Привороженные (СИ) - Анна Храмцова

— Хорошо, — тихо согласилась Анастасия и вернулась обратно.

Нашли самое укромное место, Олег постелил свою футболку.

— Не надо, оденься, — Насте яснее думалось при одетом муже.

Они разместились на траве и первым начал тот, кому этот разговор давался огромными усилиями, тот, кому приходилось буквально переступать через себя, чтобы выдавить хотя бы слово. Первой начала Анастасия:

— Я не вернусь, — выдохнула она, почувствовав несказанное облегчение.

Больно кольнуло в груди у Олега, но не успел сказать ни слова.

— И дело не только в том, что ты спал с другой. Мы с тобой слишком разные, ты меня не понимаешь, я тебя. Мне нужны здоровые отношения, где мужчина уважает женщину и ее желания, а не наоборот. Лучше тогда вообще никаких.

У него искры с глаз посыпались, то что она говорила абсолютно расходилось с реальностью. С реальностью Олега.

— Что?! В смысле, я тебя не понимаю? Что значит — не уважаю? Когда это я тебя не уважал? Я тебя хотя бы раз обидел? Да ни разу в жизни пальцем не тронул!

— Ну вот видишь, — Настя горько улыбнулась, еще раз убедившись в собственной правоте. — Мы с тобой говорим и думаем о совершенно разных вещах. Ты никогда меня не поддерживал; за все время ни разу не спросил, что у меня внутри, чего я хочу. Ты всегда принимал решения самостоятельно и даже не советовался.

— Ну я же мужчина!

— Да, я знаю, — подтвердила она очевидную истину. — Но это еще ничего не значит!

— Не понял, поделись соображениями. Неужели я был таким плохим мужем?

Прошло слишком мало времени, для того чтобы Настя окрепла в своих же мыслях, дошла своим умом и сделала правильный выбор. Двигалась она в верном направлении, сама это интуитивно понимала, но всё же недостаточно уверенная, подверженная постоянным сомнениям. Невозможно поменять мировоззрение за столь короткий срок. И по сравнению со всегда уверенным в себе Олегом, она выглядела бедной овечкой, заблудившейся в темном лесу.

Он окончательно ее запутал и сбил с толку.

— Ты был не плохой и не хороший.

— Ладно, признаю. Иногда я вел себя не очень красиво по отношению к тебе. Я прошу прощения и обещаю исправиться. Хочу сказать, ты тоже не подарок. Надо разговаривать, Настя! Нельзя всё в себе держать. Ну наори на меня, выскажи всё, что накипело!

— А, значит это я виновата?! — она вскочила на ноги, задетая за живое, не способная спокойно рассуждать и признавать свои ошибки. — Пошел к черту!

Олег удержал ее, перехватив запястье и усадил обратно.

— Извини, ладно. Прости меня.

— Зачем ты это сделал? — не уточняя вопроса, он понял, что она имеет ввиду. — Чего тебе не хватало?

— Это была ошибка. Сама знаешь, в последнее время мы отдалились друг от друга. Наверное, мне надо было совершить эту ошибку, чтобы понять насколько сильно я тебя люблю.

Такой ответ не до конца устраивал. Пусть бы мучился, так же как и она.

— Да? — испытующе заглянула ему в глаза Настя. — Вот только мне не нужно было спать с кем-то другим, чтобы понять это. Вот в этом вся разница между нами, Олег. — И делая длинные паузы, добавила: — Между …нами…всё…кончено.

Ему было больно так же, если не больнее. И отпустить ее казалось невозможным.

— Я не могу без тебя.

Настя отвернулась, пряча слезы и не остроумно пошутила:

— Песня есть такая у Меладзе.

— Дурочка моя, я же серьезно. Не могу и не хочу без тебя.

Слишком мало времени прошло, он оставался по прежнему самым родным и близким человеком во Вселенной. Настя дотронулась пальцами до ссадины на щеке, покрывшейся бурой коркой, сердце разрывалось от любви и жалости. Олег прижал ее ладонь, покрыл поцелуями. Запах любимой женщины сводил с ума, он вдыхал ее и целовал руки, шею, лицо, волосы.

Настя безумно скучала за ним и на мгновенье потеряла рассудок, перестав контролировать тело, они целовались как умалишенные, пока в ее голове отчетливо не раздалось: “Остановись!”. Иначе потом возврата не будет, опять потеряешь себя и растворишься в нем.

— Остановись, — произнесла она вслух и тяжело дыша, уперлась руками ему в плечи.

— Настя, — умоляюще шептал Олег, не в силах унять дрожь в теле.

Всё оказалось гораздо сложнее, чем думалось. Обида засела осколком в груди и что-то более сильное, чем древний инстинкт приказывал немедленно подняться и уйти. Это звучал голос разума и ослушаться его, значило предать саму себя.

— Извини, — Анастасия поднялась с трудом на ноги, чувствуя слабость в коленях. — Извини, я не могу. Я очень тебя люблю, поэтому так будет лучше.

— Что?! — изумился Олег. — Для кого лучше?

— Для меня лучше.

— Настя, пожалуйста, прости меня, — звучало как последняя попытка.

— Я не могу сейчас.

— А когда?

— Не знаю, — она уже пятилась назад, цепляясь руками за стебли и осоку. — Может-быть когда-нибудь…

С разбегу заскочила на холм и побежала, только слышала, как ветер в ушах свистит и всплеск, кто-то со злости швырял в пруд камни, нарушая спокойствие тихой глади и поднимая со дна мул, баламутил чистую воду.

Глава 39

Впереди еще были целых два летних месяца, чем их занять и что делать со своей жизнью Настя пока не решила. В голове зрели кое-какие идеи, но пока зеленые и неуверенно пробивающиеся сквозь толщу противоречий и бесконечных “а что если не получится?”. Во всяком случае она твердо решила разорвать отношения с мужем и по началу называла это паузой, тем самым обманывая саму себя. Может быть назови она их разрыв “концом” — убила бы окончательно надежду, а та всё ещё отпускать не хотела.

На следующий день после тяжелого разговора и выяснения отношений, Олег пришел к ним домой без приглашения. В этот раз Настя не стала убегать, более уверенная в собственных решениях.

— Посидим пару минут на скамейке и я поеду.

— Хорошо, — слышать это было странно и в то же время груз с плеч спадал.

— Я хочу сказать, что буду ждать тебя столько, сколько нужно, — и сразу же добавил: — Обещаю не надоедать.

— Я должна забрать кота и свои вещи.

Олег помрачнел, забрать кота и вещи значило лишь одно — Настя настроена решительно.

— Можешь остаться, — попытался он ее отговорить. — Будем жить, как соседи.

— Ты сам в это веришь? — только представив такую жизнь, Анастасия отвергла предложение. Они — соседи? Чушь и бред.

— Тебе некуда идти, — еще одна последняя попытка. — Ты же не собираешься возвращаться в деревню?

— Я пока