Книга тайн - Борис Воробьев

Но до определённого момента большевики терпели своих идейных оппонентов и широко использовали их таланты. Например, Нестор Махно, анархист, никогда не исповедовавший коммунистическую идеологию, одно время воевал в союзе с большевиками. И воевал так хорошо, что удостоился ордена Боевого Красного Знамени (высшей награды тех лет) за номером 2!

Однако 6 июля 1918 года произошло событие, заставившее Ленина и его окружение кардинальным образом изменить своё отношение к тем, кого они меж собой называли «попутчиками». В день 6 июля вспыхнул левоэсеровский мятеж. Начался он, конечно, в столице, но затем с быстротой лесного пожара распространился за пределы Москвы и достиг своего пика в Поволжье, где у левых эсеров обнаружились многочисленные сторонники. В самой же Москве случились вещи экстраординарные: во-первых, левый эсер Блюмкин в провокационных целях (чтобы осложнить отношения Советской Республики с Германией) убил немецкого посла Мирбаха, а во-вторых, эсеры захватили в плен не кого-нибудь, а самого Дзержинского!

Конечно, мятеж был подавлен, а Председатель ВЧК освобождён, но о былой дружбе с попутчиками не могло быть и речи. Ленин незамедлительно разослал по фронтам директиву, обязывающую очистить войска от представителей эсеров и анархистов. А вместе с ними в проскрипционные списки попали и те, кто был самостоятелен, кто имел свою точку зрения на происходящие события, заслужив тем самым прозвище «партизан».

Выполнять же ленинскую директиву принялся Председатель РВС Республики Лев Троцкий.

Григорий Котовский

Григорий Иванович Котовский, командир Второго Конного корпуса Красной Армии, бунтарь и правдоискатель, осуждённый царским правительством к смерти и помилованный февральской революцией, боевик, действовавший в 1918 году в оккупированной Одессе и годом позже освободивший её во главе своих конников, кавалер ордена Красного Знамени и Почётного революционного оружия, член Реввоенсовета СССР, был убит в ночь на 6 августа 1925 года тремя выстрелами из маузера. Стрелял в него человек, которому Котовский не мог не доверять…

В июле 1925 года Котовский с семьёй приехал отдыхать в закрытый санаторий совхоза «Чабанка». Именно здесь его застало известие о том, что наркомвоенмор СССР Михаил Васильевич Фрунзе собирается назначить его своим заместителем. Поэтому Григорий Иванович решил уехать из санатория на неделю раньше, чтобы подготовиться к сдаче дел по командованию корпусом. Отъезд в Умань, где находился штаб корпуса, был назначен на 6 августа, а 5-го ночью Котовский возвращался к семье на дачу из правления совхоза. Комкор уже подошёл к крыльцу, когда из кустов выскочил человек и трижды выстрелил в него из маузера. Котовский плашмя рухнул на землю.

На выстрелы из дома выбежала жена комкора Ольга Петровна, появились соседи по даче. Котовского внесли на веранду, и Ольга Петровна, сама врач, стала осматривать супруга, надеясь, что он жив.

Увы! Осмотр подтвердил худшие опасения. Одна из пуль попала в аорту, и комкор умер мгновенно.

Вскоре после того, как Котовского внесли в дом, на веранду в состоянии, близком к истерии, ворвался человек и, упав перед Ольгой Петровной на колени, объявил, что убийца её мужа — он. Признание поразило Ольгу Петровну, поскольку она прекрасно знала этого человека.

Имя убийцы Котовского и все подробности покушения оставались сверхтайной до конца 80-х годов. В официальных биографиях Котовского советские авторы вообще старались не касаться трагических событий 6 августа 1925 года. В 20-х годах эмигрантский писатель Роман Гуль в своей книге «Красные маршалы» сделал предположение, что Котовского устранило ГПУ, и даже назвал имя убийцы — Майоров, но со временем выяснилось, что это ошибка.

В действительности убийцей Котовского был некто Зайдер, возглавлявший охрану сахарного завода, входившего в состав корпуса, которым командовал Григорий Иванович. Ничего странного в таком симбиозе: кавкорпус-сахарный завод — по тем временам не было. После гражданской войны в стране царила разруха и, чтобы преодолеть её, был введён нэп. Котовский, будучи неплохим хозяйственником, взял под опеку завод, продукция которого пользовалась спросом у населения. Полученные доходы шли на благоустройство быта красноармейцев.

Котовского и Зайдера судьба свела в 1918 году в белогвардейской Одессе. Анархо-коммунист Котовский, ещё не окончательно примкнувший к большевикам, но уже во многом разделявший их взгляды, действовал с отрядом боевиков в одесском подполье, а Зайдер совершенно легально содержал публичный дом.

В заведение Зайдера Котовского привели именно обстоятельства нелегальной жизни. Преследуемый белогвардейской контрразведкой, он был вынужден искать убежища у Зайдера. Тот укрыл его на чердаке и снабдил новой одеждой. Перед уходом Котовский, всегда любивший эффектные театральные фразы, поблагодарил Зайдера за гостеприимство и пообещал при случае «вернуть долг».

В 1920 году советская власть закрыла бордель Зайдера, и он оказался безработным. Два года Зайдер перебивался с хлеба на квас, отираясь в очередях на бирже труда. Но в 1921 году Зайдер узнал, что кавалерийским корпусом, чей штаб размещён в Умани, командует ни кто иной, как его «должник» Котовский.

Котовский всегда был человеком слова, и, когда несчастный Зайдер предстал перед ним с просьбой о помощи, комкор великодушно оказал её бывшему содержателю публичного дома. Так Зайдер стал начальником охраны на сахарном заводе, а через четыре года — убийцей своего благодетеля.

Когда в августе 1926 года начался судебный процесс, Зайдер на вопрос прокурора о мотивах убийства заявил, что на это его подвигнуло невыполнение Котовским обещания о повышении его, Зайдера, по службе. Конечно, это заявление нельзя было рассматривать всерьёз. Однако суд удовлетворился им, что вызвало недоуменные вопросы у многих.

Весь судебный процесс проходил, мягко говоря, странно. Зайдера почти не спрашивали по существу дела, объявили, без всякого на то основания, агентом румынской разведки. Суд был закрытым, и пресса на него не допускалась. Но венцом всему был приговор: Зайдеру за убийство советского военачальника назначили десять лет тюремного заключения. А в это время в соседнем зале суда был приговорён к расстрелу бандит, ограбивший зубного техника.

Зайдер отбыл наказание в харьковском допре, но отсидел всего два года — в 1928 году он вышел на свободу и устроился работать сцепщиком вагонов на железную дорогу.

Осенью 1930 года Ольга Петровна Котовская была приглашена в Бердичев на юбилей 3-й Бессарабской кавалерийской дивизии. В один из вечеров к ней в гостиницу пришли трое котовцев и заявили, что Зайдер приговорён ими к смертной казни. Вдова Котовского попыталась отговорить бывших подчинённых своего мужа, доказывая им, что Зайдер — единственный свидетель убийства Котовского и что с его смертью оборвутся все нити, ведущие к тем, кто стоит за спиной Зайдера. А в тайных пружинах убийства мужа Ольга Петровна была уверена.

Но мстители не вняли призывам, и вскоре Зайдер был казнён. Его убили, а затем положили на рельсы, чтобы имитировать несчастный случай. Никто из участников казни Зайдера не был привлечён к ответственности за самосуд. Их даже не разыскивали, хотя правоохранительным органам были известны все фамилии. Кто-то был сильно заинтересован, чтобы истинные причины убийства Котовского не были раскрыты. Но кто? Кто мог так засекретить материалы судебного процесса, что к ним нет доступа и по сей день?

Сделать это могли только люди, обладавшие огромной, по существу, неограниченной властью.

Гибель Григория Ивановича Котовского потрясла Фрунзе. Судя по всему, он заподозрил что-то неладное и затребовал в Москву все документы по делу Зайдера. Кто знает, какие выводы сделал бы из всего этого наркомвоенмор, если бы ему удалось до конца изучить документы. Но через два месяца Фрунзе лёг с пустяковой операцией в больницу и …умер на операционном столе!

После смерти Фрунзе документы по делу Зайдера вернули в Одессу, следователи выстроили удобную версию гибели Котовского. Было объявлено, что убийство совершено на бытовой почве, чем и объясняется мягкость приговора. Но при этом не забыли, что, выйдя на свободу, Зайдер может выболтать правду. И с момента выхода из ворот тюрьмы он уже был обречён.

Скорее всего котовцев попросту спровоцировали на убийство Зайдера, и, как только дело было сделано, о них забыли и не стали разыскивать, чтобы не будоражить общественность новым скандальным процессом…

Когда речь заходит о том, кто убил Котовского, большинство исследователей отвечают: те, кто убил Фрунзе. В этом есть своя логика. Действительно, ненавидевшие Фрунзе ненавидели и Котовского, которого новый Председатель РВС СССР (Троцкий был освобождён от этого поста в январе 1925 года) всячески приближал к себе. Тут надо внимательно проанализировать отношения Фрунзе и его предшественника на посту Председателя РВС.