам и галкам. Витек сразу обратил внимание на то, что фамилии у тех, кто здесь жил, чаще всего напрямую связаны со «специальностью» — наверняка у Колесника были на это какие-то свои особые резоны: Он прикинул про себя, что должна означать в этом контексте его собственная фамилия — и возгордился. И собачье его тело зовут Князем. Еще он обратил внимание на то, что взрослых здесь, за исключением самого Колесника, не было. Дине Ваксман, самой маленькой, было лет девять. Витек с Валей были здесь, наверное, старшими. Да еще Костик Раков, занимавший промежуточную позицию между «теплокровными» и «насекомыми». Его подопечные скелет имели, по большей части, внутренний, но кровь — холодную, и жили в воде и в земле. Рыбы, раки, лягушки, жабы, змеи. Не самая приятная компания.

Еще были Лена Полянская и Ксана Ковтун — эти занимались неподвижными формами жизни. Так сказать, огородницы. У Витька глаза на лоб полезли, когда Валя в первый раз привела его во владения этих двух маленьких колдуний. Шли они со стороны леса, и еще там, в глубокой лесной чаще, им начали попадаться не совсем обычные вещи. Началось все с невероятных, невозможных в природе шапок яркого зеленого мха — вроде той, на которой проснулся недавно и сам Витек. Но только там такая шапка была одна, и занимала она от силы три-четыре квадратных метра. Здесь же изумрудные, тускло мерцающие в древесной полутьме наплывы мха покрывали — огромными, в десятки квадратных метров — пятнами все вокруг, насколько хватало глаз. Кое-где во мху были продолговатые вмятины, по форме похожие на отпечатки человеческих тел. Было такое впечатление, что совсем недавно здесь кто-то лежал, причем лежал долго, не час и не два. Мох стлался по земле, заполняя в ней малейшую впадинку. Мох карабкался на деревья, и вот тогда становилось особенно заметно, насколько толстым слоем он растет — не менее полуметра, а кое-где и метр. Мшаные травинки были необычайно длинными и издавали приятный терпковатый запах, который Витек уловил еще издалека — не человеческим, естественно, носом. Как ни странно, особенно чутким на этот запах оказался не Князь. Жуки просто с ума посходили и начали выписывать такие пируэты, что у Витька — именно здесь — закружилась голова, и он вынужден был волевым усилием на время посадить разгулявшихся летунов себе на плечо. Они тяжело и явно нехотя опустились (сегодня их было трое) и повисли на ткани, вцепившись в нее негнущимися черными коготками.

Между шапками мха росли такие же огромные папоротники, а дальше, за мхом и папоротником, начиналось грибное царство. Такого количества грибов Витек в жизни не видал — хотя в далеком детстве на Деме они с родителями ходили по тамошним лесам и набредали иногда на поляны, где шагу нельзя было ступить, не раздавив грибной шляпки. Самое поразительное было то, что грибы росли здесь строго по сортам — как будто высаженные специально. Впрочем, до Витька довольно быстро дошло, что так оно и есть: это действительно грибная плантация. Никто не умеет, а здесь умеют. Здесь вообще много чего такого умеют.

Сперва шли ровные поляны, сплошь усеянные лисичками; потом начались груздятники, а уж затем пошли боровики, поддубники и прочая крепкая братия. Но больше всего Витька удивило то, что среди этих прекрасных во всех отношениях грибов он заметил немало — и не маленьких по размеру — делянок мухоморов. Он спросил об этом Валю и услышал в ответ:

— А как ты думаешь, с чего это брага тебя так взяла? И с чего потом ты стал видеть так, как никогда раньше не умел? Тут мухоморы — главный компонент.

Угу, кивнул Витек. Мускарин. Все-таки наркотик. Но вот, что странно — никакого эффекта привыкания. Мне этой браги больше не хочется. Во всяком случае — пока не хочется. Но только каким же таким наркотиком можно научить видеть глазами псов и жуков. Вот на этот вопрос Витек ответить не смог, и задавать его не стал, а просто пошел себе дальше, следом за Валей.

Дальше начались бесконечные плантации каких-то трав, между которыми постепенно стали попадаться то тыквы, то огурцы, то кабачки. И тут Витек почувствовал себя Незнайкой в Солнечном городе. Потому что огурцы здесь были — как кабачки. Кабачки — размером с крупную тыкву, только куда длиннее, а с чем. сравнить тыкву, он сразу и не придумал. Разве что с автобусом. Проделай дырочку, выскреби серединку и живи себе с миром. Причем на вкусе продукта