Чертовски знаменита - Джоан Коллинз

Она слышала, как он напевает в кухне, раскладывая продукты по полкам.

«Он здорово аккуратный, – подумала Катерин. – Ему бы женой быть. То, чего мне не хватает».

Катерин никогда не любила домашнюю работу, и к тому же теперь даже визит в ближайший мини-маркет заканчивался небольшим столпотворением, так что она редко заходила на кухню, а уж готовила и того реже.

Бассейн зазывно поблескивал под испепеляющим полуденным солнцем, его мелкий конец частично находился в тени больших пальм. Дворик был ухожен, кактусы росли стройными рядами, мебель на веранде старая, но чистая, а матрацы на двух шезлонгах покрыты сверкающей белизны полотенцами.

Их двери кухни вышел Жан-Клод в голубых плавках, в руке он нес поднос с напитками. Плавки удачно подчеркивали его великолепную фигуру.

– Voila. – Он поставил поднос на столик и подал ей пластиковый стакан, украшенный черешней.

– Любимый напиток мадам. Шампанское и персиковый сок.

Он что, ничего не забывает? Она мельком упомянула у Бетти, что любит коктейль «Беллини», и вот он, пожалуйста, смешанный из марочного шампанского «Крюг» и только что выжатого сока. И как он умудрился сделать все за десять минут?

– Тут местная женщина приходит и делает все, что потребуется. – Он усмехнулся. – Очень послушная.

– А вам такие женщины нравятся?

– Нет, мне нравятся женщины задорные, очень умные и очень красивые. Вроде вас. – Он стоял очень близко, возвышаясь над ней, поскольку она сняла туфли. Склонив голову, он зарылся лицом в ее волосы. – Вы пахнете радугой, – прошептал он. – Радугой и ирисом.

– То, что я больше всего люблю, – сказала она, пробуя коктейль и думая, что ведь радуга не пахнет – во всяком случае, насколько ей было известно. – Самый вкусный коктейль, какой я когда-либо пила. Вы все так хорошо делаете?

– Почти все. – Он поднял стакан. – Вам это еще предстоит выяснить.

Она оглядела маленький теннисный корт.

– Полагаю, вы и по теннису спец?

– Испытайте меня, – улыбнулся он. – Я обожаю соревноваться.

– Я тоже.

Катерин ощущала удивительную легкость в голове под действием коктейлей и Жан-Клода; она было отошла за сигаретой, но он предложил ей свой портсигар, и она снова заметила надпись: «Схожу от тебя с ума».

– Хотите знать, кто мне его подарил? – спросил он. Она улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Лучше не надо.

У Катерин хватало ума никогда не спрашивать у мужчин об их прошлой любовной жизни. Она не хотела знать имена, даты и события. Ревность – бесполезное чувство; важно только то, что происходит сейчас. Она не смогла сдержаться и не поднять руку к его лицу, когда он давал ей прикурить. Она чувствовала его мужской, терпкий, сильный, но чистый запах. Его недавно выбритая щека оказалась гладкой, и его зеленые глаза не отрываясь смотрели на нее. Он мягко взял из ее рук стакан и поставил на столик. Затем еще более мягко притянул ее к себе.

Все исчезло вдали – смех на соседних участках и звуки концерта Моцарта для кларнета, который Жан-Клод поставил на стереопроигрыватель. Катерин слышала лишь стук своего сердца. Их губы встретились. Она целовалась сотни раз перед камерой, но сейчас все было иначе. Первое нежное прикосновение к любимому. Мягкое, ласковое, податливое, но полное страсти и чувственности, которые Катерин полностью была готова отдать ему. Она родилась, чтобы принадлежать ему. Скоро она будет его.

Он овладел ею на мягкой траве рядом с бассейном, там, где пальмовые листья защищали их от палящего солнца.

Катерин часто думала, что с сексуальной точки зрения она женщина простая. В отличие от своих подруг она не любила эротическую акробатику и все виды садомазохизма. Она верила в старомодные вещи – верную, настоящую любовь. Пока Жан-Клод изучал ее тело своим, дразнил и возбуждал ее губами и языком, она ощутила взрыв такой чувственности, что не смогла сдержать дрожь. Еще она ощутила всепоглощающую любовь. Много лет она притворялась, что ей она не нужна, что она ее не хочет. Но теперь, в этот роскошный полдень в Палм-Спрингс, она поняла, что ошибалась. Вот так все и началось.

Эти два длинных, ленивых дня они были поглощены друг другом.

Для Катерин такая безумная страсть была внове. Она обнаружила, что природа щедро одарила его как мужчину и что он обожает заниматься любовью. Он не старался угодить Катерин, это получалось у него естественно, как дыхание. Снова и снова он уводил Катерин с собой в незабываемо-чувственные путешествия, уверяя ее, что он так же, как и психолог Уильям Рейх, верит, что высшая точка в страсти – оргазм.

– Похоже, ты не устаешь проверять эту теорию на практике, – заметила Катерин, начавшая тоже в это верить.

– Для меня заниматься с тобой любовью так замечательно потому, что я начинаю серьезно в тебя влюбляться.

– Так скоро? – Ей не хотелось покидать его объятия.

– Нам на роду написано быть вместе, – прошептал он. – Это судьба, Китти.

Эти магические два дня Катерин испытывала такую гармонию с Жан-Клодом, какой у нее не было ни с одним другим мужчиной. Он воплощал все, что она мечтала иметь в любовнике. Нежный, романтичный, сексуальный, умный, ласковый, чувственный, страстный – воплощение всех мужских достоинств. Что касается его, то он признал, что, хотя у него и были романы, влюблялся он редко.

Четыре года Катерин одна стояла у штурвала. Принимала решения, устраивала свою карьеру, руководила домом, занималась Томми и несла ответственность за все. Но, несмотря на такое свое положение, чувствовала себя уязвимой. В этом была виновата ее чрезмерная известность, она это понимала. Ей почему-то казалось, что Жан-Клод был послан, чтобы спасти ее. Она не сомневалась, что влюблялась в него.

Во вторую ночь, когда они в объятиях друг друга в полудреме смотрели «Ребекку» из серии классических американских фильмов, Катерин услышала снаружи шум. Такое впечатление, что открыли кухонную дверь. Она еще раньше заметила, что бунгало Квентина совсем не защищено от вторжений, но, погруженная в свой новый любовный роман, она решила забыть об этом. Теперь она быстро нажала кнопку дистанционного управления, убавляя звук, и прислушалась. Она четко расслышала шаги в гостиной. Жан-Клод тоже услышал их. Он тихо скользнул с постели, подошел к двери и прислушался.

– Позвонить в полицию? – одними губами спросила она, но он отрицательно покачал головой.

Обернув полотенце вокруг талии, он открыл дверь спальни и крадучись прошел по короткому коридору, ведущему в гостиную. Накинув халат, Катерин на цыпочках подошла к двери, чтобы посмотреть, где Жан-Клод.

В гостиной было темно, но лунный свет из открытого окна позволял четко видеть силуэты двух мужчин. Она затаила дыхание. Безумие какое-то. Почему он не вернулся в спальню, не запер дверь и не позвонил в полицию? Жан-Клод направил мощный свет карманного фонаря прямо в лица грабителей. Подростки, вряд ли старше Томми. Они замерли, как кролики в свете автомобильных фар. Голос Жан-Клода прозвучал в тишине как удар хлыста.