Патрик Кензи - Деннис Лихэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он сказал:
— Что ты собираешься делать?
Я промолчал. Оттянув его связанные руки, я примотал их к стальной ножке холодильника. Ножка была маленькая и тонкая, но сломать ее не смогли бы и четыре Коди, даже привыкшие ходить в качалку и насиловать девушек.
— Где мой бумажник, ключи от машины и остальное?
Он мотнул головой в сторону шкафчика над духовкой. Я открыл его и нашел внутри все свои вещи.
Пока я распихивал их по карманам, Коди сказал:
— Ты собираешься меня пытать.
Я покачал головой.
— Больше я тебя не трону, Коди.
Он прижался затылком к холодильнику и закрыл глаза.
— Но кое-кому позвоню.
Коди открыл один глаз.
— Знаю я тут одного мужика…
Коди повернул голову и уставился на меня.
— …но о нем я расскажу тебе, когда вернусь.
— Что? — заволновался Коди. — Что за мужик?
Я ничего не ответил и через скользящие стеклянные двери вышел на крыльцо. Пересек задний двор, обогнул дом сбоку и выбрался к фасаду. Забрал со ступенек утренний выпуск «Трибьюн» и на секунду замер, прислушиваясь. Все было тихо. Вокруг ни души. Пока мне везло, и я решил использовать это обстоятельство на полную катушку. Дошел до своего «порше», забрался внутрь и подогнал машину к гаражу Коди. Здесь меня скрывали от любопытных глаз — справа дом Коди, а слева — высаженные в ряд по границе участка могучие раскидистые дубы и тополя.
В гараж я проник через ту же дверь, которой мы с Буббой воспользовались в прошлый раз, уходя. Стоя в прохладной полутьме возле «ауди» хозяина дома, я позвонил по мобильнику.
— Таверна «У Макгуайра», — раздался в трубке мужской голос.
— Это Большой Рич?
— Это Большой Рич. — Голос в трубке теперь звучал настороженно.
— Привет, Большой Рич. Это Патрик Кензи. Можешь позвать Салли?
— А, Патрик, привет. Как дела?
— Да все так же.
— Понятно. Сейчас, погоди. Салли у себя.
Я чуть подождал, пока Мартин Салливан не снял трубку у себя в офисе, расположенном в задней комнате таверны «У Макгуайра».
— Салли слушает.
— Здорово, Сал.
— Патрик? Как сам?
— У меня для тебя живчик есть.
Помрачневшим голосом он спросил:
— Верняк? Без балды?
— Сто пудов.
— А образумить его кто-нибудь пытался?
— Ага. Но без толку.
— Ну, это редко бывает, — сказал Салли. — Эта зараза похлеще Эболы.
— Это да.
— Он нас дождется?
— Дождется как миленький.
— Записываю.
Я продиктовал ему адрес.
— Слышь, Сал. Там есть кое-какие смягчающие обстоятельства. Немного, но есть.
— И?
— Постарайся обойтись без необратимых последствий. Не нежничай, но…
— Ладно.
— Спасибо, Сал.
— Не за что. Ты нас встретишь?
— Меня там и близко не будет, — сказал я.
— Спасибо за наводку. За мной должок.
— Забей. Ты никому ничего не должен.
— Ладно, бывай. — Он повесил трубку.
На полке я нашел моток изоленты и через вторую дверь гаража вернулся в дом. Миновал почти пустую комнату, в которой из всей мебели был только тренажер Stair-Master да на полу валялась пара гантелей. Толкнув противоположную дверь, я очутился на кухне и приблизился к Коди Фальку.
— Что за мужик? — тут же спросил он. — Ты сказал, что знаешь какого-то мужика.
— Коди, — произнес я. — Я хочу задать тебе очень важный вопрос.
— Что за мужик?
— Забудь пока про мужика. Мы до этого еще дойдем. Слушай меня, Коди.
Он смотрел на меня преданным взглядом, всем своим видом демонстрируя, какой он славный и безобидный, но в глазах его бился животный ужас.
— Мне нужен честный ответ, и мне плевать, какой он будет. Я тебя за это не виню. Мне просто нужно знать. Это ты изуродовал машину Карен Николс? Да или нет?
На его лице нарисовалось непонимание — точно такое мы с Буббой имели возможность наблюдать, когда были здесь в прошлый раз.
— Нет, — сказал он твердо. — Я… В смысле, это не в моем духе. На фига мне корежить хорошую машину?
Я кивнул. Он говорил правду.
Я вспомнил, что еще тогда у меня в голове звякнул тревожный звоночек, но я не обратил на него внимания, потому что успел многое разузнать о подвигах Коди и был на него слишком зол.
— Ты в самом деле этого не делал?
Он покачал головой:
— Нет.
Он перевел взгляд на свою щиколотку:
— Можно мне льда?
— А про мужика больше не хочешь послушать?
Он сглотнул, заставив подпрыгнуть кадык.
— Кто он?
— По большей части нормальный мужик. Ничем не выдающийся. Работает, живет. Но десять лет назад к нему домой вломились два ублюдка и изнасиловали его жену и дочь. Его дома не было. Их так и не поймали. Жена-то еще ничего, постепенно оклемалась, насколько это возможно после встречи с мразью вроде тебя, Коди, а вот дочь… Замкнулась в себе, и все. Она теперь в психушке. Ни с кем не разговаривает, сидит и целыми днями смотрит в стену. Ей сейчас двадцать три, а выглядит она на сорок.
Я сел перед Коди на корточки.
— Так вот, с тех пор этот мужик… Стоит ему узнать, что где-то завелся насильник, как он собирает друганов, и они… Слышал, может, пару лет назад в гетто на Ди-стрит нашли одного? Кровища у него хлестала из всех дыхательных и пихательных, а во рту торчал член. Его собственный. Отрезанный.
Коди прижался затылком к холодильнику, издавая горлом булькающие звуки.
— А, слышал, значит, — сказал я. — Это не байка, Коди, все так и было. Мой приятель и его друзья постарались.
— Умоляю… — Голос Коди упал до шепота.
— Умоляешь? — Я поднял брови. — Хорошо. Попробуй поумолять этого мужика с друганами.
— Умоляю, — повторил он. — Не надо…
— Продолжай практиковаться, Коди, — сказал я. — У тебя почти получается.
— Нет, — простонал Коди.
Я отмотал фут изоленты и оторвал ее зубами.
— Понимаешь, насчет Карен. Я думаю, примерно наполовину это была не твоя вина. Ты получил эти записки. Ты тупой. Поэтому… — Я пожал плечами.
— Пожалуйста, — сказал он, — не надо, не надо, не надо…
— Но ведь были и другие женщины? Так ведь, Коди? Те, которые ни о чем тебя не просили. Те, которые не обращались в полицию.
Коди быстро опустил глаза, пока я не прочитал в них правду.
— Подожди, — прошептал он. — У меня есть деньги.
— Прибереги их на психотерапевта. После того как мой
