Дзанта из унии воров - Андрэ Нортон

Все эти мысли промелькнули в голове Эрии за несколько кратких мгновений. Когда она вновь повернулась к Атее, лицо ее было спокойно.

– Хунна хорошо служила Глазам. – Эрия внимательно следила за своим голосом, чтобы не выдать смятения, вызванного сообщением Атеи.

– Ты так считаешь? По мнению многих, она могла служить и получше. Острый язычок дерзкой девчонки быстро облизнул губы, словно смакуя что-то очень вкусное. Как о чем-то незначащем, Атея сказала: – Собирается Совет...

Эрия почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. Усилием воли она вернула самообладание, надеясь, что для собеседницы этот приступ слабости прошел незамеченным.

– Но... это же против обычаев. Никто не имеет права решать судьбу хранительниц Глаз.

– Фани ссылается на Закон о Тройной Опасности. В таких случаях Совет может принимать любое решение – это тоже обычай предков.

Эрия проглотила подкативший к горлу комок. Фани – поборник старых обычаев, давно забытых людьми, Фани – приверженец идеи Кормления... Если у него найдутся сторонники – о море, что же будет тогда!

– Совет уже заседает... – Атея вплотную придвинулась к Эрии, пытаясь уловить на ее лице тень тревоги. Фани говорил с ними. И Голос Скалы...

– Голос Скалы, – перебила Эрия, – молчит уже столько лет, сколько ты помнишь себя, Атея. Даже Рабур не смог заставить его звучать, хотя потратил на это половину прошлого года. У древних были свои тайны, мы давно утратили ключи к ним...

– Утрачено вовсе не так много и не так безвозвратно. Просто мы пытаемся идти другими путями, более безболезненными, но и более слабыми. Тор со своим братом не зря изучили мудрость древних – им удалось заставить Голос вновь говорить. Они предрекают беды для нашего народа, если мы не сумеем умилостивить Лурла. Во время минувшего шторма Хунна не смогла заставить работать троих...

Троих? Она не справилась с троими... А ей, Эрии, отказались повиноваться четверо! И Хунна отреклась от Глаз – выходит, и ей следует поступить так же... Так, так... Что еще выболтает эта девчонка?

– Ты сказала, что Хунна могла бы служить лучше? – Она уже не могла скрыть волнения, хотя видела злорадный огонек в глазах Атеи. – Что ты имела в виду?

– Если голос предскажет следующий шторм, авторитет Фани в Совете поднимется. Что с того, что хранительницы Глаз поклялись служить Норноху всю жизнь? Кому нужна такая служба, если их власть над Лурла слабеет? Им даже не удается заставить Лурла давать побольше потомства. Нужно вернуться к Кормлению, напрасно мы отступили от этого освященного веками обычая предков.

Огонек торжества в глазах Атеи был ответом на отчаянный вздох, вырвавшийся из груди Эрии.

– Подумай сама, что ты говоришь. Народ уже давно отказался от Кормления. Ведь есть указ Гана, предостерегающий людей от слепого следования темным варварским обрядам. Разве для этого наш народ поднялся из прибрежной слизи?

– Фани утверждает, что Ган и ему подобные нанесли вред. Ты наблюдаешь за Лурла. Скажи, Хранительница Глаз: они так же послушны твоим приказам?

– Спроси об этом у Норноха. – Эрия сумела изобразить беспечную улыбку. – Разве Башни пали? Разве Стены рушатся под ударами волн?

– Пока нет. Но если Голос скажет, что подступает новый шторм, за ним еще... – Теперь победоносная улыбка сияла на лице Атеи. – Уверена, что после отречения Хунны к мнению Фани прислушаются многие. Он может даже попросить единоличной власти – как тебе понравилось бы это, Эрия?..

Она тряхнула своей зеленой гривой и исчезла. Эрия подставила лицо залетавшим через окно в башню брызгам прибоя. Неужели Фани и его брат Тор сумели восстановить Голос? Более вероятно, что это просто трюк, с помощью которого Фани рассчитывает приобрести вес в Совете и столкнуть народ на старые пути, к варварским обычаям древности, против которых восстал в свое время молодой правитель Ган.

Да, много веков Голос, установленный на высочайшей скале внутри Трех Стен, безошибочно предсказывал приближение шторма. А потом Голос замолчал, и это тоже было следствием обычаев. Исстари велось, что только определенное сословие народа Норноха обслуживало Голос, знало его сложный механизм. И когда случился Год Кровавого Потопа, первыми жертвами стихии стали слуги Голоса.

После этого еще много лет Голос продолжал звучать перед штормом, и люди поверили, что он вечен. Но вот он стал ошибаться – сначала нечасто, затем постоянно, а вскоре вовсе заглох. Два поколения энтузиастов пытались запустить Голос, понять его устройство, но безуспешно. В конце концов уверовали, что Голос, как и Лурла, подчиняется только мысленным приказам, а тех, кто умел с ним общаться, уже не стало. И если средством коммуникации для Лурла были Глаза, ничего подобного для контакта с Голосом не обнаружили.

Глаза... Хунна отказалась от них, отчаявшись заставить двигаться неповоротливых слизняков. Неужели их непослушание – следствие того, что с ними не нянчатся так, как в старые времена? Да нет же, популяция Лурла постоянно контролируется, их численность пополняется по мере надобности. Эрия более охотно склонялась к мнению группы ученых, предполагающих, что в потомстве этих существ появилась некая мутантная ветвь, для которой приказы Глаз не обладают прежней магической силой. Это вполне возможно. Ведь люди на протяжении веков неузнаваемо изменились с тех времен, как их предки шаг за шагом выходили из моря. Из рыб они сделались амфибиями, а потом стали людьми! Но над ними неотступно висит страх, что их единственный сухопутный оплот – Норнох – поглотит море. Тогда они потеряют в таких муках добытый разум и вновь превратятся в мелководных морских существ, ничего общего не имеющих с человеком.

Возврат к давно отвергнутому Кормлению Лурла – не безумие ли это? Ган учил, что этот обычай – дикий, варварский, он низводит людей до уровня кровожадных морских хищников.

Обруч, поддерживающий Глаза, сегодня особенно сильно сдавливает лоб. Она уже не может носить его горделиво, как в молодости. Эрия вернулась к окну, оперлась о стены вырубленной в камне амбразуры. Морской ветерок обдувал, успокаивал покрытую чешуей кожу. Она устала. Пусть бы те, кто никогда не носил Глаз, попробовали походить хоть один день с этим тесным тяжелым обручем на лбу! Нет, их притягивают только привилегии, положенные Хранительницам. Пусть бы испытали ее ответственность, ее постоянный страх – никакие знаки почтительности не стоят этого!

Но если так рассуждать, почему она не последует примеру Хунны, не признается, что у нее четверо Лурла вышли из повиновения? Нет – это значило бы сдать еще одну позицию Фани и тем, кто смотрит в рот этому кликуше. Другие Хранительницы Глаз слишком молоды, они легко поддаются влиянию. А этой хитрой Ваазе Эрия попросту не доверяет...