Наследство. Чужая невеста - Валентина Баева

Охранник вышел, хлопнув за собой дверью. В не понимание, посмотрела на Игоря Анатольевича, задержав дыхания, ожидая его дальнейших слов. Он обошел стол и встал за моей спиной.

— Если ты и дальше будешь несговорчива, мы перестанем с тобой дружить. Надеюсь ты понимаешь ту ситуацию, в которой оказалась и будешь хорошей девочкой, а иначе, — я подпрыгнула от удара по столу, теряя, кажется, последнее самообладание. — Я перестану быть хорошим. Ещё раз, где бумаги?

— Я правда н-не знаю.

Левицкий схватил меня за хвост и с силой потянул на себя, задрав голову и сжал мое горло, перекрыв доступ к кислороду. Вцепившись в его пальцы, в попытках разомкнуть их, судорожно хватаю губами воздух.

Секунда, и я уже валяюсь на ковре, цепляясь за больную шею и жадно хватая воздух. Через слёзы подняла голову и посмотрела на мужчину, что как скола возвышается надо мной.

— Я найду их, как только они всплывут у кого-то. Мне дорого будет стоить это. И все же решу эту проблему, — он обошел стол и вернулся в кресло, посмотрев на меня как на ничтожество. — Сядь обратно!

Я встала и не сводя с него взгляда, вернулась на стул. Горло до сих пор ощущает его руку на себе, словно и не выпускал захват.

— Вы хотите мое имущество, драгоценности, деньги? Забирайте! — слова отдались болью в горле, но свою твердость не растеряла.

— Мне нужно право голоса в высших слоях. Их расположение и принятие моих позиций, — Левицкий откинулся на спинку кресла и усмехнулся, взирая на меня с высока.

— Позовите сына и я поставлю свои подписи там, где вы покажите. Но мою семью вы отпустите!

— Ты не в том положении, чтобы диктовать свои условия, девочка.

— Если я ничего не подпишу, то вы ничего и не получите!

— Смелая значит. Ну что ж. Тогда я убью сначала твоего деда. А после следующего отказа, отца. Что теперь ты ответишь?

Он упивается моим страхом и растерянностью. Я из-за всех сил сдерживаю панику, что волной накрывает мой разум. Страх потерять самых родных душит меня из внутри. Передо мной не человек. У него нет сердца, нет души. Лишь деньги и власть внутри него и больше места ни для чего нет.

— Зовите Лёню. Я все подпишу, только оставьте мою семью в покое.

Жалкие попытки воззвать в нем хоть что-то человеческое. Но его оскал на страдания другого, давно послужил ответом. Он рассмеялся, словно ничего смешнее не слышал. Неужели я выгляжу настолько жалко?

— Мой сын нам не нужен, — прекратив улыбаться, наклонился над столом, пододвигая стопку бумаг ко мне. — У меня недавно состоялся интересный разговор. Знаешь с кем?

Помотала головой в ответ на вопрос. Я взяла листы и начала читать, пытаясь вникнуть в их содержание. С каждой прочтенной строчкой, мои руки начинали дрожать все сильнее, охватывая меня паникой.

— С Михаилом. Так вот он рассказал мне о зависимости от других людей, про значимость в иерархии, — встал с кресла и обойдя стол, сел на него, нависнув надо мной. — И я проникся его словами. Понял, какое место хочу занять. И что самое главное. Все карты у меня на руках.

Весь этот бред, что выливал на меня, словно в яму для отходов, подкреплялось текстом в брачном договоре, вырисовывая четкую картину. Я подскочила со стула, швырнув бумагу на стол, которые красиво рассыпались, усеяв пол.

— Я не стану вашей женой!

Произнеся эти слова в слух, мне стало ещё хуже. Он усмехнулся мне в глаза и цокнул языком, словно пробуя на вкус мое отчаянье.

— А говорила, что хочешь спасти свою семью.

Плавно встал со стала и неспешно направился ко мне. Подойдя, провел пальцем по моему подбородку, наблюдая за моей реакцией.

Мне кажется, что я в первые готова потерять сознание. Так страшно и дурно стало от его слов. Разом выкачав воздух из лёгких. Я не была готова к такому повороту. Да и не смогла бы никогда к этому подготовиться.

— Присядь, милая. Нам ещё есть что с тобой обсудить. Не так ли?

Левицкий взял меня за локоть и вернул обратно на стул. Я как в тумане осознаю реальность и лучше бы упала в обморок, чем продолжать этот ад.

— Ты подпишешь бумаги ради своего отца?

Я подняла глаза на возвышавшегося надо мной мужчину и просто кивнула, подписав себе приговор. Я так люблю папу. Он ради меня бы пошел и на худшее, чем брак с таким человеком. Пусть подавиться своим свидетельством о нашем союзе и наслаждается проклятым наследством и дарованной властью. Это все, что он получит от меня.

Левицкий достал телефон и вызвав абонента, прислонил его к уху, ожидая ответа.

— Зайдите, — обошел меня и сел в свое кресло.

— Ваш сын никогда не простит вас, — прошептала сквозь предательскую слезу, что скатилась по моей щеке.

— Простит, милая. Ты переоцениваешь его привязанность к себе. К тому же я рассчитываю, что ты мне подаришь сына.

За спиной распахнулись двери, но я не в силах повернуться на звук, и лишь всматриваюсь в лицо, которое смогла возненавидеть всем сердцем, что сжалось под гнетом этого зверя.

Вокруг засуетились люди, кладя передо мной папки. Женщина протянула мне ручку и терпеливо ждала, когда я соизволю ее взять. Ухватилась за протянутый паркер и склонилась над открытой папкой с двумя одинаковыми листами, на которых стоит черная надпись: «Акт гражданского брака».

Я посмотрела на Игоря Анатольевича и помотала отрицательно головой. С его лица сползла улыбка, прибавив несколько лет его возрасту.

— Пойдём по трудному пути?

Я стёрла со щеки слезу и снова склонилась над бумагами.

Глава 35

Михаил Орлов

С каждой секундой Леонид раздражал меня все больше. Его нервные повороты, шумное дыхание и взгляды, что бросал в мою сторону, просто выводят из себя.

Набрал Богданова, но все без