Я и мое отражение - Тихонова Карина

– Пойдем в ванную, – шепнул он. – Из коридора слышно, что происходит в комнате.

Я заколебалась. Дядюшка обиделся.

– Да не нужна ты мне! – сказал он со злостью. – То есть…

И он поперхнулся.

– Нужна, но не в том смысле, – подсказала я.

– Ну-у-у…

Игра во влюбленность ему явно не удавалась, и дядюшка это признал.

– В общем, ты права.

– Это хорошо, – сказала я, вставая. – Мне от вас тоже ничего не нужно, кроме помощи.

– Вот-вот! – обрадовался дядюшка. – Мы можем быть друг другу полезны! Ну, что? Идем в ванную или рискнем поговорить здесь?

Я поднялась с кровати и молча направилась в открытую дверь гардеробной. Дядюшка бесшумно последовал за мной.

Оказавшись в ванной, я включила свет, дождалась, когда дядюшка переступит порог, и закрыла дверь на шпингалет.

Уселась на закрытую крышку унитаза, спросила:

– Ну?

Дядюшка присел на край ванны. Он был в пижаме и халате, наброшенном на плечи. Я подумала, встала, сняла с крючка махровый халат и завернулась в него.

Теперь мы являли собой классическое зрелище двух заговорщиков, планирующих цареубийство.

Интересно, почему я подумала о цареубийстве? Не знаю. Это было что-то вроде предчувствия.

– Хочешь что-нибудь спросить сама? – осведомился дядюшка.

– Хочу, – ответила я. – Кто был мужчина, за которым сегодня гонялся охранник?

– Он работал в нашем доме.

– Это мне уже известно.

– Он выпустил Женю из дома в ту ночь, когда произошла авария и сбежал.

– И это мне известно, – ответила я с удивлением. Надо же! Тетушка не соврала!

– Зачем он вам? – поинтересовалась я. – Хотите наказать его за Женины травмы?

– Женя умерла, – ответил дядюшка коротко.

А я застыла с открытым ртом.

Умерла?!

Дядюшка окинул меня трезвым оценивающим взглядом. Понял, что следующего вопроса придется ждать долго, и взял ситуацию в свои руки.

– Женя погибла в той аварии, о которой ты знаешь. Машина сорвалась с дороги в пропасть и взорвалась. У нее не было ни одного шанса на спасение.

Я подняла дрожащие руки и помассировала виски.

– Это была страшная трагедия, – сказал дядюшка с приличным скорбным выражением лица.

– Еще бы! – не сдержалась я. – Деньги-то принадлежали Жене, а не вашей жене!

Дядюшка чуть не подавился.

– Откуда ты знаешь?

Я с отвращением усмехнулась и продолжила массировать виски.

– В общем, ты права, – признал дядюшка. – Владеет деньгами Женя. То есть владела, – поправился он.

– А вы на них жили.

– Жили, – снова согласился дядюшка.

– И неплохо, – добавила я, обводя одобрительным взглядом роскошную ванную комнату.

Он ничего не ответил. А что тут можно сказать? И так все очевидно!

– Откуда у Жени такие деньги? – спросила я.

– От отца, – ответил дядюшка.

– А кто у нас отец?

Дядюшка почесал нос.

– Неважно, – сказал он наконец. – Он умер.

– Умер богатенький Буратино и завещал свои деньги внебрачной дочери, – догадалась я.

– Не совсем, – ответил дядюшка уклончиво. – Но это неважно.

– Да, – согласилась я. – Неважно. Главное, что Женя должна была получить большую сумму после своего тридцатилетия. Так?

Дядюшка кивнул. Я немного подумала.

– Представляю, какая это была для вас катастрофа, – сказала я. И пояснила:

– Женина смерть.

– Катастрофа! – подтвердил дядюшка с жаром. – Страшная катастрофа!

– Вы были здесь?

– Мы с Леной были в Москве, – ответил дядюшка. – За Женей приглядывал доверенный человек. Но в ту ночь он почему-то очень крепко спал.

Дядюшка пожал плечами и договорил.

– Говорит, ему подсыпали снотворное.

– Женя хотела от вас убежать? – спросила я.

– Наверное, хотела, – ответил дядюшка. – Не знаю. Знаю только одно: у нее не получилось.

– Не получилось, – эхом откликнулась я.

– Лене удалось замять дело, – продолжал дядюшка. – Она представила все таким образом, будто Женя попала в аварию и получила легкие травмы. Нам нужно было выиграть время, чтобы понять, как действовать дальше.

Помолчал и сварливо добавил:

– Не на улицу же идти!

– То есть вся эта роскошь…

И я обвела рукой ванную.

– …не ваша?

– Не наша, – ответил дядюшка. – Женя получала проценты с основного капитала. На них мы и жили.

– Значит, то, что я подписала в банке…

– Это была доверенность на перевод процентов Лене, – договорил дядюшка.

– Она заставила Женю отдавать ей деньги?

Дядюшка покачал головой.

– Да нет… Женя была не против. Все равно делами занималась Лена. И расходами по дому занималась тоже она. Женька была даже рада, что ее избавили от этой головной боли.

– Ага, – сказала я деревянным голосом. – Вы готовы были избавить ее от этой головной боли навсегда.

– Не я! – быстро открестился дядюшка. – Только не я! Мне Женька нравилась! Я был рад, когда Лена забрала ее из детдома…

Тут он спохватился и умолк.

Очень интересно! Выходит, Женя не постоянно жила в благородном семействе Володиных! А Елена Борисовна сказала мне, что Женька ей «досталась» сразу после смерти сестры!

– Давно она живет вместе с вами? – спросила я.

Дядюшка что-то мысленно прикинул.

– Давно, – ответил он наконец. – С пятнадцати лет.

– То есть с того времени, как она стала получать деньги?

Дядюшка поежился и промолчал. Глупый вопрос. И так понятно.

Я прислонилась спиной к бачку и задумалась.

То, что у Женьки богатый отец супругам Володиным стало известно пятнадцать лет назад. Или до этого он был не настолько богат, чтобы заинтересовать благородное семейство?

Возможно.

– Давно вы женаты? – спросила я дядюшку.

– А что? – не понял он.

– Просто интересно.

– Пятнадцать лет, – ответил дядюшка.

Я кивнула. Интересное совпадение. Пятнадцать лет назад неизвестная мне девочка Женя стала получать щедрое содержание от своего отца. И в это же время был заключен счастливый брачный союз ее родственников.

Очень интересно.

– В общем, мы немного потянули время, – продолжал дядюшка. – Пустили в городе слух, что Женя лежит в частной подмосковной клинике. Мы не знали, что делать дальше…

– И тут вы встретили меня, – подсказала я.

– Я просто в ступор впал! – откровенно высказался дядюшка. – Мне показалось, что я вижу ожившую Женьку!

Он споткнулся и неуверенно сказал:

– Знаешь, это было довольно страшно.

А я вспомнила побледневшую Елену Борисовну и поняла, почему она так испугалась, увидев меня в образе своей покойной племянницы.

Нечистая совесть, надо полагать.

– Что вы решили делать, когда познакомились со мной? – спросила я.

Дядюшка опасливо покосился на меня.

– В общем… Лена решила использовать ваше сходство.

– Для чего?

Он неловко развел руками.

– Ну… Сама понимаешь.

– Подошел срок получения процентов, – начала перечислять я. – Нужно было мое присутствие и моя подпись. То есть Женино присутствие и Женина подпись.

Дядюшка кивнул.

– Про день рожденья я уже и не говорю.

Дядюшка трусливо промолчал.

– Много я получу после тридцатилетия? – поинтересовалась я.

Дядюшка легко выдохнул воздух и почти неслышно прошелестел:

– Много…

– Ясно, – подвела я черту. – Вы хотите, чтобы я, получив эти деньги, поделилась с вами. И тогда вы сможете послать Елену Борисовну ко всем чертям.

Дядюшка молча почесал нос. Угадала, значит.

– Вы хоть понимаете, что обойти Елену Борисовну невозможно? – поинтересовалась я. – Нет, серьезно! Я знаю вашу жену совсем недавно, но понимаю одно: безнаказанно ее не кинуть.

– Это так, – подтвердил дядюшка. – Она нас обоих в землю живьем закопает.

– И что вы предлагаете? Закопать ее первой?

Я сказала это в шутку, но молчание, сгустившееся вслед за моими словами, расплющило меня в лепешку.

Я медленно приподнялась со своего импровизированного сидения.