Шайтан-звезда (Книга вторая) - Далия Трускиновская

– О доченька, я не разбираюсь в камнях! – удивленный и испуганный внезапной яростью в глазах своей звезды, отвечал Хашим. – А разве непременно нужно его продавать? Клянусь собаками, мы везем прекрасную добычу! В ближайшем городе мы купим мальчикам фарджии, как у купеческих сыновей, и шелк на тюрбаны, и верхние шаровары, и нижние…

– И непременно по две нижних рубахи! – добавила Джейран, вообразив, каково будет стирать столько заношенного белья. Вдруг она вспомнила, что стирать ей уже, по всей видимости, не придется никогда, во всяком случае – такого неимоверного количества грязных рубах.

– По две нижних рубахи, о звезда, и пояса, и я бы хотел, чтобы у них были вышитые платки! – тут Хашим подмигнул Джейран самым ехидным и плутовским образом. – Среди наших мальчиков нет ни одного, кого нельзя было бы сравнить с веткой ивы или с гибким и смуглым самхарским копьем! И женщины будут поглядывать на них! А как подать знак женщине, если не платком? Так пусть же платки у них будут наилучшего качества! Но на это у нас хватит денег и без продажи ожерелья.

– А кто тебе сказал, о дядюшка, что на это пойдут деньги от продажи ожерелья? – Джейран, не желая прикасаться к внушающей отвращение драгоценности, лежащей на темной ладошке старика, лишь пальцем указала на подарок Абризы. Ей настолько сейчас хотелось избавиться от него, что она не позаботилась, как объяснить свое желание Хашиму и мальчикам, а правду сказать она не могла.

– Так зачем же его продавать, о звезда? – резонно спросил Бакур. Как самый старший, он уже позволял себе участвовать в беседе, и Хашим обращался с ним при этом, как с равным.

– Это неизбежно, – вспомнив, что звание звезды позволяет ей необъяснимые сумасбродства, сказала Джейран. Вдруг мудрая мысль осенила ее – и она воскликнула с восторгом, которого никто не понял: – Его нужно продать, а деньги раздать нищим!

– У ворот мечети? – возмутился Хашим.

– Мы найдем каких-нибудь других нищих, не у ворот мечети, – успокоила его Джейран. – Вы уже успели поесть, о любимые?

Мальчики заулыбались.

Джейран встала и внимательно оглядела свое воинство. На вид все были сыты и довольны.

– Раз так – то в дорогу, – сказала она.

– Если ты так уж хочешь раздать милостыню, то это можно сделать у дверей христианского храма или синагоги, – вдруг заявил Хашим. – Я помню, где они расположены, вернее, где они были расположены двадцать пять лет назад.

Джейран удивленно покосилась на него.

Очевидно, старик знал, куда они направляются, Джейран же до сих пор этого не знала.

– Хорошо, мы сделаем это, если только христианский храм или синагога не слишком далеко от рынка ювелиров, – сказала она.

– Совсем рядом, о звезда! – обнадежил старик. – Ар-Руха настолько невелика, что там все – рядом.

– Ар-Руха… – повторила Джейран и вдруг вспомнила. Там был первый хаммам ее хозяина!

– Ну разумеется, о шейх! – воскликнула она. – Христиане живут поблизости от большого хаммама, сразу за северными воротами! Там у них даже есть маленький монастырь! Вот где мы найдем нищих в избытке!

– Значит, за то время, что я не видел города, в нем появился большой хаммам? – удивился Хашим. – А что там еще новенького? Добрались ли до ар-Рухи франки? Починили ли старый минарет, который покосился так, что муэдзины отказывались взбираться на него?

Джейран сперва растерялась, потом вспомнила о своем высоком звании.

– Нам нет нужды до франков и минаретов, – как можно более высокомерно отвечала она. – А до хаммама нам есть нужда. Я хочу, чтобы мальчики пошли туда, и чтобы их как следует вымыли и размяли, ведь нельзя, чтобы они прожили жизнь, не узнав этого удовольствия! Клянусь собаками! А который из верблюдов – мой?

– Думаешь, этот вороной мерзавец, по вредности подобный ифриту, позволит тебе теперь, когда ты проснулась, ехать на верблюде? – спросил Хашим. И, как почти всегда, оказался прав.

В разговорах о хаммаме и прошла следующая часть их пути, ибо никто из озерных жителей даже не подозревал о его существовании, а Хашим помнил почему-то о хаммаме то, чего быть никак не могло. Он утверждал, что там можно лежать на скамье обнаженным, окруженным благоухающим паром, в то время как юные девушки в четыре руки разминают спину и ноги, а Джейран точно знала, что даже случайная утрата соскользнувшей с бедер повязки – позор для мужчины, сходящего в общий водоем, а девушкам в мужское время хозяева не разрешают заходить в парильню.

И они въехали в ар-Руху, разделившись на пять небольших отрядов, чтобы не смутить стражу у ворот.

Там Хашим расспросил прохожих о хане, рядом с которым был бы склад для товаров, и отправил туда Бакура со всем караваном, дав ему ровно столько денег, чтобы снять помещения для Джейран, себя самого, мальчиков и собак, а также оплатить место и корм для лошадей и верблюдов.

Джейран торопилась поскорее избавиться от ожерелья, так что она, вспомнив местность, без расспросов привела Хашима к рынку ювелиров, и вошла в первую же лавку, с которой начинался ряд, и очень быстро сговорилась с купцом, и торопливо сказала «Я продала тебе это ожерелье с темными камнями», взяв в свидетели юного сына купца и Хашима, который никак не мог понять, зачем такая торопливость.

Он подозревал, что не так все просто с их поспешным бегством из Хиры, но меньше всего винил в бедствиях своей звезды ту красавицу, которая ехала с войском Джудара ибн Маджида, поражая умы тонким станом, и тяжелыми бедрами, и черными глазами, и восхитительными стихами.

Они вышли из лавки, покинули крытый рынок, Джейран немедленно высмотрела нищего на углу и поспешила осчастливить его дирхемом. Нищий призвал на нее благословение Аллаха – и она, воровато обернувшись, согласилась с тем, что Аллах велик и милостив.

Но Хаштму было сейчас не до нее – он остановил разносчика воды, который вез на ишаке высокие кувшины, осведомиться, сколько стоит большая кружка. Джейран подошла как раз вовремя, чтобы разнять их, потому что старик, имея за поясом кошелек с полусотней дирхемов, поднял шум из-за ничтожного даника. Разносчик, прокляв его и поручив его заботам шайтана, скрылся за углом, а Хашим потер руки, из чего девушка поняла, что всю склоку он устроил только ради наслаждения нелепостью обстоятельств. Она, увлекая его за собой, сказала ему об этом, и тут Хашим, уже собравшийся было возразить, вдруг подпрыгнув, дернул Джейран за рукав джуббы:

– Гляди, о звезда, – едут франки!

Джейран, считавшая на ходу камни мостовой, подняла голову, увидела лишь правоверных, вопросительно посмотрела на Хашима, но он вместо ответа еще раз подпрыгнул. Тогда она поняла, в чем дело. Франки ехали на лошадях, так что за толпой их было не разглядеть.