Учиться, влюбиться, убиться - Галина Гончарова

Ох, что же делать?

***

Директор сидел в кресле и грыз миндаль.

Не в сахаре. Сладкое он не уважал. Но орехи любил погрызть под настроение.

И магистра Эйронуса встретил спокойным взглядом.

— Что случилось?

— Это ты у меня спрашиваешь?

— Я. И у тебя. А что?

— Что твои сопляки с факультета самоубийц творят?

— Да вроде как ничего? Универ пока стоит.

— Да что ты?

Из экспрессивной речи магистра стало ясно следующее. У него учится одна девушка. Малия Арейне.

Умница и красавица.

Только что поступила.

И кто-то посмел поднять на нее руку!

Бедняжку едва не избили!

Ей угрожает опасность!

Она почти не спит от стресса.

Так что магистр требует прекратить безобразие!

Директор слушал его. И думал, что неплохой в сущности человек.

Но не эмпат. И вот — результат.

Как же стервы (вне зависимости от возраста) вертят хорошими мужчинами! Которые готовы защищать, помогать, спасать и закрывать грудью…

И все это делают. Только не для тех, для кого надо.

— Магистр, обещаю вам, что все будет решено буквально через пару кругов, — улыбнулся он.

Это никак не удовлетворило магистра. Но лучшего ему Директор предложить не мог.

Он был уверен, что Ёлка что-нибудь выкинет в ближайшие два-три дня. И мешать не собирался.

Зачем?

Ученики должны решать свои проблемы сами. Только тогда из них вырастут маги.

А не манипуляторы.

Вот уж кого ему в Универе и даром не надо, так это нимфозорий, хлопающих во все стороны ресницами. Обычно Директор смотрел на таких сквозь пальцы, полагая, что выучить можно и обезьяну. Но! Уже сейчас Малия стоила ему двух дуэлей. И это — на первом курсе! Что же дальше будет?

Нет уж.

Пусть Ёлка плетет свои первые интриги. А Директор проследит, чтобы никто серьезно не пострадал.

Благо, докладывают ему обо всем почти мгновенно. Ведь Универ — ЕГО дом. И с ЕГО домовыми духами.

Даже если Ёлка и пребывает в приятном заблуждении о своей удаче и дружбе с Веретом.

***

Делать нам почти ничего не пришлось. За нас все сделали Малия. И Вирт.

Но если бы не Эйрех… мы могли бы опоздать.

А начиналось все так хорошо… из стены вылезла мордочка Эйреха и помахала лапкой.

— Твоя не-друга сейчас разговаривает с Виртом Хелмстроном.

— Вот как? О чем?

— Не удалось подслушать. Они в купальнях разговаривают.

Черт!

Проточная вода вообще плохо действует на магию. После третьего курса я бы еще справилась. А сейчас у меня не хватит знаний, чтобы послушать чужой разговор.

Так что мы махнули рукой.

Мало ли о чем могут разговаривать парень с девушкой?

Оба аристократы. Оба дегене… ладно. Не очень умные люди.

Может, они брачный договор заключают?

Вот было бы здорово!

До сих пор с ужасом вспоминаю, какой дурой я была.

Если бы не Эйрех… домовым духам я по гроб жизни обязана.

***

Вечером Эвин был весел и очарователен. Мы надавили на друга и вытянули признание:

— Я сегодня встречаюсь с Малией. Она меня пригласила погулять по лесу.

— Вот как?

Доверия и любви Малия у меня не вызывала. И с чего бы такая фифа потащится в лес? Там же комары! Паутина! Трава нестриженная! И деревья немытые!

Это скорее в моем духе. Но не в ее.

— А это точно она?

— Ёлка, ты глупости говоришь!

Я посмотрела на оборотня — и вздохнула.

Бить по башке и приводить в чувство нашатырем?

Не поможет. Тяжелая форма влюбленности пластырем не лечится.

Так что мы помахали приятелю ручкой и проводили на свидание. Мы — это я и лютик. Лерг сегодня задержался на дополнительных занятиях. Я бы тоже сходила, но вот беда — магистр Фалойский меня почему-то на дух не переваривал. И с занятий выставлял. А Лютик к нему вообще не ходил. Из принципа.

— И что он в ней нашел? — искренне удивлялся Лютик, объедая велас.

— Сама не знаю.

— Нет, она конечно ухоженная, холеная, лощеная… но ведь дрянь же! — заметил друг.

— Это вы о ком, — ввалился Лерг.

— О великой любви Эвина. Умотал тут, понимаешь, на свидание…

Приятель вытаращился на меня, как на привидение.

— Свидание? С кем?

— С Малией…

— Да я ее только что внизу видел, в столовой…

— кого!? — подлетели мы с Лютиком.

— Малию. С девчонками. А что…

— У Эвина с ней свидание. В лесу, — коротко разъяснила я, натягивая сапоги.

— а если она здесь — то кто там? — понял Лютик, срываясь с кровати.

— Эйрех!!! — завопила я.

Из стены высунулась морщдочка домового духа.

— Да?

— Где Малия?

— В столовой.

— а Эвин?

Домовые духи всегда знают, кто дома…

— Ушел, — пожал плечами Эйрех. За ворота.

— а Вирт!? — рявкнул за моей спиной Лютик.

— Он тоже ушел.

— Давно?

— да. Еще до Эвина…

Я выругалась. И помчалась вниз, забыв о благодарности. Где эта стерва!? УБЬЮ!!!

Лерг переварил услышанное — и помчался за нами.

В столовую.

Я слетела по ступенькам, как ведьма на помеле.

Если эта гадючка здесь — куда же пошел Эвин!? Это что — подстава!? Или…

Силы, хоть бы с приятелем все обошлось!

Меня всю колотило. И на Малию, в окружении девушек, я налетела ураганом.

— ТЫ!!!

Блондинка подняла на меня глаза.

Голубые. Невинные…

Я бы даже поверила. Но…

Или это телепатия, склонность к которой у меня заметил Ведун. Или эмпатия. Не знаю! Неважно!

В самой глубине голубых глаз пряталось злое торжество. Малия знала, что это была я, тогда, в ее комнате. И ощущала себя победительницей.

Недолго. Ровно до той поры, как мои руки сомкнулись на ее шее.

— Что ты сделала с Эвином?!

Я почти рычала. А ощущения были, как у волчицы, у которой отняли детеныша.

Я твердо знала — если что-то случится с моим другом — я ее убью.

Сама убью.

Разорву горло и буду смотреть, как по моим пальцам течет алая горячая кровь.

УНИЧТОЖУ!!!!

И Малия дрогнула под моим взглядом.

— Н-нет… т-ты… н-не…

— Что здесь происходит?

Ведун прорезал толпу не хуже ледокола. Видимо, оит меня ждали объяснений. Но вместо этого я что было сил швырнула ему в ноги Малию. И девица вцепилась в мантию Антела Герлея, как в последнее средство защиты.

— Если эта сучка не скажет, что она сделала с Эвином — я ее на части порву!

— А как насчет кодекса Универа? — благодушно уточнил Антел Герлей. Еще бы, не мне его пугать. Но мне было все равно. Что я и озвучила.