Другой сценарий - Ande

— Еще как в баню.

— А одежда?

— А эва? — я показал ему пакет с одеждой, что лежал на дне рюкзака.

— А выпить? Времени-то уже — девять вечера.

— Зачем же, Сурков, показывать всем свое деревенское нутро? В деревне с темнотой, жизнь останавливается. И скрашивается лишь легким сексом на сеновале. Но здесь-то — столица! В общем, едем в Невские бани. Вон такси, и пусть только начнет крутить носом.

Глава 30

Пятнадцатого августа я получил студенческий билет. Тридцать первая группа. Второй курс. С удивлением понял, что мне приятно снова стать студентом. Не мешкая, пошел в Дом Книги, купил кучу специальных книжек по экономике. Я намерен сдать Историю экономических учений с первого захода.

Вместе со студенческим, меня озадачили кучей формальностей. И следующим утром я пошел в профком и комитет комсомола становиться на учет. В профкоме, после предъявления студенческого, познакомился с председателем студенческого профкома. Тезка, Коля Мальцев, очень приятно. Деловитый, а костюме и галстуке, брюнет. Пятый курс, факультет кибернетики.

Был внесен в талмуд. А затем проинформирован, что могу рассчитывать на льготные проездные, и путевки, в частности, в институтский пансионат, в Змеиной Горке. Потрясенно сообразил, что именно этой осенью и зимой там будут проходить знаменитые семинары о реформах в России. Которые станут основой реформ девяностых. Вежливо поблагодарил, и сказал что подумаю. А после у меня с председателем студенческого профкома состоялся любопытный разговор. Он, переписав данные моего паспорта, задержал взгляд на предпоследнем месте прописки. В частности на штампе ЗП.

— Слушай, Андреев! — воскликнул он — У вас же там — зона пропусков?

— Ну да. Только пешком, или на авто в объезд. С электрички ссадят пограничники.

— То что надо! Ты не знаешь, там никто не продает участок? С видом на залив?

Питерский истеблишмент имеет дачи на северном берегу Финского залива. Ну, вот это все — Репино, Ольгино, Лисий Нос, и прочие Зеленогорски с Комарово. Южный берег залива забрали себе русские цари и их фавориты. Стрельна. Петродворец. Ораниенбаум, с Меншиковским дворцом. А дальше — рулят вояки. Которых береговая линия не особо и интересует. И там потихоньку начинается дачное шевеление. Те, кому важны не понты, а красота, с удовольствием обживают Южный берег, расслабленно наблюдая из кресла на веранде корабли, идущие в порт. И собственник подворья без проблем получает пропуск на въезд. Так что посыл понятен. Я достал сигареты, испросил взглядом разрешения закурить. Он подвинул пепельницу.

— Можно порешать, — я щелкнул Зиппо. — У тебя предпочтения есть? Ижора, Лебяжье, Черная Лахта? Я бы рекомендовал Шепелево. Перешеек между озером, и заливом. Вид не очень. Но зато еще и озеро. Правда, в озере гидросамолеты. Но их вроде выводят.

У него загорелись глаза.

— Можно будет выбрать? — он внимательно меня осмотрел, и кивнул своим мыслям. — Что ты хочешь?

— У моей прабабки есть сестра в Хельсинки. Готова выслать вызов. Хочу съездить на пару недель. Я могу рассчитывать на благожелательность при утверждении?

Мальцев откинулся в кресле и задумчиво уставился в потолок.

— Ректор, партком и я — поддержим, — наконец изрек он. — А с комитетом комсомола сам решай.

По едва уловимому движению его глаз я понял, что с председателем местного комсомола он в контрах.

— Годится! Давай так. Мне приглашение придет в начале сентября. Чтоб на каникулах поехать. Я схожу на Желябова, возьму анкеты и приду к тебе. Заодно познакомлю с маклером, он твой вопрос решит. Устраивает?

— Дорого у вас там участки продаются?

— Не парься. Тебе по-любому достанется. Отвечаю.

Мальцев еще раз осмотрел меня. Я ему подмигнул. Сейчас в Союзе дела так и делаются. Обмен услугами. Ты ему помогаешь купить участок с видом на залив. А он тебе помогает получить разрешение на поездку в соседнюю страну. Пожали друг другу руки, весьма довольные.

А потом я, из профкома, прямиком направился в комитет комсомола. Он в правом крыле, недалеко от столовой. Логово сознательной молодежи занимает две комнаты. В большой, скучали две симпатичные студентки. Очень оживившиеся при моем появлении. У меня взяли комсомольский билет. И десять копеек взносов. Заполнили учетную карточку комсомольца, и при этом, не останавливаясь, трещали. Секретаря комитета зовут Ярослав Меркушкин. Четвертый курс факультет статистики. А ты в общаге будешь жить? А почему из Москвы уехал? Тебе нравится в Ленинграде? А почему финэк, а не военмех? Ответы их, похоже, не очень интересовали. Тут открылась дверь, и вошел парень. Как я понимаю, симпатичный. Тоже в костюме и галстуке. По просиявшим лицам девиц, уставившихся на парня с обожанием, я понял, что это и есть комсомольский вождь.

— Ты ко мне? — спросил он.

— Да, у меня тут личный вопрос, — он внимательно меня осмотрел.

Это и сейчас общее правило. Прежде чем приступить к беседе, присматриваются к собеседнику. Потому что бывают, без всяких шуток, правоверные комсомольцы, что пристают с разной высокопарной хренью. Но я фейс-контроль прошел. И он сказал:

— Ну, заходи. Оля, сделай мне чайку! — а неплохо он устроился. Кажется, спит с ними по очереди.

— Ярослав, — протянул он руку. Я пожал и представился. Мол, я Николай. А дело в следующем. У меня родственники в Финке. Буду пробовать съездить. В сентябре придет вызов. Поможешь?

Он, как и председатель профкома, задумался. А потом осторожно спросил:

— А еще вызов сделать будет можно?

— Один? Или… — я обернулся к двери, за которой сидели девицы.

— А что, можно и пару? На меня и жену?

— Один — точно можно. А насчет семейной пары мне нужно уточнить.

— Ни слова больше! — он засмеялся. — Николай, ты можешь быть уверен, что комсомол поддержит твою поездку.

— Тогда дай твой домашний телефон. Тебе позвонят, обсудишь.

Он продиктовал. А потом добавил:

— Вот еще что. Там у вас комсорг потока. Наташа Анисимова, — его глаза мечтательно прищурились. — Я ей скажу, но ты уж проследи, чтобы она сделал протокол собрания. О том, что не возражают против твоей поездки. Она знает, как написать.