В стране снежных бурь - Фарли Моуэт

После продолжительной лихорадочной работы в хижине снова стало уютно и почти тепло, а мальчики смогли позволить себе отдохнуть и послушать неистовые песни и стоны снежной бури, вцепившейся в ветки елей, окружавших хижину.

— Только представь себе, что было бы, если бы мы остались в Лагере Каменного Иглу, — сказал Джейми, поёжившись от одной мысли.

— Лучше не думать, — ответил друг. — Даже здесь достаточно плохо, но можно терпеть, пока у нас есть пища и дрова. И ещё одно: в такую погоду никакие росомахи не потревожат наши кладовые!

Весь тот день и следующую ночь пурга безумствовала не ослабевая. На второе утро мальчики почувствовали её тяжесть на себе. Ими овладело беспокойство, а непрерывный вой ураганного ветра начал действовать на нервы. Джейми казалось, что он в плену у снежной лавины. Ему не сиделось на месте, и он вскакивал через каждые несколько секунд.

— Найти бы нам ещё какое-нибудь занятие! — выпалил он вдруг. — От безделья можно сойти с ума. Будь у нас под рукой хотя бы несколько книг или игр, всё было бы намного проще.

Эуэсин был занят шитьём новых мокасин. Он поднял голову и взглянул на своего товарища.

— А почему бы не взяться за лук и стрелы? — предложил он.

На душе у Джейми просветлело. Было над чем помозговать. К тому же брошен вызов его изобретательности.

У двери лежало с десяток стволов молоденьких ёлочек: их срубили для саней и не использовали. Джейми подтащил всю охапку к очагу и после придирчивого осмотра выбрал наконец один ствол длиной в шесть футов и толщиной дюйма в два. На нём не видно было опасных утолщений.

— Ты знаешь, как мастерят лук? — спросил Эуэсин.

— Никогда не приходилось, но в школе я занимался стрельбой из лука, — ответил Джейми. — А ты умеешь стрелять?

К своему стыду, Эуэсину пришлось признаться, что ему не приходилось стрелять из лука.

— Понимаешь, — объяснил он, — наши люди не пользуются луком уже пятьдесят лет — с тех пор как обзавелись ружьями. Иногда мы, мальчишки, пытались делать луки ради забавы, но наши луки никуда не годились. Вот будет интересно, если окажется, что ты знаешь, как сделать лук, когда индейцы это позабыли.

— Я не говорю, что умею, — сказал Джейми осторожно, — но я могу, по крайней мере, попытаться.

Не успел он взяться за работу, как его прервали. Джейми почувствовал, что в затылок дунуло ледяным ветром. Он быстро обернулся и увидел Отанака: тот с довольным видом жевал комок мха, только что выдернутый из стены. Ветрило ворвался в эту щель, и в хижине сразу стало холоднее.

С сердитым криком Джейми вскочил и бросился затыкать дыру. Отанак резво прыгнул в сторону, а громкий смех Эуэсина заставил Джейми обернуться — как раз вовремя, чтобы увидеть, как оленёнок весело выдёргивает комок мха из противоположной стены.

Тут уж и Джейми не удержался от смеха. Оленёнок решительно отказывался выходить в такую бурю наружу и, естественно, был голоден. Он хитро косился на мальчиков, отлично понимая, что делает недозволенное, но предоставлял ребятам самим найти выход и прекратить его шалости.

— Сдаётся мне, что придётся кормить этого зверя или умереть от холода, — сказал Эуэсин. — Чей-то тюфяк должен исчезнуть.

— Бросим жребий, — предложил Джейми. Взял медный наконечник для стрелы, сделал с одной стороны царапину и подбросил в воздух.

Джейми выиграл, и спустя несколько минут Эуэсин уже грустно смотрел на оленёнка, который начал свой победный завтрак, жуя мягкий мох из его тюфяка.

Найдя занятие для Отанака, Джейми вернулся к изготовлению лука.

Топором он вчерне обтесал заготовку. Теперь эта круглая палка посередине была диаметром в полтора дюйма, а на концах — по полдюйма. Мальчик ещё поколдовал над заготовкой, палка стала тоньше на половину своего диаметра, а сечение лука — полукруглым. Покончив с черновой работой, Джейми взял нож и занялся отделкой, сосредоточив всё внимание на том, чтобы обе половины лука были одинаковой толщины и длины, то есть уравновешивали бы друг друга. В заключение он взял кусок песчаника и сгладил им все шероховатые участки.

За этой работой прошёл почти весь день, и она так поглотила мальчика, что он перестал замечать могучие и непрерывные наскоки вьюги.

После обеда Джейми сделал на концах лука надрезы для тетивы и, уперев один конец лука в пол, навалился всей тяжестью своего тела на другой, чтобы посмотреть, как он пружинит. Лук согнулся намного легче, чем он ожидал, и мальчик потерял равновесие. Раздался сухой треск, и Джейми оказался сидящим на полу. Переломившийся точно посередине лук лежал рядом. Неудача так раздосадовала мальчика, что он чуть не заплакал.

— Сырая ель — неважное дерево для лука, — сказал Эуэсин, пытаясь хоть немножко приободрить Джейми. — Мне кажется, что наши брали берёзу или какое-то другое дерево с Юга. Но может быть, сойдёт и ель, если придать ей дополнительную прочность.

— А, пропади всё пропадом! — раздражённо ответил Джейми. Но прежде чем он улёгся на боковую, упрямство и самолюбие заставили его вернуться к мысли, высказанной Эуэсином. Джейми уже настраивал себя на новую попытку.

К утру третьего дня пурга немного приутихла, хотя всё ещё свирепствовала так, что мальчики не решились выйти из хижины. Джейми начал трудиться над новой заготовкой для лука, а Эуэсин внимательно следил за его работой. Эуэсин держал в руке упругую жилу, которой он шил мокасины. Он непроизвольно растянул её — и вдруг его озарило…

— Джейми, послушай-ка. Помнится, я слышал, что чипеуэи делали луки из ели — это было единственное дерево под рукой — и как-то упрочняли их оленьими сухожилиями. Сухожилия — крепкий, упругий материал. Не попытаться ли нам?..

— Конечно, — ответил Джейми. — Почему бы и нет?

Теперь оба мальчика взялись за работу. После горячего обсуждения они решили закрепить несколько лент сухожилий шириной в дюйм с внешней стороны дуги лука и затем прочно примотать их к дереву на всю длину лука. Сперва ребята размочили сухожилия, а после того как закрепили их на древке лука, осторожно просушили перед очагом.

Результаты оказались замечательными. Лук стал намного прочнее, а согнуть его, уперев в землю, удалось лишь с большим трудом.

— Возможно, будет работать, — сказал Джейми с надеждой. — А из чего мы сделаем тетиву?

— Ну уж это легко, — ответил Эуэсин. — Я тебе её сплету.

Взяв дюжину длинных жильных нитей, он приступил к работе и еще до ужина преподнёс Джейми плетёный шнурок, такой крепкий, что ни один из мальчиков не смог его разорвать. Джейми завязал на концах шнурка по петле, согнул лук и надел тетиву.