Улыбка Пол Пота - Петер Идлинг

Ян Мюрдаль впервые посетил Камбоджу в 1967 году. Вместе с Гун Кессле он получил частное разрешение на въезд от принца Сианука.

Маршрут напоминал тот, по которому они поедут с Обществом дружбы через одиннадцать лет. Он побывал, например, в Ангкор-Вате, Кампоте и Сиануквиле. После поездки появилась его книга «Лицо из камня» об истории Ангкорского королевства, проиллюстрированная Гун Кессле.

За одиннадцать лет, разделяющих первый и второй визит, произошло многое: свержение Сианука, американские бомбежки, изнуряющая гражданская война и победа революции. В августе 1978-го это была другая страна. Сразу после возвращения Ян Мюрдаль пишет в журнале «Folket i Bild / Kulturfront»:

… [в прошлый] раз я видел мирный, идиллический Пномпень. Колониальный французский город с широкими улицами и большими виллами. На рынке толпились женщины, и, когда я потом писал об этом городе, я думал: многие ли из них выживут к тому моменту, как текст напечатают. Ибо страна стояла на пороге войны, и вопрос заключался не в том, начнется она или нет, а в том, когда она разразится.

Теперь, после войны, я еду той же дорогой. На этот раз страна не просто бедна. За пять лет методичного уничтожения ее бедность уже не видна. […] В деревнях едва ли можно найти хотя бы один неразрушенный дом довоенных времен. Большие города брошены, почти безлюдны.

Через год, в 1979-м, он объезжал приграничные районы, которые еще контролировали красные кхмеры, в качестве корреспондента газеты «Svenska Dagbladet». Изначально он хотел проехать по тому же маршруту, что и в прошлом году, вместе с Обществом дружбы. Но вьетнамские оккупационные власти не дали ему въездную визу. В Ханое хорошо знали о его жесткой позиции относительно вторжения. После поездки он написал книгу «Кампучия осенью 1979-го».

Между поездками он участвовал в разных газетных и журнальных дискуссиях о развитии страны. От старых вырезок до сих пор бьет током. Главные враги, разумеется, США и Католическая церковь. Но по мере того как все больше людей начинает выступать с критикой Пол Пота, Ян Мюрдаль обращает свое копье против сторонников советского коммунизма и других приверженцев левых идей, усомнившихся в крестьянской революции.

Он относительно последователен, хотя времена были такие же неоднозначные и нестабильные, как и сейчас.

Главное — это национальная независимость. Перекроив общество, красные кхмеры хотели раз и навсегда освободить страну от иностранного господства. Население Камбоджи немногочисленно в соотношении с потенциальной площадью пахотных земель и другими природными ресурсами. Большое озеро Тонлесап считается самым богатым по содержанию рыбы в Азии, а при правильном орошении и удобрении земель в год можно было бы собирать по два-три урожая риса. Что, по мнению Яна Мюрдаля, создает исключительно хорошие условия для самообеспечения.

Поэтому, когда красные кхмеры попытались разорвать всякие связи с окружающим миром, это не было безрассудством. Это было скорее логичное, пусть и неожиданное, решение для страны, которая хотела пойти своим путем. Народ захватил власть и будет управлять своей страной сам. Конечно, было бы неплохо поначалу получать помощь извне. Но только помощь безоговорочную. Потому что всегда найдется какая-нибудь задняя мысль, крючок, на который нас могут подцепить. Если мы хотим быть уверены, что народная воля будет править безгранично, следует исключить какое бы то ни было международное влияние. Во всяком случае, до тех пор, пока новая система не окрепнет.

Это была реакция на мир, где правила игры диктовали бывшие колониальные державы и США. Правила, по которым, как считал Ян Мюрдаль, играл даже Советский Союз. Игра за счет бедных стран. И если кто-то из числа самых слабых игроков встал из-за стола и заявил, что ему надоело проигрывать, это достойно восхищения.

Возможность самообеспечения — это не только благодать. По обе стороны от Камбоджи располагались страны, насчитывающие гораздо больше ртов на один квадратный метр риса. Ян Мюрдаль прикладывает историю Камбоджи к длинной оси времени. На протяжении многих веков Вьетнам больше всех любил разжиться за счет соседей. Куда подевалось, риторически спрашивает он, государство Чампа и его народ?

Современная история, на его взгляд, также демонстрирует, что ни великим державам, ни мировому сообществу нет дела до суверенитета Камбоджи. Бомбардировки сошли США с рук, частичное вторжение в 1970-м тоже. А впоследствии никто не помешал Вьетнаму, опиравшемуся на Советский Союз, свергнуть международно признанное правительство Камбоджи и оккупировать страну.

Если все это прошло безнаказанно с Камбоджей, то что может уберечь маленькое государство на краю Европы от подобных прихотей великих мира сего? Камбоджа представляет опасный прецедент для других стран, которые пытаются найти новые решения для старых проблем.

Потом Ян Мюрдаль рассуждает о преступлениях, в которых обвиняют красных кхмеров. Он начинает с обвинений в геноциде:

Конечно, геноцид в Камбодже имел место. Это было преднамеренное массовое убийство, и совершили его США. Это доказанный факт. После освобождения Кампучии многие умерли от голода и болезней. Основную ответственность за это также несут США, поскольку обречение страны на голод было сознательно выбранным оружием.

Камбоджийскую революцию следует поместить в исторический контекст, считает Ян Мюрдаль. По его мнению, революции, свергающие существующий государственный строй, сами по себе часто бывают кровавыми и жестокими. Погибают люди. Это досадные следствия. Он приводит для сравнения расправу над французскими коллаборационистами в конце Второй мировой войны. Сколько их было? Тысячи? Десятки, сотни тысяч? Чаще всего их расстреливали без всякого суда прямо на улице. Об этом не пишут в учебниках истории.

Другой пример — Великая французская революция, закончившаяся кровавым террором Робеспьера. Сегодня мы считаем, что без нее не было бы современной демократии.

Цена свободы, утверждает Ян Мюрдаль, — человеческие жизни. Но когда она становится слишком высока? На этот вопрос я не нахожу ответа в его работах.

Далее: паттерны и механизмы насилия повторяют, как он считает, средневековые крестьянские бунты в Европе.

В предисловии к книге «Кампучия и война, или Сочинение и», вышедшей после поездки шведской делегации в 1978 году, он пишет:

Мы знаем, что крестьянские и освободительные войны жестоки. И когда в войне погибает примерно каждый шестой житель, нельзя рассчитывать, что к предателям и спекулянтам, развязавшим эту войну и наживающимся на ней, отнесутся снисходительно. Я убежден, что многих из них казнили бы, если бы они не сбежали. Только я считаю, что так и должно быть. Я никогда не оплакивал датских и французских коллаборационистов. Ибо то, что случилось в Кампучии, в принципе, повторяет события во Франции после фашистской оккупации.

Ян Мюрдаль считает также, что ситуация на местном уровне поначалу вышла из-под контроля красных кхмеров. Только спустя несколько лет им удалось обуздать восставших крестьян, жаждавших мести. Еще он говорит, что Организацию раздирали внутренние противоречия. Например, тайная полиция якобы контролировалась провьетнамской фалангой.

Были и другие причины, по которым не следовало принимать сведения о геноциде за чистую монету. В августе 1979-го Мюрдаль пишет в «Svenska Dagbladet»:

Это была кровавая крестьянская война, и жестокие перегибы, разумеется, имели место. Но цифры, которые распространяли Кхмер Серей до того, как они объединились с правительством Пол Пота под знаменем отечественной войны против вьетнамцев, и которые сейчас распространяет Ханой, — чистая выдумка. Могу напомнить, что по данным, которые пресса и Министерство иностранных дел долгое время считали достоверными, армия Пакистана во время кровавой войны в тогдашнем Восточном Пакистане, теперь Бангладеш, уничтожила 3 миллиона человек. Сейчас мы знаем, что число жертв составляло приблизительно 40 тысяч.

В 2003 году в журнале «Clarté» он возвращается к убийствам двадцатипятилетней давности:

А что убийства? То, что я ничего этого не видел, не имеет значения; это не может быть использовано ни как доказательство, ни как опровержение. Я допускаю, однако, что было много убийств и жестокости. В Индии я видел, как бедные крестьяне расчленяли ростовщика: палец за тетю! Ступня за сестру! Рука за отца! Господина, насилующего местных девушек, распинали. Люди из партии ничего не могли с этим поделать. Соблазнительная идея об индивидуальном уничтожении классового врага пользовалась популярностью.

Эвакуация Пномпеня и других городов, считает Ян Мюрдаль, была «мудрой политикой». В книге «Кампучия: войны, политика, дипломатия», вышедшей в 1983 году, он развивает эту мысль. Спешная эвакуация городского населения объяснялась рядом простых причин: риск американской бомбежки, контрреволюционные заговорщики, при поддержке ЦРУ скрывавшиеся в городах, и голодная катастрофа, которая могла наступить, если бы закончились запасы продовольствия. Рис не растет на улицах, пишет Ян Мюрдаль.