Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства - Линкольн Пейн

Торговля между Римом и Карфагеном после войны ожила, однако, несмотря на клятвенные обещания не вмешиваться в карфагенские дела, в 28 году до н. э. Рим захватил Сардинию, а через девять лет Сардиния и Западная Сицилия стали первыми двумя римскими провинциями. За это время Карфаген начал расширять свои территории в Южной Испании. Карфаген хотел повысить доход от испанских серебряных месторождений, чтобы платить Риму; возможно, это было средством возместить потерю Сардинии и Сицилии и способом дать занятие недовольным солдатам, которым пришлось уйти с поля боя без поражения. Предводителем их был Гамилькар Барка, который завоевал новые земли вдоль Гвадалквивира и основал Новый Карфаген (Картахену) на юго-западном побережье. Римские интересы на Иберийском полуострове ограничивались союзами с отдельными городами, особенно с портом Сагунт. Однако по договору 226 года до н. э. сферы влияния Рима и Карфагена были разделены; границей стала река Эбро, впадающая в море примерно в семидесяти пяти километрах к юго-западу от Барселоны.

Через пять лет сын Гамилькара Ганнибал стал главным правителем подчиненной Карфагену Испании; в 219 году до н. э. он захватил Сагунт и тем самым начал Вторую Пуническую войну. Выйдя к Италии через Южную Францию и Альпы, в 218–216 годах до н. э. Ганнибал наносил Риму постоянные поражения; в Каннах, на Адриатическом побережье к востоку от Неаполя, из восьмидесяти тысяч римских солдат лишь меньше пятнадцати тысяч сумели остаться в живых и не попасть в плен. При этом Карфаген никогда не затевал с Римом морских сражений, и хотя Ганнибал оставался в Италии пятнадцать лет, за это время к нему лишь однажды прибыл флот, в то время как Рим получал стабильные поставки зерна[276] с Сицилии, Сардинии и, возможно, из Египта. Ганнибал был отозван из Италии в 203 году до н. э., когда ему поручили командовать обороной Картахены против армий Публия Корнелия Сципиона. При отсутствии значимых морских битв морская стратегия повлияла на исход Второй Пунической войны не меньше, чем в случае с первой, – Сципион мог это оценить, как никто другой.

Успехи и поражения Сципиона были неразрывно связаны с войной в Испании, где он возглавлял взятие Сагунта в 212 году до н. э. и Нового Карфагена тремя годами позже. Полибий говорит, что Сципион понимал всю стратегическую важность Нового Карфагена. «Он первым из всех обнаружил,[277] – говорит друг Сципиона, – что среди испанских городов этот выделяется там, что имеет гавань, способную вместить флот и морское войско, а также расположен удобно для карфагенян, которые могут достичь его прямым переходом из Африки». Сципион счел, что если его попытка захватить город провалится, «его морское искусство позволит ему сохранить войско в целости». После потери Нового Карфагена у карфагенян остался лишь один внешний порт – Гадир. Вернувшись в Рим, Сципион начал планировать вторжение в Северную Африку. Ганнибала отозвали в Карфаген, где в 202 году до н. э. Сципион победил его в битве у Замы, тем самым завоевав себе прозвище «Африканский». Ганнибал настаивал на принятии Карфагеном условий мира с Римом; впоследствии он бежал в Сирию и был принят при дворе царя Антиоха III Великого из династии Селевкидов.

Рим подчиняет себе Средиземноморье

Наперекор мнению, будто во время Второй Пунической войны римлянам недоставало «морского мышления»,[278] морская стратегия Рима на деле точнейшим образом соответствовала характеру угрозы, исходящей от Карфагена. После Первой Пунической войны римляне не отказались от флота, однако у них были причины не тратить ресурсы на строительство дополнительных кораблей и комплектование их людьми. Пока армия Ганнибала разоряла Италию, комплектовать новые корабли было некем, к тому же в морских боях первой войны римляне теряли людей по большей части из-за штормов, прямой морской угрозы от Карфагена не исходило. Более того, римляне в это же время вели Первую Македонскую войну (215–197 гг. до н. э.), в которой флот играл главную роль как в Адриатике, так и в Эгейском море. В адриатические дела Рим вмешался в 229 году до н. э., в ответ на просьбы италийских торговцев, которых притесняли корабли из Иллирии, расположенной на Балканском побережье. Римляне послали туда флот из двухсот кораблей и взяли с иллирийцев обязательство не плавать южнее города Лисе (Лежа, северо-запад Албании) более чем на двух легковооруженных лембах – одноярусных или двухъярусных иллирийских галерах. (Лемб, идеально подходящий для коротких разведок и налетов, был позднее заимствован другими морскими державами.)

Война возобновилась незадолго до вторжения Ганнибала в Италию, когда Деметрий Фаросский (Фарос – нынешний остров Хвар в Хорватии) с флотом из лембов предпринял набег на Эгейское море. Побежденный римлянами, Деметрий бежал к Филиппу V Македонскому, которого он всячески укреплял в антиримских настроениях. Рим не тратил много средств на Адриатику, но много и не требовалось. В 216 году до н. э. римляне десятью кораблями отбили нападение сотни македонских лембов, после чего отрядили около пятидесяти кораблей к побережью между Тарентом и Брундизием. Они также вступили в альянс с Этолийским союзом; по условиям соглашения Рим предоставлял союзу свой флот и имел право на любое движимое имущество в захватываемых им местностях (таковы были обычные условия для морских действий), в то время как греческие города-государства, принадлежащие союзу, вели сухопутные сражения и брали себе захватываемые территории. Война закончилась в 205 году до н. э., однако пятью годами позже римляне возобновили военные действия из-за угрозы со стороны Филиппа по отношению к греческим союзникам Рима, включая Афины и Родос, и из-за опасения, что он вскоре может напасть на Италию. «Ганнибал за четыре месяца[279] дошел до Италии от Сагунта, – заявил один из консулов. – Если дать волю Филиппу, он будет здесь на четвертый день после того, как отплывет из Коринфа». Тит Квинкций Фламинин увел свои легионы из Иллирии и в 197 году до н. э. разбил македонскую армию. Филипп, оставив себе лишь пять стандартных боевых кораблей и «шестнадцатерик», отступил от границ Греции. Фламинин величаво объявил греков свободным народом – этому утверждению еще предстояло стать предметом спора.

Тем временем Антиох Великий из рода Селевкидов пересек Гелеспонт с намерением предъявить свои династические права на Фракию, что перевешивало собой любые притязания, которые новоприбывшие римляне могли иметь в отношении Греции и Балкан. В 192 году до н. э. он высадился в Деметриаде (к северу от Эвбеи), жители которой полагали, что они «свободны лишь на словах,[280] а в действительности все делалось по воле римлян». Римляне потрепали армию Антиоха при Фермопилах, но в итоге были вынуждены пересмотреть свой взгляд на эгейский мир и свое к нему отношение. Как сказал один из современных историков, «глубинное единство[281] мира эгейского и мира греческого – азиатского и европейского – как геополитической системы было явлено с головокружительной ясностью». Такая запоздалая хвала Риму свидетельствует лишь о том, насколько далеко – как политически, так и культурно – они отстояли от эллинистического мира Восточного Средиземноморья.

Вооруженный этим новым пониманием, Сципион Африканский и его брат приняли на себя миссию установления римского господства в Эгейском море. Чтобы не сталкиваться с флотом Антиоха, представлявшим грозную опасность, вместо пересечения Эгейского моря армии шли посуху к северу до Геллеспонта. Римским флотом командовал Марк Ливий, который людей на корабли набирал из «морских колоний», хотя прежде колонии были освобождены от воинской повинности. При всей немногочисленности кораблей и нежелании моряков нести службу ценность римского флота была засвидетельствована самим Ганнибалом, который сообщал Артиоху, что «римское оружие[282] на море не менее мощно, чем на суше». Как бы в доказательство этого суждения римляне и их родосские союзники одерживали над селевкидскими флотами победу за победой, в одной из битв победив самого Ганнибала. Такие неудачи потрясли Антиоха: как поясняет римский историк Тит Ливий, «из-за потери власти[283] на море он сомневался в своей способности защитить дальние владения». Он увел армию от Геллеспонта, и легионы Сципиона без помех переправились в Азию. После финальной битвы на суше римляне продиктовали условия мирного договора, по которому Антиох потерял контроль над Ионией. Теперь Рим установил свое владычество над всем Эгейским морем, и после столетий неподчинения восточному деспотизму греки склонились перед западной властью.

Для поддержания своего влияния римляне начали кампанию под девизом «разделяй и властвуй». Одной из первых жертв пал их верный союзник Родос, чьи силы Рим постоянно истощал. После Третьей Македонской войны (172–167 гг. до н. э.) Рим передал остров Делос Афинам с условием превращения Делоса в беспошлинный порт, что обошлось Родосу ежегодной потерей примерно 140 талантов (около 3500 килограммов серебра) на одной только портовой пошлине.[284] Следующий удар был получен при завершении Третьей Пунической войны (149–146 гг. до н. э.) и разрушении Карфагена – важного торгового партнера для Родоса. Еще до этой войны Рим отказал карфагенянам в праве обороняться от нападений соседней Нумидии, вынудил сложить оружие перед римской властью и настоял на том, чтобы город был разрушен, а его жители отошли на восемьдесят стадиев в глубь территории прочь от берега, – по совпадению именно такое расстояние некогда рекомендовал Платон для сохранения города от развращающего влияния морской торговли. Эти оскорбительные требования карфагеняне отклонили, но полстолетия подчинения Риму во всех международных и морских делах привели к тому, что их военный флот был плохо снаряжен, ему не хватало людей и выучки. Однако даже при ощутимом преимуществе в умениях, оружии и опыте Риму для победы в последней Пунической войне понадобилось три года. Когда город в итоге пал перед натиском армии Сципиона Эмилиана,[285] исполнился боевой девиз Катона – римского сенатора, с неуклонным постоянством призывавшего сограждан к войне и заканчивавшего все речи словами «Карфаген должен быть разрушен».[286] Теперь Карфаген был наконец разрушен – а с ним и морское владычество, процветавшее более семи столетий.