Королева ночи - Эванджелина Коллинз

— Я не могу.

— Почему? Разумеется, я компенсирую тебе это время.

Это больно. Она еще выше натянула простыню, прикрывая себя.

— Джеймс…

— Семь ночей и дней. Тысячи фунтов будет достаточно?

Роуз покачала головой, чувствуя, как ускорился ее пульс.

— Нет? Полторы тысячи?..

Морщинка пролегла меж бровей. Пожалуйста, пусть он прекратит.

— Так или иначе, мне надо взять деньги, поэтому, пожалуйста, назови нужную сумму.

Если бы он попытался дать ей пачку банкнот, она бы тут же оказалась. Швырнула их назад, даже не тронув пальцем. Продавая себя, легче проглотить обиду, когда она завуалирована. Когда это не похоже на то, что тебя, словно щенка, продают в магазине.

— Цена не имеет для меня значения. Какую бы цену ты ни назвала, я заплачу. — Он расстроено вздохнул. — Две тысячи.

Ее сердце замерло, когда сумма эхом отозвалась в ее голове. Тысяча для Рубикон и тысяча, чтобы заплатить долги Дэша. Больше, чем она когда-либо имела.

— Ты будешь моей гостьей в Олтоне. Ничего необычного, но у меня есть небольшой штат прислуги, и места там замечательные. Ты сможешь делать что пожелаешь и уехать в любую минуту. Даю тебе слово, Роуз, если ты захочешь уехать в Лондон, я сам провожу тебя. — А затем добавил умоляюще: — Я просто хочу провести с тобой еще немного времени.

— Но у меня: нет соответствующих туалетов для такой поездки.

Она ухватилась за это объяснение.

— Не беспокойся. Это несущественно. Все, что тебе нужно взять с собой, — это ты сама.

Пружины заскрипели, когда он присел на край постели.

— Поедем со мной, — нежно проговорил он.

Джеймс переплел свои пальцы с ее, и решение пришло само собой.

Глядя на него сквозь густые ресницы, она кивнула.

— Правда?

— Да.

Зажав в ладонях ее лицо, он захватил в плен ее губы, радость и облегчение наполнили этот поцелуй. Оторвавшись от нее, он потерся носом о ее нос, и улыбка снова засияла на его лице.

— Спасибо.

Джеймс встал и снова занялся своим галстуком.

Роуз поманила его пальцем.

— Дай-ка я помогу тебе.

Встав на колени, она подвинулась к краю постели.

Джеймс поднял подбородок.

— У меня намечено несколько дел на утро, кроме того, я должен оставить распоряжения в связи с отъездом, — сказал он.

Подушечки ее пальцев касались жестокой щетины на его щеке, когда она перекидывала один конец белого шелкового галстука за другой, формируя узел. Она никогда не думала, что ей придется совершить этот интимный ритуал для него. Но сейчас это казалось ей таким естественным.

— А как ты думаешь, ты успеешь собраться к трем?

Роуз потуже затянула узел, выровняла концы, и получилось вполне прилично.

— Конечно.

Это даст ей время обойти оставшиеся игорные дома и навестить Дэша.

— Чудесно, — сказал он, надевая коричневый сюртук.

И, коротко поклонившись, направился к выходу.

— Джеймс, — позвала она.

Он повернулся, стоя в дверях.

— Подойди сюда.

Ничего не спрашивая, он сделал то, что она просила — подошел и остановился около кровати.

— Твои волосы… — пробормотала Роуз, приглаживая растрепавшиеся пряди.

Не так аккуратно, как утром, когда она встретила его в парке, но лучшее, что она могла сделать без расчески.

Джеймс тихонько рассмеялся.

— Благодарю, дорогая. — Поймав ее свободную руку, он поднес ее к губам. — До завтра.

— Да.

Завтра. Она увидит его завтра, и еще послезавтра, и еще… Семь ночей с ним.

Глава 11

Модистка, зажав в губах булавки, придирчиво оглядела Роуз. Провела рукой по платью, забирая лишнюю материю в аккуратный шов. Роуз замерла, опасаясь укола булавки, но напрасно — женщина явно была профессионалом. Быстрыми искусными движениями модистка завершила начатое. Три молоденькие помощницы разбрелись по гостиной. Две устроились на софе, одна на стуле, который Роуз принесла из другой комнаты. Корзинки с принадлежностями для шитья стояли около их ног; головы склонились над платьями, которые они держали на коленях.

Роуз не ожидала ничего подобного, когда Джеймс сказал, что проследит за всем. Его щедрость не знала границ.

Модистка и ее помощницы прибыли в начале одиннадцатого, примерно полтора часа назад, и принесли скроенные дневные платья, дорожный костюм, пару простых вечерних нарядов, костюм для верховой езды и накидку. Не было никакой уверенности, что женщины закончат работу сегодня же. Они должны были пойти в другое место, к одной богатой даме, но Джеймс уговорил их отправиться к ней. Конечно, исход дела решила соответствующая сумма.

Модистка с трудом скрывала досаду из-за того, что ей приходится одевать проститутку из борделя. Помощницы без всякого смущения таращили на Роуз глаза.

Деньги определенно не то, от чего можно легко отмахнуться, и Джеймс был бы не Джеймс, если бы не сумел в это утро найти для нее гардероб.

Улыбка не сходила с ее лица, а радость согревала душу. Роуз представляла импозантного мужественного Джеймса в наполненном женщинами магазине модистки, когда он излагал свою просьбу и получил первоначальный отказ, впоследствии закончившийся согласием. Она почти слышала его глубокий, баритон: «Расходы для меня не имеют значения. Я готов заплатить любую сумму».

Послышался знакомый двойной стук в дверь гостиной.

— Войдите, — сказала она.

Дверь, открылась. Девушки застыли, вытянув руки над платьями, лежавшими на их коленях, когда Тимоти вошел в комнату. Одетый в белую рубашку и коричневые брюки, свой обычный утренний наряд, он удостоил их всего лишь любопытным взглядом и занял место у камина, небрежно прислонившись плечом к стене.

Модистка кашлянула, прочищая горло, грубый звук вернул девушек назад к работе. Хотя Роуз заметила, как одна из них, с серыми, как у мышки, волосами, с любопытством разглядывала Тимоти. Ей очень хотелось сказать девушке, что этот интерес бесполезен. Насколько она знала, Тимоти никогда не развлекался ни с женщиной, ни с мужчиной, если это не являлось работой.

— Осторожно, здесь булавки, — предупредила модистка, расстегивая аккуратный ряд пуговиц на спине простого вечернего платья. — С этим все ясно, можно снять. — Она сделала паузу, положив руки на плечи Роуз, и затем осторожно стащила короткие рукава вниз. — Может быть, вы предпочитаете зайти за ширму?

Роуз покачала головой. Под платьем у нее было белье, и потом это только Тимоти. Он привык к виду полуодетых женщин.

— Давайте останемся здесь.

— Я слышал, у тебя гости… — Тимоти обвел жестом комнату. — Не объяснишь, в чем дело?