Пояс жизни - Игорь Забелин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктор сидел, судорожно стиснув кулаки, глотал воздух пересохшим от волнения ртом, хотел и не мог закричать "ура!" Не смея оторваться от экрана, он ощупью нашел чью-то руку и крепко стиснул ее...
А на экране перед зрителями расстилалась равнина с грядами невысоких пологих холмов - заснеженная, безжизненная. Вероятно, звездоход стоял на вершине одного из холмов, и потому так хорошо была видна вся местность.
- Снег, - раздался в абсолютной тишине голос Батыгина; Виктор на секунду отвел глаза от экрана и увидел, что Батыгин сидит теперь, откинувшись на спинку кресла, и плечи его не кажутся больше застывшими.
- В северном полушарии, где приземлился наш звездолет, сейчас лето, продолжал Батыгин. - Значит, он опустился в районе полюса. Это очень удачно. Мы направим астролабораторию на юг и сможем проследить, как изменяются природные условия. Пусть звездоход повернется вокруг собственной оси, - обратился Батыгин к Лютовникову. - Хотелось бы увидеть с этого холма как можно больше.
...Изображение на экране сдвинулось, и перед глазами зрителей медленно поплыли заснеженные пространства.
- Снег неглубокий, - сказал Батыгин. - Глубина его не больше десяти сантиметров. Обратите внимание - кое-где проступают из-под снега красно-бурые пятна грунта, особенно на южных склонах холмов...
- Никаких признаков жизни! - вздохнул кто-то в зале. - Никаких!
Батыгин узнал голос Светланы и улыбнулся.
- А в Антарктиде много бы вы обнаружили признаков жизни?.. Потерпите, вот спустимся южнее...
Снова стало очень тихо, слышалось только легкое потрескивание аппаратов, автоматически переносивших марсианские пейзажи с экрана на кинопленку.
С негромким щелканьем включился микрофон, и голос астроклиматолога, дежурившего у приемных аппаратов, произнес:
- Получены первые сведения о погоде. Температура два градуса тепла, ветра нет, штиль...
Микрофон выключился.
- А недавно был сильный ветер, - сказал Виктор. - Видите заструги?.. Ветер дул с северо-востока.
Сделав полный оборот, звездоход остановился.
- Начинайте путешествие на юг, - распорядился Батыгин.
Снова на экране медленно поплыли заснеженные пространства. Это продолжалось час, два, три, пять, шесть часов. У наблюдателей затекли спины, до рези устали глаза, но никто не покидал зал, каждый боялся пропустить тот момент, когда на экране покажется что-нибудь неожиданное, живое...
Но, сколько ни вглядывались астрогеографы, на мертвой поверхности планеты не удавалось обнаружить никаких признаков жизни.
Изображение на экране рывком сдвинулось вверх, и сине-фиолетовая полоска неба исчезла.
- Звездоход пошел под уклон, - пояснил Лютовников.
Да, звездоход действительно шел под уклон. Это продолжалось около получаса, а потом он принял горизонтальное положение, но небо так и не появилось на экране.
- Наверное, загораживает противоположный склон! - неожиданно громко сказал Свирилин, геоморфолог, ставший специалистом по рельефоведению науке о формах поверхности планет. Свирилин тотчас умолк и смущенно потер рукою подбородок.
- Что же вы?.. Продолжайте, - подбодрил Батыгин. - Вам, как говорится, и карты в руки.
- Мне ка-а-жется, - сказал Свирилин, и лоб его страдальчески наморщился, - что звездоход спустился на дно большой тектонической долины. Да, да! - осмелел он. - На склонах видны выходы коренных пород.
На далеком противоположном склоне, наконец появившемся на экране, действительно виднелось что-то, очень напоминающее сильно растрескавшиеся красноватые скалы.
- Ни кустика, ни травинки! - опять вздохнула Светлана.
Включился микрофон.
- Температура опустилась до нуля, - сообщил невидимый астроклиматолог. - Ветра по-прежнему нет. Штиль.
- Наступает ночь, - пояснил Батыгин. - Ночь, конечно, относительная, потому что в это время года в околополюсном районе северного полушария стоит полярный день.
Кто-то в зале не сдержал тяжелого вздоха:
- Н-да, и уйти - не уйдешь, и высидеть - не высидишь. У нас тоже ночь?
- Двенадцатый час. И, пожалуй, нам всем пора отправляться по домам, сказал Батыгин. - Будет еще много таких напряженных дней, и, надо полагать, самое интересное - впереди. Аппаратура переснимет пейзажи, и потом мы просмотрим кадры...
Свет в зале не зажигали, но все стали понемногу расходиться.
- Я останусь, - сказала Светлана. - А ты? - она тронула за руку сидевшего рядом Виктора.
- И я останусь.
Виктор посмотрел на те места, где сидели Денни Уилкинс и Надя.
- Крестовин ушел. И Надя с ним.
Светлана быстро, предупреждая дальнейшие разговоры, приложила теплую ладонь к губам Виктора. Это было так неожиданно и так хорошо, что Виктор забыл и о Марсе и о марсианских пейзажах. Светлана тотчас убрала руку, но губы еще долго сохраняли это удивительное ощущение - нежное, теплое, и он никак не мог заставить себя сосредоточиться...
Придя в институт, Батыгин первым делом спросил, имеются ли вести от Джефферса. Ему ответили, что ничего нового нет.
Батыгин молча прошел в демонстрационный зал. Там еще почти никого не было. Лютовников и Костик стояли у аппарата, но астротелевизор не работал.
- Временно прекратили прием передач и остановили звездоход, - объяснил Лютовников. - Можно настраиваться на прием?
В зал вошла большая группа сотрудников института и среди них Безликов. Сейчас он был настолько увлечен наблюдениями за Марсом, что забыл о философии, хотя его портфель и пополнился новыми справочными изданиями. Безликов сел в первом ряду, солидно положив ногу на ногу.
- Начинайте, - попросил Батыгин, обращаясь к Лютовникову.
Экран еще оставался темным, но в зале послышались странные звуки, напоминающие скрип полозьев по снегу и хруст мерзлого грунта под гусеницами трактора.
- Что за шум? - недовольно спросил кто-то.
- Как что за шум? - обиделся Лютовников. - Нам удалось добиться неплохой слышимости. Вчера вы не обратили внимания, - но мы же не слышали Марса! А это - скрипит снег под гусеницами...
За ночь звездоход прошел большое расстояние, и местность изменилась: снегу стало меньше, и теперь он казался синеватым, крупнозернистым, как на Земле перед таянием; толщина снежного покрова не превышала двух-трех сантиметров.
Включился микрофон, и дежурный астроклиматолог объявил:
- Ночью в районе астролаборатории зафиксирована температура в один градус мороза. Скорость ветра до десяти метров в секунду.
Звездоход снова спускался, и прямо в объектив бежал почти свободный от снега красно-бурый склон. На этот раз звездоход пробыл на дне тектонической долины, как определили ее Безликов и Свирилин, значительно дольше - она оказалась шире первой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});