Создатели континентов - Лайон де Камп

Борель снял плащ, сложил его и сунул в ранец. Потом он решил еще раз обмозговать, что делать дальше. Ничего другого ему не оставалось, как только попытаться, после прибытия в Миши, как-то проникнуть в Орден Кварара. Будь у него друзья среди членов братства — обстряпал бы это дельце в два счета. Судя по всему, микардандцы были простофилями изрядными. Но с чего начать? Как сделать первый шаг? Наверное, не обойтись без импровизации. Ну да сначала надо хотя бы добраться до места.

Необходимо только любыми средствами преодолеть этот первый барьер, а дальше — дело за малым. Все-таки он дока в таких делах. Уж в вытягивании денег из простаков он поднаторел изрядно. А потом можно будет всласть посмеяться над старым Абреу. Пусть скрипит зубами от досады — все равно ничего с ним поделать не сможет. Борель вообще считал честность первым признаком глупости, а Абреу на дурака никак не походил. Значит, только прикидывается лопухом, а на самом деле — такой же хапуга и проныра, как все остальные чинуши, и все его высокие моральные принципы и красивые слова — показуха, лицемерие и пустозвонство.

Размышления Бореля прервал один из его гребцов:

— Охе-е!

Кришнанец показал на правый берег. Там из-за островов показалась лодка.

Йереватс вскочил как ужаленный и прикрыл волосатой рукой глаза от солнца.

— Разбойники! — закричал он.

— А ты откуда знаешь? Далеко ведь? — спросил Борель. Но от страха и у него екнуло сердце.

— Сейчас-сейчас. Сами видеть, — залепетал колофтунец, а его хвост беспокойно задрожал. Он с испугом и надеждой посмотрел на Бореля: — Смелый господин убить разбойников? Не даст им сделать нам больно?

— К-конечно, — пробормотал Борель. Он наполовину вытащил из ножен саблю, посмотрел на лезвие и сунул ее обратно, да таким нервным движением, какого раньше за собой не замечал.

— Охе! — воскликнул один из гребцов. — Думать ты побеждать разбойников?

— Полагаю, что так, — изрек Борель.

— Нет, не драться с ними! Если мы не быть драться, они убить только ты, потому что мы простые бедняки.

— Разве так? — переспросил Борель. У него внутри все сжалось, но выброс адреналина в кровь словно подстегнул его, и он крикнул что есть мочи: — Вы что, думаете, я подставлю свою шею ради вас? Что покорно дам перерезать себе глотку, а вы останетесь целехоньки-невредимы? Багхана ползучая! Сейчас я тебе покажу! — Сабля со свистом вылетела из ножен, и от удара ею плашмя по голове гребец повалился на бок. — Будем драться, нравится вам или нет! Первому же предателю собственными руками кишки выпущу! — Борель прикрикнул на трех гребцов, которые испуганно жались друг к другу: — Тащите багаж сюда! Сделайте из него укрытие! — Он нависал над ними, со свистом рассекая воздух саблей, пока они не сложили багаж по краям плота, чтобы за ним можно было спрятаться от стрел и копий.

Только после этого Борель немного успокоился:

— А теперь беритесь за весла и без приказа не высовывайтесь. Ты тоже, Йереватс. Попробую отогнать их арбалетом. Если они все равно на нас полезут, по моему сигналу выпрыгивайте и бросайтесь на них. Поняли?

Лодка продолжала двигаться от берега к плоту. Борель выглянул из-за своего укрытия и посмотрел на разбойников. Один сидел на носу, другой на корме, а остальные гребли — всего их было примерно двадцать.

— Время есть стрелять из лука, — пробормотал Йереватс.

Остальные слуги беспокойно озирались, словно раздумывая, не лучше ли просто броситься в воду, чем участвовать в схватке.

— Не советую вам вплавь добираться до берега, — угадал их мысли Борель. Сами знаете, какие тут в воде чудища водятся.

После этих слов вид у гребцов сделался еще более несчастным.

Борель прижал ногой изогнутую пружину арбалета, двумя руками натянул тетиву и, кряхтя, зацепил ее за спусковой крючок. Потом он открыл колчан, который купил вместе с арбалетом, и взял из него одну из стрел — железный стержень длиной девять-десять дюймов с небольшим оперением и острым, немного витым для вращения в воздухе наконечником. Он положил стрелу в желобок.

Лодка приближалась. Над водой разнесся крик стоящего на носу туземца:

— Сдавайтесь!

— Сидите и не рыпайтесь! — тихо приказал Борель своей команде. Он уже был настолько на взводе, что даже испытывал удовольствие, предвкушая стычку.

Туземец на лодке снова крикнул:

— Сдавайтесь, и вам ничего не будет! Все у вас заберем, и только!

И вновь с плота никакого ответа не последовало.

— Кому говорю, бросайте оружие, не то всех перебьем! Последний раз спрашиваю!

Борель навел арбалет на туземца. Проклятье, почему эти кретины не приделывают на свои штуковины хорошие прицелы? Накануне отплытия он немного попрактиковался в стрельбе. Мишенью был клочок бумаги, и попасть в него оказалось несложно. Теперь, однако, его цель словно съежилась до размеров комара, а плот ходил ходуном под ногами, мешая прицелиться.

У туземца на носу лодки появилось в руке что-то наподобие якоря с множеством лап, привязанного к концу веревки. Гребцы, громко кряхтя, налегали на весла, и лодка быстро приближалась к плоту. Наконец туземец поднял свой якорь над головой и стал им размахивать, готовясь к броску.

Борель закрыл глаза и нажал на спусковой крючок. Тетива громко хлопнула, а приклад больно ударил его по плечу. Один из слуг на плоту издал радостный вопль.

Когда Борель снова открыл глаза, туземец на носу лодки больше якорем не размахивал. Вместо этого он смотрел назад, на поверженного рулевого. Гребцы бросили свои весла и возбужденно переговаривались.

— Великий господин попал в капитана разбойников! — обрадовался Йереватс. — Снова заряжать лук надо.

Борель именно этим и собирался заняться. Очевидно, он промахнулся по туземцу на носу и вместо этого попал в рулевого. Но слуга свято верил в меткость своего господина. Так зачем его разубеждать?

На лодке заменили рулевого, и гребцы снова взялись за весла. Теперь на носу стояли два кришнанца: один с абордажным якорем, другой с большим луком.

— Пригните головы! — скомандовал Борель и выстрелил в лучника. Но на этот раз удача от него отвернулась — стрела пролетела высоко над головой туземца. Борель начал было перезаряжать арбалет, но сообразил, что являет собой прекрасную мишень. А нельзя ли натянуть эту несчастную тетиву сидя? Туземец снова поднял лук, и через мгновение его стрела с пугающим свистом пролетела у самого уха Бореля. Он сел и начал в таком положении неуклюже заряжать арбалет. Следующая стрела с лодки воткнулась в сундук на краю плота.