Детка, это не я - Тилли Коул

Слегка сдвинув ноги, я повернулся к ней:

— Д-д-детка, з-зачем т-ты этто д-делаешь?

Опустив глаза, она прошептала:

— Я заставила тебя разозлиться. Я попыталась сделать тебя счастливым. Разве женщины снаружи так не поступают?

Я сжал свои кулаки.

— Мэй, я был р-раздавлен из-за того, что случилось, не из-за тебя! Д-д-детка, я не должен был орать, н-но я не м-мог успокоиться. У м-меня был небольшой с-срыв. Т-тебя чуть не пристрелили, Лоис умерла и в этом была моя в-вина! Ты м-могла ум-мереть если бы Р-Райдер не спас т-тебя!

— Почему это твоя вина? — спросила она спешно.

— П-потому что я з-заставил тебя. У клуба проблемы, д-другая ор-орг… организация п-пытается в-вытолкнуть нас. Сейчас мне н-надо узнать, кто это и найти т-тварей первыми — это б-была не первая п-по-пытка и не п-последняя.

Я сделал глубокий вдох, расслабляя горло. Разговаривать с Мэй становилось легче.

Ещё одна чертова вещь, которая привлекает меня в ней.

— Что теперь будет? — прошептала она. Я всё ещё мог слышать испуг в её дрожащем голосе.

— Т-ты останешься со мной. Я з-защищу тебя. И это значит, ты ос-стаешься около м-меня.

Я смотрел, как она закрыла глаза и облегчённо вздохнула, и чёрт подери меня, если я не спустил немного спермы в свои джинсы. Со вздохом. Бл*дь, мне нужен был секс. Я был слишком возбуждён, мне нужно было освобождение.

Проведя рукой по голове, я сказал:

— Т-ты должна объяснить м-мне, почему ты в-выс-ставила свою идеальную к-киску прямо мне в лицо, детка.

Розовый румянец покрыл её лицо, и она сильнее закуталась в мой кожаный жилет.

— Ты был недоволен. Я должна была доставить тебе удовольствие. Как от женщины, именно это от меня и ожидают. Это эгоизм и грех — отказывать тебе в удовольствии.

Я проглотил рык, готовый вырваться из моего горла.

— Т-ты м-ммного такого д-делала в т-том месте, гд-де ж-жила? Т-тебя им-мели т-там к-как ч-чертовогго с-сексуального р-раба?

Она медлила с ответом, нахмурив брови, а затем кивнула.

Значит, так оно и было. Я встал и размял плечи. Мне нужна была драка. Нужно было причинить кому-то боль.

— Вот, как т-тебя т-трахали, д-да, детка? Тебя п-принуждали д-делать этто дерьмо?

Услышав вздох, я повернулся чтобы услышать ответ.

— Разделить любовь Господа — это очень важно, это жертвенный обмен телами. Для лидеров моих людей… для мужчин моих людей… я… я не имела права выбора в этом акте… Никто из сестёр не имел.

— Р-разделить л-любовь Господа? Жертвенный об-бмен? Чт-то за дерьмо т-такое?

— Так Последователи могут стать ближе к Господу… их сексуальное освобождение… посредством наших — сестринских — тел.

Я замер. Иногда меня так сильно поражало дерьмо, о котором она говорила. Что ещё за Последователи? И какого хрена они трахали Мэй как животное?

— А т-ты? Чт-то по-по-лучаала ты? — спросил я, покручивая в губе кольцо, чтобы не довести себя до состояния психо-Флейма.

Её глаза наполнились слезами, а пухленькая нижняя губа задрожала.

— Ничего. Я ничего не получала. Если честно, — она сделала паузу, пока слезы катились по её щекам, — я это ненавидела. Господи, как я это ненавидела. Каждый раз. Ни одна из Сестёр никогда не испытывала удовольствие от этого… Нам это было запрещено. Женщины не должны испытывать удовольствие. Разделение — это наш долг, а не проявление любви, — она перевела дух. — Нас бы… наказали. Мы обязаны были принять позицию и держать её до тех самых пор пока Брат — или, как в моём случае, покровитель — не закончит.

Румянец покрыл её белоснежную кожу, а ресницы дрогнули, её скованность привлекла моё внимание.

— Я никогда не чувствовала… удовлетворение… от этого акта. Я не знаю, какой это вид удовольствия… может, я вообще не смогу испытать такого удовольствия.

Моё сердце треснуло, прямо по середине, чёрт возьми. Я поспешил через всю комнату к Мэй, как долбанная киска.

— Д-детка… — я обнял её руками, и она заплакала, словно гребаная река ее слезы полились по моим плечам.

Я не мог выдержать этого, не мог вытерпеть её такой сломленный вид. Через какую херню её пришлось пройти?

— Шшш… Теперь т-ты уже за пределами ада. Я держу тебя… Я тебя держу… Т-тебе никогда не придётся б-больше проходить через это с-с-снова…

— Они будут меня искать. Они не остановятся, пока не вернут меня обратно в коммуну, — плакала она.

Поглаживая её волосы, я сказал:

— После твоих слов они — мертвецы. Они никогда тебя здесь не найдут. Ублюдки ничего не смогут сделать с Палачами.

Она села и покачала головой.

— Главный уловка Дьявола — попытка убедить весь мир, будто его не существует, — сказала она тихо. — Я знаю стражу, Стикс. Они придут. Они существуют и придут за мной. Это вопрос времени.

— Придут з-за тобой — с-сдохнут, — сказал я сквозь зубы, её глаза заискрились после моих слов, а рука опустилась на мою руку.

Я вздрогнул, когда почувствовал, как её губы прикоснулись к моей груди, а крошечные ручки оказались на моём животе, дрожь пронеслась стрелой прямо к моему члену.

— Стикс, как это на самом деле? Как это должно ощущаться… иметь близость с кем-то в… ну знаешь… нормальную?

Она отвлеклась от поглаживания моего тела и посмотрела на меня, в поисках ответа, её блестящие от слез, голубые глаза смотрели на мои губы, затем на мои глаза и обратно.

— Д-детка, не с-смотри на м-меня т-так, — прохрипел я, пытаясь нахрен взять себя в руки.

— Почем… почему?

— П-потому, к-как ты с-смотришь на м-меня г-говорит мне о т-том, что т-ты х-хочешь оказат-ться в м-ммоей п-постели… Хочешь, ч-чтобы я п-показал т-тебе, как ч-чертовски х-хорошо мой ч-член б-будет ощу-щаться в-внутри т-тебя. З-заставляешь м-меня ж-желать т-трахнуть т-тебя так, что т-ты х-ходить не с-сможешь.

Затем она сморщила носик, а мой жилет упал на пол, оголяя её тело, обнажая её, преподнеся мне, как на блюдечке. Обнаженная, она выставила на показ идеальные изгибы: большую грудь, чертовски упругое тело. Волчьи глаза слегка приоткрыты, розовые губы влажные, готовые к тому, чтобы я заставил ее кончить… впервые за всю её испоганенную жизнь. Умоляя меня своим взглядом заставить её чертовски сильно кончить.

— Ривер… — мольба. С придыханием, отчаянный стон сорвался с её губ, как будто это была её внутренняя Мэрилин Монро или что-то такое. И опять долбаные собственнические инстинкты взяли надо мной контроль. Она назвала меня Ривером. Меня так десять лет уже не называли. Она помнила моё грёбаное настоящее имя.

— Мэй… тебе нужен мужчина получше. Детка, это не я, неважно, как сильно ты уверена, что это не так… или хочешь, чтобы так было, — прохрипел я, мой член страдал от потребности и долгого стояка. Я не мог поверить, что вообще об этом задумался, но я был уверен, что сделать Мэй моей женщиной не такая уж хорошая идея. Я всегда брал то, что хотел, и плевал на все остальных. Бл*дь, Лоис была мертва, потому что слишком желала меня, но взять Мэй после двух таких тяжёлых недель, после сегодняшнего дня, казалось… так… хреново и неправильно.