Военный переворот - Сергей Зверев

— А что вы скажете, если я попрошу вас показать свои карманы? — спросил легионер. Его терпение тоже, видимо, подходило к концу.

— А ты попробуй, — во всю свою зубастую пасть оскалился африканец и предупредительно сжал кулак.

Сделал он это зря. Первым ударом ногой в челюсть Мазур уложил противника справа, а потом по инерции засветил «тыльному» левым хуком. Африканец, который стоял слева, попытался ударить легионера под коленку, но тот перехватил ногу и в свою очередь врезал чернокожему по голени правой ноги. Наемник с диким криком растянулся на шпагате, которого до этого не проделывал никогда. О том, что стало после такого трюка с его связками, — лучше не говорить. Коренастый, не теряя времени, попытался нейтрализовать Мазура «замком». В ответ тут же получил под дых и через секунду растянулся на песке с вывихнутой рукой.

— Еще предложения будут? — спросил офицер ошарашенных повстанцев, еще толком не успевших сообразить, что произошло.

— Ладно, убедил, — с некоторой обидой в голосе просипел коренастый.

Такие люди уважают только силу, и Мишелю это было прекрасно известно. Онигминде смирился. Несмотря на всю ненависть к этому легионеру, он прекрасно понимал, что ссориться сейчас с Сытиным ему не с руки. Потом, позже, он, конечно, все вспомнит. Но сейчас лучше немного обождать. Джулиус подал знак своим ребятам и раздраженно сплюнул.

Результаты проверки мародеров действительно дали ожидаемый результат. У них были обнаружены стодолларовые купюры, и, что самое интересное, на всех был «сквозной» номер — купюры явно были из одной пачки. Когда Мазур показал банкноты Краевскому, тот с удивлением подтвердил, что номера совпадают с номерами валюты, исчезнувшей с виллы Сытина в день пропажи Ольги. Офицер же заметил, что долларами из этой серии с ним действительно расплачивалась Сытина. Следовательно, она должна была быть где-то недалеко.

— В общем, так, господин Онигминде, — произнес Краевский. — У нас к вам огромная просьба — начать поиски Ольги Сытиной. И на земле, и на воде. Я думаю, что вы сами понимаете…

— Что-о-о?! — завелся было Джулиус, но тут же остыл. — Ладно, сделаю, что смогу.

— Спасибо за содействие. Мы это учтем, — с некоторой угрозой в голосе сказал Краевский.

— Всегда рады помочь. Привет боссу! — Онигминде явно не хотел больше ни секунды лицезреть ни Краевского, ни Мазура.

Гидроплан взлетел, сделал несколько широких кругов над лагерем и начал удаляться в сторону дельты.

Когда самолет исчез за дальней пальмовой грядой, Онигминде подумал: «Вот ведь задница! Это что же — теперь придется работать в связке с этими козлами? В любом случае у меня остается только один шанс выйти чистым из всей этой истории — найти дочь Сытина раньше них. И побеседовать с ней о папочкином алмазе, который эта сучка непременно стащила. А Сытин… Он еще поплатится за своего слугу!»

Глава 32

Моторы гидроплана мерно жужжали, самолет шел ровным ходом не очень высоко над землей. Мазур сидел у двери с оптическим биноклем и внимательно изучал местность внизу. Первым приказом пилоту было: «Эй, парень, сейчас держим курс на северо-восток. Где-то там должен быть их лагерь. Держись вон той канавы, а дальше вверх по течению реки».

В первую очередь подозрения ложились, естественно, на самого Онигминде. Для него это и вправду было очень выгодным предприятием. Сытин снабжает оружием армию правительства, но возможностей и каналов у него хватает и на «левые» заказы. Однако процентное соотношение заказов на повстанцев и на правительство было как-то не в пользу первых. А все потому, что Сытин продавал оружие тому, у кого больше денег не только на данный момент, но и тому, у кого эти деньги будут всегда. Поэтому основная задача Онигминде — добиться блокировки поставок нефти из Нигерии в ЕС правительственными путями и переориентировать нефтяной сбыт страны на «черный» рынок Восточноевропейского региона через повстанческие каналы. Эта задача не самая легкая, учитывая, что опыт диверсионной деятельности Онигминде крайне мал: обычно он ограничивается среднемасштабной поножовщиной, погромами или локальными боями позиционного характера. За все время повстанческого движения он не провел ни одной крупной операции.

Этим обеспокоены его европейские спонсоры, за счет которых он пока способен не только закупать оружие, но и вообще находиться у руля. Учитывая очень средние политические и ораторские способности Онигминде, вопрос его пребывания в роли лидера национально-освободительного движения — вопрос инвестиций. А страны-спонсоры не намерены дальше вкладывать деньги в прежних масштабах при условии невыполнения планов срыва нефтяных поставок.

Поэтому единственная надежда Онигминде на завоевание престижа внутри движения, да и вообще в глазах своих компаньонов, — это вынудить Сытина на сделку «внеэкономическими» методами. И этими методами может и должна служить его дочь. Особенно в ситуации ее постоянных размолвок с отцом и романом с каким-то там штатным мулатом из папашиной домашней свиты.

В этой теории было, однако, одно существенное упущение — алмаз. Онигминде не мог похитить дочь Сытина вместе с камнем. Алмаз слишком надежно конспирировался, и тайна его местонахождения скрывалась столь тщательно, что человек со стороны никак не смог бы реализовать такое за столь короткий срок. Следовательно, Сытина заранее подготовилась к побегу… Но здесь опять какая-то нестыковочка выходит. Как она могла одна, с алмазом, на катере повстанцев оказаться в богом забытой Дельте Бегемота, да еще и выжить после взрыва, так удачно схорониться в джунглях, что вся сотня головорезов Джулиуса Онигминде не смогла ее найти?

— Давай-ка, парень, пройдемся над базой, — обратился легионер к пилоту. — Рассмотрим внимательно этот район, а потом отправимся к болоту.

Пилот кивнул, и машина послушно заложила вираж влево.

— И что это ты удумал? — удивленно взглянул на Мазура Краевский. — Искать ее там, где мы только что были? Зачем?

— Да есть у меня кое-какие соображения… — протянул адъютант, всматриваясь вниз.

— Ну а болото здесь при чем? — продолжал удивляться человек Сытина. — По-моему, там-то уж мы ничего не увидим. Разве что гиппопотамов. Ну не могли же они спрятать Ольгу?

Он рассмеялся, снисходительно посматривая на легионера.

— Надо все осмотреть, — успокоительно поднял руку Мишель. — Мне поручены поиски, и я должен быть уверен во всем.

Краевский пожал плечами, отворачиваясь.

Размышления Мазура были прерваны ревом, доносившимся откуда-то снизу. Он навел бинокль на то место, откуда этот шум мог доноситься. Внизу, в огромной болотистой ложбине, он увидел целое стадо бегемотов, растревоженных шумом гидроплана.

Не секрет, что бегемоты вообще очень чувствительны к шумам, а когда эти самые шумы мешают им заснуть или, наоборот, заставляют их проснуться, животные приходят в настоящее бешенство. А стадо рассвирепевших бегемотов — это довольно серьезная опасность. Бывали случаи, когда во время внезапного перемещения стад гиппопотамов сметались с лица земли целые африканские деревушки.

Однако не только бегемоты привлекли внимание офицера. Внизу он увидел нечто весьма интересное. Болото, раскинувшееся под крыльями гидроплана, представляло собой чудовищных размеров долину, заполненную тиной и застоявшейся водой вперемешку со сгнившими деревьями, корягами и смертельно опасными топями. Неопытный путешественник, попавший сюда, имел бы очень мало шансов выбраться из такого веселого места. С северной стороны нависающих по кромке болота джунглей в топь врезался тонкий клин суши. Середина этого клина находилась как раз между двумя «полушариями» болота. Однако этот клин был естественного происхождения и не представлял собой никакой коммуникационной ценности.

Гораздо более важным наблюдением была полупесчаная (что само по себе удивительно в болотных условиях), полуземляная насыпь. Она незначительно обрывалась в районе середины клина, выступающего из джунглей, и широкой дугой вела к небольшому островку прямо в центре правой части болота. Насколько помнил Мазур, в том месте некогда была научно-опытная база зоологов, изучавших здешних бегемотов. Но все меняется. Несколько лет назад из-за недостатка финансирования в результате начала очередного витка гражданской войны и ухудшения связи с центром эту базу вынуждены были прикрыть. Оборудование вывезли, а вот хижина, в которой жили исследователи, осталась. Этот факт навел Мазура не некоторые умозаключения, которыми он не преминул поделиться с Краевским. Однако начал он издалека.

— Как ты думаешь, Онигминде мог сам похитить Ольгу?

— Исключено. Тогда бы алмаз и… ну, в общем, все осталось бы на месте, — включился в разговор порученец Сытина. — А так, алмаз исчез, и вместе с ним… э… некоторые очень важные документы.