Все сложно (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Удивляюсь, как мне самой это в голову не пришло, — тем временем продолжала говорить Лоля. — Я же ведь, в отличие от тебя, добралась до безопасных мест практически без происшествий. Ну, это я теперь понимаю. И ведь Макс предлагал остаться и освоиться… Но мне тогда почему-то казалось очень важным найти и занять свое место в этом мире, прямо сразу и как можно скорее. А ведь это естественно напрашивающаяся мысль: земляки — а мы ведь теперь все земляки — должны друг другу помогать. И поддерживать контакт. Хотя бы просто потому, что только у нас есть темы, на которые больше не с кем поговорить.

Павел Георгиевич молча кивнул: он и так за последние сутки намного превысил свой дневной лимит разговоров, а уж опустошить душу перед посторонним человеком и вовсе потребовало от него немалых усилий. Он умолчал лишь о своем биологическом возрасте на Земле: не мог объяснить, но чувствовал, что подобную тайну нельзя просто так раскрывать, даже перед тем, кто кажется тебе сейчас самым близким разумным существом во Вселенной.

Они помолчали. Еще одна долгая пауза в этом как-бы-вневременье, которое они могли себе позволить. Наконец Хриза спросила:

— Что собираешься делать, когда нас наконец высадят у ворот Шахтгорска? Я вот думала добраться до делегации Академии в Высокогорной Хималии, но сейчас уже сомневаюсь. Склоняюсь к мысли, что сначала нужно добраться до Ордэра, где засели почти все наши из моего отряда, и… договориться, что ли, о чем-то? Даже не знаю, как предлагать и просить поддержку, если жизнь нас сходу так раскидала. И по телефону, — тут она с какой-то странной интонацией хмыкнула, — не позвонишь, чтобы хотя бы пожаловаться. Что думаешь?

Честно говоря, Паша последние дни вообще старался не думать о будущем, ожидая, куда его вынесет внезапно ставшая столь бурной рекой судьба. Но раз уж спросили…

— Встречусь с сэром Максом и остальными, — подумав, ответил он. Еще бы голос звучал поувереннее. — Они имеют право знать, что случилось с той группой, в которой я ушел. Может быть…

Тут Следопыт сглотнул комок в горле.

— Может быть, они помогут что-то сделать с пиратским островом в дельте Великой.

Кирин еще подумал и уже одними губами прошептал:

— По-человечески…

Хризантема, она же Лоля, демон, профессор кафедры Ботаники Академии Электры, мастер-гербарист, травник. Уник: “гербарий”.

Будто мало было попадания и всего, что произошло за ним — теперь еще и вот это глупое бегство из Электры в никуда! То, что, по нагромождению обстоятельств, пришлось бросить только вроде бы наладившуюся жизнь и отправиться вслед за гномой (которая, кажется, единственная четко понимала, что делать и куда двигаться) — вообще не лезло ни в какие ворота! Но помереть прямо посреди улицы, поймав шальной спелл или случайную стрелу, возвращаясь в стены Академии — было бы еще во миллион раз глупее!

Первые два дня на борту шаланды Хриза даже не пыталась понять, что она теперь будет делать и зачем — но потом последствия перенесенного стресса как-то улеглись, и голова начала работать. Даже появился какой-то намек на план, особенно когда Уяна наконец озвучила, как видит свой дальнейший маршрут. А тут еще все больше отделывающегося одними междометиями кирина наконец прорвало, и он рассказал, как оказался рядом с двумя девушками в критический момент. Тоже, оказывается, не совершенно случайно, будто с неба упал.

Дальнейший разговор с Павлом Георгиевичем куда больше помог вставить мозги на место, чем это можно было ожидать. Прекрасный боец, не уступающий гномке со спецподготовкой, сумевший пережить предательство спутников, не просто выжить в абсолютно чужеродных джунглях, но и пройти их насквозь из конца в конец — но при этом не переродившийся в разумного непись, а такой же, как она, попаданец. Оказывается, у самой Лоли где-то глубоко засела мысль “мне как местным не стать, остается только отсиживаться за спинами сильных” — и вот теперь рядом с ней находилось непреложное доказательство обратного.

А еще Паша, при всей своей силе, оказался очень уязвим к одиночеству. Впал, можно сказать, в другую крайность — отчего и кинулся к первой же узнанной спутнице. Несмотря на то, что у той могли оказаться все причины ненавидеть вора и предателя. Но он даже не подумал о негативнм исходе встречи — так сильно его душа жаждала объединения со “своими”. Как-то это было наивно, даже прямо по-детски: найти взрослых и вручить им ответственность за себя. Впрочем, теперь Хризантема стала бы последний, кто ткнул бы в соотечественника пальцем: ей и своих головных тараканов хватало.

А еще сама идея объединиться в этакое закрытое “общество нормальных попаданцев”, не смотря на всю свою простоту, могла, при должном исполнении, в будущем спасти от множества проблем. Они ведь все не с пустыми руками в Новый мир прибыли — каждая сотка притащила за собой целый ворох социальных связей. То есть пройденных квестов, набранных очков репутации и прочего, ставшего тут настоящими знакомствами и расположением действительно важных персон. Наличие которых зачастую куда дороже денег, что супер-наглядно продемонстрировал недавно Талик: небольшое участие Хризы — и Сепеш помог многоженцу изыскать материалы и помощь в срочной сборке самолета!

С учетом того, что Следопыт помог понять о её собственных возможностях — союз попаданцев может стать в этом мире реальной силой. Круче отдельно взятой Академии Электры или даже страшного своим фанатизмом но закуклившегося в своем противостоянии со скверными Ордэра. Глупо таким преимуществом не воспользоваться. Да вот хотя бы для того, чтобы раз и навсегда загнать уродов, возомнивших себя магоубийцами, куда Макар телят не гонял! Понятно, что сразу ничего такого сделать не получится, работа на перспективу… но лучше так, чем никак. В любом случае, заложницей — причем даже просто случайной! — чужих политических игр, она, Хриза быть больше не желает! Одного раза хватило.

…Караван тащился сквозь степь неотвратимо и упорно, платя лишними днями в пути за безопасность и независимость маршрута. На севере день ото дня по чуть-чуть вырастала горная гряда, под которой располагались те самые Анфилады гномов — так медленно, что казалось это будет длиться вечно. И все эти длинные дни Хризантема потратила, чтобы мысленно обкатать свою речь к Максу и Сугробу. Эти двое видились ей тем самым основанием, на котором можно будет построить Общество — надо только, чтобы они прониклись идеей и согласились. Что ж, она — постарается. Изо всех сил!

Павел Георгиевич, он же Следопыт, кирин, рейнджер-пограничник Эльфийского запустынья, спец по выживанию в джунглях. Уник: “наблюдательность”.

То, что подгорные владения гномов буквально рядом — стало особенно заметнодней за шесть до намеченного срока прибытия. Началось с малого: путевые источники воды обзавелись каменной выкладкой русла и питьевыми бассейнами для тягового скота, потом к ним добавились кострища с запасом топлива… Когда горы заняли приличную часть неба по левую руку хода движения, каждая стоянка уже походила на мини-крепость: тесаный парапет из блоков горной породы обрамлял круг, залитый чем-то вроде асфальта. Поставить внутрь возы кругом — и уютный, безопасный ночлег для людей и животных готов!

И, словно случайно, у первого же такого полноценного остановочного пункта, караван встретил разъезда пограничников Анфилад. Просто подъехавших просто спросить, все ли нормально и не нужна ли помощь, пока они все равно случайно оказались рядом? Ага, да-да, верим-верим. Несмотря на свою прямо скажем специфическую занятость в рейнджерах, кое-какие общие сведения об организации собственно границы Павел Георгиевич успел усвоить. В частности, что на правильных картах линии разграничения рисуют не так, как сделать это указал монарх или бургомистр, а обозначая фактическую зону контроля.