Военный переворот - Сергей Зверев

— Ладно, спать пора. Завтра с утра договорим, — нарочито уставшим голосом произнес африканец и зевнул. — Сейчас нам надо экономить силы. Особенно тебе. Спокойной ночи… А я пока выйду покурю на сон грядущий.

Свет в домике погас, и на долину опустилась душная африканская ночь.

Жак, выйдя наружу и прислонившись к стене, потрясенно понял, как жестоко он ошибся и как жестоко его обманули. Через несколько минут его мысли приобрели другое направление. Хорошо, раз так, то не лучше ли ему… бросить эту гадину и уйти одному? С алмазом…

«Ладно, завтра разберемся, — решил он. — А пока надо выспаться. Силы мне завтра и понадобятся».

Домик погрузился в сон. Шелестели высокие деревья у реки. Вдруг над хижиной пролетел гидроплан. Несколько бегемотов, очнувшись от дремы, заревели во все свои бездонные глотки. Похоже было, однако, что с воздуха укрытия беглецов не заметили…

Глава 34

Гидроплан мерно покачивался на воде, тихая гладь реки отражала блики костра, разведенного здесь же на берегу. Краевский со своими людьми и Мазуром отдыхал у огня. Последний час не прошел даром для легионера. Он отлучился в лес, застав еще последние минуты перед наступлением ночной темноты. Краевский обеспокоенно ждал его возвращения. Он понимал, что бежать отсюда невозможно, да и ненужно это Мазуру, но все же… К счастью, тот вскоре вернулся. И не один, а с добычей. Непонятно как, но Мазуру удалось добыть в этой чаще дикого поросенка. Небольшая, но увесистая тушка подняла настроение присутствующим. Вскоре в разведенном огне на импровизированном вертеле жарилось то, что еще недавно бегало по лесной чаще. Аромат жареного мяса проник даже в кабину самолета, в которой беспечно дремал пилот, заставив африканца проснуться и выбраться наружу.

— Смотрю я на тебя и удивляюсь, — начал Краевский. — Тебя, наверное, на Марс забрось, ты и там найдешь, чем прокормиться, где переночевать и как оттуда вернуться на Землю. А?

— Не исключено, — сказал Мазур, поворачивая тушку на огне. — Жизнь — штука сложная. Поэтому либо она тебя подчинит, либо ты ее оседлаешь.

— Вот и я о том же.

Вскоре экспедиция принялась закусывать, уплетая ломти жирного, сочного мяса.

— Да, что ни говори, удружил ты нам! — воскликнул Краевский. — Это не то, что давиться консервами. Надо выпить за это дело.

— Не советую, — коротко откликнулся легионер, бросив взгляд в темноту и прислушиваясь к звукам леса.

— А зря! Напиваться здесь никто не собирается, а вот выпить стаканчик-другой никогда не помешает. Да и кому нам здесь угрожать? Наоборот, кто-то сейчас дрожит, зная, что его ищет наша веселая компания. Будем! — с этими словами Краевский опрокинул походную стопку коньяка и блаженно зажмурился. — Хорош коньячок. Точно не будешь?

Офицер отрицательно покачал головой.

— Ну, дело твое. Ты у нас человек военный, тебе видней, — пожав плечами, проговорил Краевский.

Ночь была на удивление тихой, только негромко шумела вода да деревья неподалеку. Здесь, у реки, не ощущалось такой духоты, как в глубине материка. Свежий воздух и чистое звездное небо создавали атмосферу какого-то блаженного умиротворения, притупляя чувство опасности. Мазур и Краевский тихо беседовали о завтрашних планах поисков.

— Думаю, стоит прочесать кромку берега, — сказал Мишель. — Не исключено, что ее могло выбросить где-нибудь выше.

— Резонно, — ответил ему Краевский, почесывая затылок. — Как ты думаешь, стоит нам снова лететь в глубь материка?

— Думаю, нет. У меня есть некоторые догадки насчет мест поближе. Помнишь, когда мы пролетали над Дельтой Бегемота, там был такой песчаный перешеек?

Краевский мигом сообразил, к чему клонит Мазур.

— Это ты о том домике, да? А с чего ты взял, что она там прячется?

— А ей больше и прятаться-то негде. Тем более, она прекрасно знает про этот домик.

— Может, ты и прав. Я вообще не понимаю, что это за здание там посреди болот. Откуда оно взялось?

— Ученые, — лаконично отозвался Мазур. — Исследователи гиппопотамов.

— Ах, вот оно что. То-то я думаю, кому придет в голову строиться в этой топи? Тем более что Джулиус территорию вокруг зачистил основательно. Хорошо, разберемся. В любом случае завтра с утра начнем поиски именно оттуда.

— Добро, — кивнул легионер, устраиваясь на ночлег. — А теперь недурно бы выставить часовых. Вокруг тихо, но, сам понимаешь, осторожность не помешает.

— Конечно, конечно! — согласился Краевский. — Эй, Джуниор, Чарльз! Сегодня на ночь вы в дозоре. В три часа вас сменят Гэбриэль и Нгата. А теперь всем спать. Завтра трудный день. Кстати, где пилот?

— Он в кабине, сторожит гидроплан, — отозвался кто-то из темноты.

— Хорошо. А я пока свяжусь с шефом.

— Железный контроль? — усмехнулся Мазур.

— А что ж ты хотел? Ситуация нешуточная. Надо держать руководство в курсе, как и было условлено, — сказал Краевский, отходя в сторону для конфиденциального разговора с Сытиным.

— Смотри, осторожнее, — предупредил офицер. — Это не подмосковный лес. Случиться может всякое.

— Типун тебе на язык! — раздраженно проворчал Краевский. — Каркают тут…

— Чш-ш-ш, тихо! Отрежу ноги нахрен, кто будет шуметь! — угроза коренастого африканца относилась к группе повстанцев с длинными ножами.

Онигминде оказался не так прост, как на это надеялся Краевский. После того как гидроплан улетел, он еще долго обмозговывал ситуацию. Поимкой дочери Сытина он решил закрыть все спорные вопросы. В случае удачи у него в кармане будет и оружие от господина Сытина, и, конечно же, алмаз. А куда денется папочка? Выбора у него не будет. Ради жизни любимой доченьки он и не на такое пойдет. И вскоре боевая группа, составленная из самых отъявленных головорезов, двинулась вперед.

В ночной темноте черные фигуры и лица повстанцев сливались в одно с джунглями. Огонек, у которого сидел часовой, был виден издалека и являлся наилучшим маяком. Тихие шаги приближались к бивуаку воздушной экспедиции.

Группа остановилась. Коренастый несколькими жестами разделил и направил своих парней. Почти неслышный шорох у костра, метнулась чья-то тень… Удар! Предсмертный хрип был еле слышен, но второй часовой насторожился. В следующую секунду его располосованное от уха до уха горло уже не могло издать ни звука. Силуэты спящих были совсем близко. Короткий вскрик! Кто-то вскочил, но сразу же напоролся на нож. Краевский, разбуженный возней рядом, открыл глаза. Проснувшись, он мгновенно понял все, но сделать что-то уже не смог. Последнее, что успел совершить в своей жизни Никита Краевский, — это нащупать рукоятку пистолета. В следующее мгновение штык с размаху вошел в его тело под левую лопатку.

— Получи, скотина! — прохрипел один из ночных гостей.

В считаные минуты все было кончено.

— Ну что? Все? — донесся голос коренастого.

— Да, только нет легионера!

— Сволочь! — выругался коренастый. — Куда делся этот сукин сын? Ищите его!

Ему так хотелось разобраться с этим проклятым белым. После дневного «поединка» надо было восстанавливать непререкаемый авторитет. А сделать это можно было только одним способом — вырезать у белого сердце.

— Его нигде нет! — раздавались встревоженные крики.

— В самолете смотрели?

— Сейчас…

— Вот гад… — растерянно озирался коренастый. — Куда он делся? Прочешите прибрежную зону. Чувствую, этот ублюдок где-то здесь, он не мог далеко уйти.

Тени метались по побережью. Темноту прорезали лучи фонарей.

Предводитель группы нервно кусал губы, ожидая утешительных известий. Прокалываться никак не хотелось.

Со стороны гидроплана, куда только что направились двое повстанцев, послышался сдавленный крик.

— Фонари на самолет! — заорал главарь.

Мощные снопы света, вспыхнув, осветили гидроплан, который относило течением реки.

— В чем дело?

— Трос перерезан!

И действительно, чья-то рука перерезала удерживающий гидроплан трос.

— Держите его! — разорялся главарь. — Держите! Быстрее!

С уплывающим самолетом уплывала его мечта о награде, и не только. Подумав о предстоящей встрече с Джулиусом, коренастый похолодел, несмотря на душную ночь.

— Да как же его удержишь?

— Тогда стреляйте! Надо что-то делать! Онигминде нас повесит!

Мазур открыл дверь гидроплана и вытолкнул мертвое тело повстанца, с глухим всплеском упавшее в воду. Туда, где уже плавал первый из тех, кто пожелал осмотреть самолет.

— Поплавайте, ребята, — ухмыльнулся Мазур, утирая пот со лба. — При жизни, я вижу, мыться вы не очень-то любили, так что хотя бы теперь у вас есть такая возможность. «Надо, надо умываться по утрам и вечерам!»

Африканские ребята оказались очень любопытными. Любопытство их и подвело. Тем временем на берегу тихая фаза операции лесных гостей закончилась. Встревоженные крики разлетались по реке. Видимо, у тех, кто пожаловал на огонек, вышла какая-то заминка.